Галина Романова - Игры в личную жизнь

– У каждого человека в шкафу есть свой скелет, – резонно возразил полковник, потрепал дочь по плечу и, подсев к столу, начал разливать чай, приговаривая при этом: – У меня... У нее... У вас... У каждого человека в шкафу имеется свой скелет, исключений не бывает! Просто размеры этого скелета у каждого из нас разные. Они колеблются от размеров таракана до величины ископаемого ящера. Ваш, видимо, как раз из последних.

– Чушь! – Нервно тронув влажные после купания волосы, я потянулась к своей чашке, попутно схватив другой рукой с блюда пирог с золотистой поджаристой корочкой. – С чего вы решили, что проблема именно во мне?

Кажется, сегодня я уже задавала этот вопрос. И мне ответили на него предельно откровенно и исчерпывающе. Интересно, что на этот счет имеется у полковника с дочкой? Какими аргументами они начнут жонглировать?..

От того, с чего они начали, меня едва не замутило, а кусок ароматного пирога колом встал в моем горле. С трудом протолкнув его внутрь и отхлебнув добрую половину чая из чашки, я, возвращая Виктории ее вежливо-терпеливую манеру вести беседу, поинтересовалась у нее:

– Это кто же тебе подсказал, детка, что Виктор и Настя пострадали из-за меня, а Славку – похитили? Почему тебе не пришла в голову мысль, что Виктор поплатился из-за парочки глупых шантажистов? Настя стала жертвой собственного любопытства. А Славка... А Славка просто-напросто бросил тебя! Это сложно, я понимаю, но не признавать того, что это возможно, – нельзя. Иван Семенович, дорогой вы наш, хоть вы ей скажите, как порой бывает вероломна любовь! Вам ли не знать об этом?

Мне очень хотелось задеть этих двоих за живое. Признаюсь – очень! Но, странное дело, меня опять выслушали со снисходительным терпением. Одним словом, как душевнобольную. И все мои язвительные выпады в их адрес не достигли желаемого результата.

Иван Семенович шумно хлебал чай – третью порцию, попутно таская с блюда пирог за пирогом. Вика аккуратно разворачивала конфетки и, засовывая их за щеку, долго и методично разжевывала. Чаем она тоже не брезговала. Так получалось, что аппетита лишилась только я одна. Оно и понятно – не им же предъявлено обвинение в совершившихся преступлениях! И пусть вина мне вменялась не прямая, а косвенная, тем не менее лучше себя от этого я не чувствовала.

– Итак, господа родственники, давайте попытаемся проанализировать все в полном объеме, а не довольствоваться обрывками сведений. Что-то знаете вы, что-то я. Давайте все обобщим, – пришлось мне самой начать разговор, так как их чаепитие грозило затянуться. – Что мы имеем?..

Я приступила к самому началу истории, то есть к Наталье и ее любовнику. Поскольку полковник еще в сквере намекнул мне о том, что ему кое-что известно, я сочла за лишнее умолчать о проделках этой сладкой парочки.

– У нас есть компьютерный диск с компрометирующей информацией. Жертвами этого компромата должны были стать влиятельные люди нашего города, которые помещали свои деньги в банк, прокручивали их там, ну и уж не знаю, что еще делали, но, одним словом, занимались незаконными действиями, тем самым попав под прицельное внимание Натальи и ее любовника. Потом этот диск таинственным образом исчезает...

– Вы упустили тот момент, как диск оказался у Виктора – мужа нашей героини, а также... – начал с елейной улыбкой господин полковник.

– Ага, а также моего любовника по совместительству, – закончила я за него с такой же улыбочкой. – Я не упустила... Я просто не успела сказать, что Наталье захотелось сделать копии с этого диска. Управляющий был в тот момент сильно занят. Его банк трясла налоговая проверка. И наша героиня, как вы изволили выразиться, метнулась к Виктору.

– Зачем? – вставил полковник, сразу определившись этой фразой в роли моего оппонента.

– Затем, что любовник был занят. Сама она близко к компьютеру не подходила. Больше доверенных людей у нее в окружении не было. Виктор был единственным, кому она могла доверять и кто не подвел бы ее ни в коем случае.

– Почему? – опять прозвучало из его уст, на сей раз более ехидно.

– Ему претил шантаж. Он ненавидел все, что касалось беззакония. Не скрывал своих доходов перед налоговыми органами. Шарахался от бандитской крыши как черт от ладана. Ну и так далее...

– Просто идеал, а не мужчина, – заметил Иван Семенович задумчиво.

Что-то в его тоне мне показалось удивительным, и я с интересом уставилась в его фиолетовые глазищи. Нет, рассмотреть что-либо в их чернильной мути мне не удастся никогда. А ведь показалось же, что он слегка позавидовал Виктору. Но он скорее себе харакири сделает или к дулу пушки себя привяжет, чем признается в простых человеческих чувствах...

– Продолжим, – мягко вставила Вика, с невообразимой нежностью глядя на отца.

– Диск у Виктора исчезает, – продолжила я, испытав что-то похожее на ревность. Муж неизвестно где, с ним неизвестно что, а она и головы себе не ломает... – Он зачем-то ищет меня. И спустя день или два, не знаю точно, попадает в странную аварию. Причем управляющий банком кладет руку на рельсы, что эта авария не имеет ничего общего с их историей!

– Почему? Резонно было бы предположить как раз обратное. Раз есть утечка информации, значит, кто-то должен за это ответить. – Полковник наконец-то насытился, перевернув чашку кверху донышком на блюдце, и теперь поигрывал ложечкой, задумчиво глядя куда-то в сторону. – Почему любовник Наташи уверен, что авария с Виктором не имеет отношения к этому делу?

Пришлось мне рассказать обо всем, что произошло в кабинете управляющего банком. О том, что они с Натальей заплатили огромную сумму денег за то, чтобы кругов по воде пошло как можно меньше. И о том, что их уверили – все, мол, в порядке. Что информация не всплыла ни в одном из источников и что эта нелепая авария не имеет никакого отношения к делу с пропавшим диском.

– К тому же, если бы на Виктора наехали из-за пропавшего диска, то наверняка убили бы его. А заодно и Наталью с ее другом. Однако они живы и здоровы, и им никто не угрожал, – закончила я свою речь.

– Вот мы снова и подошли к тому, откуда начали, – вкрадчиво начал полковник, уставившись немигающими глазами мне в переносицу.

Такое кого угодно может заставить нервничать! И я, тоже не являясь исключением, занервничала.

– Все сходится на вас... Авария произошла после визита Виктора к вам. Ваша соседка покалечена на свадьбе вашего сына. Обыск – опять же в вашей квартире. Хотя объяснение этому у меня есть...

Я не успела даже удивиться и спросить, что за объяснение, когда Вика, взвившись со своего места, страшно заорала:

– Папа! Замолчи немедленно!

Он смолк, укоризненно качнув головой. Вика же нервно заметалась по комнате, потом прыгнула на диван с ногами и, забившись в самый его уголок, замерла там, как нашкодивший котенок. Я отказывалась что-либо понимать. Только-только сумели наладить что-то похожее на взаимопонимание, как снова недомолвки, если не сказать похуже. Потому что в ее вопле я ясно услышала угрозу.