Елена Ханга - Третье пророчество

– Я больше ничего не смогу сказать об этой женщине, – с некоторой долей удивления произнес Арсениус. Осталось непонятным, говорил он это Потоцкому или самому себе.

«Я тоже больше ничего не смогу сказать об этой женщине», – грустно улыбнулся про себя Потоцкий.

– Большое вам спасибо, господин Арсениус. – Потоцкий поднялся из кресла.

– Подождите, сейчас будет готова распечатка из компьютера.

– Вы знаете, – улыбнулся Потоцкий, – я передумал. Я не хочу знать свое будущее... Но не беспокойтесь, я оплачу всю вашу работу.

Отсчитав Арсениусу солидную сумму наличными, Потоцкий вынул из пакета, который принес с собой, дорогущую бутылку коллекционного виски.

– Сесилия, – растроганно сказал предсказатель, – поблагодари нашего гостя за такое внимание.

Потоцкий с интересом посмотрел на черную Сесилию. Она явно не разделяла радости хозяина, а может быть, просто не поощряла его любовь к виски. Так или иначе, на Потоцкого кошка посмотрела почти ненавидящим взглядом и, бесшумно прыгнув на пол, с презрительным видом удалилась на свое лежбище в прихожую.

Выйдя из подъезда, на котором красовалась табличка магического салона, Потоцкий позволил себе немного схулиганить. Вместо того чтобы, как обычно, вежливо не заметить шпионов Густавссона, которые терпеливо поджидали его на улице, он с озорным видом подмигнул им и широко улыбнулся. Незаметные шпионы тихо охнули от такого хамства и лишь молча переглянулись.

«Надеюсь, шведский тролль догадается, что я передал ему прощальный привет!» – усмехнулся про себя Потоцкий.

Тролль догадался. На следующий день утром, когда Потоцкий вышел из такси и направился в здание аэропорта, Эрик Густавссон уже ждал его у входа.

– Жаль, что вы не попрощались со мной в Осло, Эндрю.

– Совершенно не было времени, Эрик!

– Понимаю, – сухо кивнул тролль. – Знаете, я уже почти вам поверил, но вы прокололись довольно бездарно.

Потоцкий удивленно посмотрел на тролля.

– Ни один уважающий себя бизнесмен и ни один уважающий себя коллекционер никогда в жизни не променял бы то, что я вам предложил, на какую-то юбку! – почти с искренним гневом сказал тролль.

– Странно... Мне показалось, вы тоже, если можно так выразиться, потеряли голову из-за этой юбки, – съехидничал Потоцкий.

– Ответьте мне на один вопрос, в виде любезности. Что вы придумали тогда на пароме? Сейчас это уже вряд ли имеет значение. Судя по тому, что вы улетаете в Россию, наша общая знакомая уже успела вернуться туда же?

«На всякий случай он уточняет мою реакцию», – понял Потоцкий и спросил:

– А вас какая версия больше бы устроила?

– У меня нет версии, – раздраженно сказал тролль. – Вы меня переиграли, довольны? Ну так будьте джентльменом, откройте секрет, который уже никому не нужен. Что это было? Инопланетяне? Или русская подводная лодка?

– Примите то, во что вы больше верите, – позволил Потоцкий.

– Я в обе эти версии верю примерно одинаково, – грустно сказал тролль.

– Вы хотите сказать, что приехали сюда, чтобы получить ответ на этот вопрос? Тогда вам не повезло, сочувствую.

– Нет, я приехал, чтобы попрощаться с вами, Эндрю. И еще хочу, чтобы вы забрали с собой эти бумаги.

Тролль протянул Потоцкому тонкую папку.

– Что это?

– Фрагменты из секретного дневника сестры Люсии. Ксерокопии, конечно. Поверьте, вам будет интересно. Насколько я понимаю, у вас не было времени серьезно над этим подумать.

– Но если вы уж меня раскусили, – насмешливо сказал Потоцкий, – и поняли, что из меня никудышный бизнесмен, должны были бы догадаться, что у меня нет кучи денег, которую стоит этот дневник.

– У вас, конечно, нет, – сказал тролль. – Но мне почему-то кажется, что вы без труда найдете тех людей, у которых они найдутся.

– Простите, Эрик, я не могу взять эти бумаги. Учитывая наши отношения, трудно исключить, что меня задержат с ними прямо сейчас на таможне. Хороший был бы повод, не так ли?

– Как знаете, – пожал плечами тролль. – Я все-таки надеялся, что вы игрок более высокого класса.

– Какая радость! Господин Воронцов собственной персоной наконец-то явился на работу! – сварливо проскрипел заведующий архивным отделом Российской государственной библиотеки Александр Евгеньевич Семенов. – Как служилось в армии, голубчик? Сапоги мозоли не натерли? – Наклонившись к самому уху Воронцова – так, чтобы не слышали остальные сотрудники, – Семенов прошипел: – Если бы вы были честным человеком, давно бы написали заявление об уходе. За вас здесь пахал весь отдел!

– Я, между прочим, не на увеселительные экскурсии ездил, а проходил воинские сборы, – на всякий случай напомнил Воронцов.

– Бросьте, голубчик! – махнул рукой Семенов. – Читали мы про коррупцию в военкоматах, сейчас, слава Богу, все в газетах пишут. Почем такая справочка теперь, а?.. Еще неизвестно, Воронцов, чем вы там на стороне занимаетесь. Может быть, вы вообще киллер какой-нибудь наемный, почему нет?

– Бросьте, Александр Евгеньевич! – хихикнула лаборантка. – Какой из Воронцова киллер? У киллеров знаете сколько денег!

– Для нашего поколения это было немыслимо – вот так взять и взвалить на товарищей свою работу! Грустно, грустно мне на вас смотреть, Воронцов! Для вас же не существует понятий «долг», «родина», «служба». Ни черта святого для вас не осталось!

Вообще-то в таких ситуациях нормальному человеку положен отпуск. Но заикнуться сейчас даже о трех днях отгулов было бы равносильно самоубийству. Воронцов плотно закрыл за собой дверь и остался один в своем маленьком кабинетике. Одиночество его длилось не дольше чем несколько минут. В дверь тихо постучали, и уже по манере стучать Воронцов понял, кто это. Дверь отворилась, и в кабинетик зашла Марина. Она постаралась улыбнуться как можно радостнее, но все равно грустная интонация тут же повисла в воздухе.

– Вернулся мой мальчик из армии, – сказала Марина и на пару секунд повисла на шее у Воронцова.

«Похоже, за время моего отсутствия чувства у девушки укрепились», – подумал Воронцов.

– Во сколько сегодня заканчиваешь? – спросила она.

– Трудно сказать, – задумался Воронцов. – Сама видела, какое шоу наш старикан устроил. Придется теперь сидеть поздними вечерами...

– Брось, какие еще поздние вечера, сумасшедший! Я тебя два месяца ждала! В восемнадцать ноль-ноль все на лыжи и бегом отсюда!

– Сегодня вряд ли, – как можно мягче сказал Воронцов. – У меня одна встреча очень важная...

– Ах, у нас очень важная встреча, вот как... Хорошо, пойдем на важную встречу вместе.

– Не могу. Это деловая встреча, – пробормотал Воронцов, ненавидя себя за эту интонацию.