Виктор Доценко - Правосудие Бешеного

Через минуту Джанашвили оказался на просторной кухне. За большим, накрытым темной скатертью столом сидел Велихов. Перед ним стояла маленькая китайского фарфора чашечка.

- Вот ваш чай, - произнес хозяин, указывая на чашечку.

Сам Велихов пил апельсиновый сок, который только что собственноручно нацедил из соковыжималки.

- Мне нужен компьютер, - сказал Нугзар и одним глотком выпил ароматный зеленый чай.

- Леша, принеси мой "Монте-Карло", - приказал Велихов охраннику.

Когда охранник вернулся с портативным ноутбуком, Джанашвили молча протянул Велихову дискету. Тот задержал ненадолго свой взор на сопернике, молча вставил дискету в компьютер и, раскрыв файл, начал бегло просматривать.

По его лицу ничего нельзя было прочесть, но Нугзар мог себе представить, что в данный момент творится в душе у Велихова - ведь сейчас перед его глазами проходила вся его тщательно скрываемая жизнь: тайные счета в зарубежных банках, заказы на убийства, деловые встречи с чеченскими террористами и даже мало кому известная история с утратой израильского гражданства...

- Хочу вот это обменять, - сказал Джанашвили, видя, что Велихов уже хорошо понял, что за бомбу ему привез Нугзар, - на...

- Откуда у тебя это? - перебил его Велихов.

- Места надо знать... - отшутился Нугзар. - Ну что, будем договариваться, как деловые люди, или...

- Что - или? Опубликуешь в прессе?

- А кто прессу сегодня слушает... - усмехнулся Джанашвили. - У тебя у самого газеты, телеканалы... Зачем мне эта возня? Я лучше придумал: вся информация пойдет прямиком к твоим партнерам по бизнесу. Интересно, они сразу тебя затопчут или помучиться дадут?

- Чего ты хочешь? - после паузы спросил Велихов уже иным тоном: в его голосе послышалась не угроза, а просьба о примирении.

- Ну вот, это уже деловой разговор! - обрадовался Нугзар. - Я хочу немногого...

И Джанашвили выложил Велихову то, ради чего он так аккуратно выстраивал всю операцию. Нугзар думал, что Аркадий Романович начнет юлить, вымаливать себе поблажки и отсрочки, но, к его удивлению, этого не произошло. Велихов недаром считался отменным хитрецом; его ум мог противостоять и не таким подвохам, как тот, что ему преподнес Джанашвили. Не говоря ни "да" ни "нет", Аркадий Романович просто предложил Нуге пройти в зал для приема гостей и выпить по аперитиву.

- У меня тоже есть нечто любопытное... - загадочно произнес Велихов, включая телевизор, - тебе наверняка понравится, посмотрим? Ты готов посмотреть?

Заинтригованный Джанашвили кивнул. Через минуту он с возрастающим удивлением смотрел, как на экране телевизора Сергей Петрович Малютин - Нугзар отлично знал, как выглядит следователь по особо важным делам, ведь он столько раз листал досье на него, но в таком виде Нуга своего врага еще ни разу не наблюдал - Малютин был абсолютно голый - резвится с двумя смазливыми девахами. Нугзар, пересмотревший за свою жизнь множество порнофильмов, даже поразился, увидев, с какой изощренностью занимаются любовью на экране телевизора Малютин и его партнерши; стоны девушек и рычание следователя были настолько впечатляющи, что Джанашвили, сам того не желая, неожиданно завелся: он почувствовал, как его плоть, постепенно набухнув, начала распирать брюки в паху. Нугзар беспокойно поерзал в кресле, пытаясь скрыть это от Велихова, но от зоркого глаза хозяина ничего не могло утаиться.

- Вот-вот, - улыбнулся Велихов, - и со мной тоже поначалу такое случалось. Как поставлю эту кассетку, так завожусь, что с бабы потом по несколько часов не слезаю! Кстати, могу предложить, если есть время, у меня неподалеку такие соседки обитают... Знатоки настоящих французских поцелуев, фигурки - абсолютная гармония, податливые, как...

Произнеся это, Аркадий Романович стал похож на сутенера: губы сложились в похотливую улыбочку, а темные карие глаза маслено заблестели.

- В другой раз, - с усилием поборов в себе нарастающую волну желания, отказался Нугзар. - Откуда у вас это кино?

- Места надо знать... - с усмешкой вернул ему Велихов его же слова, он был доволен произведенным эффектом.

- Давайте лучше продолжим наш разговор, - не очень уверенно предложил Нугзар.

- Что ж, если угодно... Поверьте, я ценю ваш ум и деловую хватку, польстил Велихов незваному гостю, - но, думается, ваши материалы не принесут той выгоды, какую вы намерены из них извлечь. Вы, возможно, избавитесь от меня, но это не даст вам никаких гарантий на будущее. Поверьте, нам обоим полезнее быть если не друзьями, то партнерами, а не врагами. Тем более, насколько знаю, у нас есть общие враги, тот же следователь Малютин. Так давайте бороться с ними, а не друг с другом. Мне кажется, мы оба от этого только выиграем. Когда вы поймете, что близость к Президенту, который вот-вот пойдет ко дну, несоизмеримо ниже выгод от того, что я готов вам предложить, вы обязательно согласитесь со мной.

- Короче, что вы предлагаете? - напрямик спросил Нугзар.

- Я даю вам шанс свалить Малютина. Меняю вашу дискету обо мне на мою кассету с фильмом о следователе и его девушках.

- Мне надо подумать, - не сдавался Джанашвили.

- Думайте, мне спешить некуда... - стараясь скрыть беспокойство, заметил Велихов и добавил, когда Нугзар поднялся с кресла: - Я провожу вас...

Люди Нугзара с удивлением наблюдали, как Велихов прощался с их шефом: со стороны могло показаться, что два финансовых магната расставались почти друзьями. Они даже пожали друг другу руки, чего никогда в жизни до этого не делали.

- Ну что, шеф, сработало? - нетерпеливо спросил Бахрушин, когда их машина выехала за ворота виллы Велихова.

- Почти... - загадочно ответил Джанашвили.

Оставшуюся дорогу до Парижа Нугзар посвятил рассказу о том, что именно предложил ему Велихов. Выслушав шефа, референт и Бахрушин наперебой начали выдвигать свои варианты дальнейшей стратегии их команды, и каждый из них был вплотную связан с наездом на следователя.

В результате их мозгового штурма копия видеокассеты с оргией, где Малютин был главным действующим лицом, покоилась в кейсе Нугзара...

Джанашвили вернулся в Москву в разгар начавшегося в его отсутствие скандала вокруг заграничных счетов президентской Семьи. Скандал в Думе раздула фракция коммунистов, давно мечтавшая свалить ненавистного им Президента. Глава страны как будто не замечал шумихи, раскручивавшейся вокруг его имени: он, как слон, не обращающий внимания на гавкающую моську, хранил невозмутимое молчание, и, казалось, у него были на то все основания. Его пресс-служба отбивалась от зарубежных и российских газет, что на своих страницах громогласно трубили о нечистоплотности Семьи, защищала приближенных к Президенту помощников, пыталась доказать, что вся нынешняя война компроматов всего лишь выдуманная американскими журналистами история, которая призвана скомпрометировать Клинтона и вообще политику демократической партии в отношении России.