Ольга Ветрова - Черная вдова Клико

Аполлинария вдруг поднялась из-за стола, показалась мне высокой и статной. Резко выбросила вперед правую руку и принялась водить ею из стороны в сторону прямо у моего носа.

– Солнце и луна. День и ночь. Вода и земля. Гроза и сушь, – забормотала она, словно в молитвенном экстазе, прикрыв глаза.

А потом эти глаза распахнулись и уставились прямо на меня. Черные и горящие, как уголья. Они пронзали дротиками и сверлили дрелью. И от них нельзя было отвести взгляд. Но одновременно я следила и за рукой. Уж не знаю, как такое возможно. В голове зашумело и стало пусто.

– Дорога тебя ожидает, – говорила между тем гадалка. – Длинная дорога отсюда. Ты сейчас выйдешь и пойдешь. И как только закроется дверь, ты забудешь, где была. Забудешь, с кем говорила и о чем. Ты все забудешь!

Еще чего! – хотела возмутиться я, но не смогла. Что-то я устала. Спать хочу. И вообще, что я здесь делаю? Моих рубинов здесь нет. Вместо Черной вдовы какая-то пенсионерка в платочке. Разве она мне враг? Разве она кому-нибудь опасна? Вряд ли…

Можно, конечно, в милицию обратиться, пускай они выясняют, есть у нее внучка или просто добровольная помощница и где они хранят краденое золотишко. Только, боюсь, даже «Ночной дозор» этой старушенцией не заинтересуется. Ну шепчет себе что-то бабуля, ну мутит воду, но ведь никого насильно сюда не тащит и не обирает. Они сами приходят в наивной надежде решить все проблемы за один визит. Она даже по-своему симпатичная, эта старушка…

Я почти почувствовала, что я уже не я. Как будто в мою голову тайными тропами пробрались чужие мысли и заставляют себя думать. Еще чуть-чуть, и я действительно забуду все, что здесь происходило.

Но тут полутемную комнату залил свет. Вспыхнула люстра под потолком. И лампочка там оказалась ватт на сто. В помещение ворвалась незнакомая мне дама с пышной грудью и высокой прической.

– Прекратите! – потребовала она. – Немедленно прекратите свой гипноз. Это запрещено законом! Мой муж – юрист.

– Мариночка, вы что? – удивилась хозяйка вторжению.

– Я вам не Мариночка, а Марина Станиславовна! Целый год к вам таскалась. Доверяла вам, о своей семье рассказывала. Но услышала тут вашу перепалку с этой девушкой и поняла, кто с меня сапфировый гарнитур снял. Точно, как она говорила: подошла на улице какая-то в черном, глазищами уставилась и произнесла: – «Свекровь – от слова «кровь»!» У меня свет в глазах померк. Я же только что свекровь похоронила. И умерла она от кровоизлияния в мозг. А я еще вину свою чувствовала. Потому что за день до ее смерти приходила вот сюда и рассказывала, как плохо мы с ней живем, как она настраивает своего сына против меня, ругается, что я плохая хозяйка, невкусно готовлю. А вы мне и дали какой-то порошок и велели ей в кашу добавить. Мол, сразу вкусно станет. Я и добавила, а ей плохо стало.

– Это был ванилин! – замотала головой Аполлинария. – Не яд, не греши на меня!

– Так я что же, за пакетик ванилина пятьсот рублей отдала? – охнула Марина. – Ну и расценки у вас!

Неожиданное вмешательство этой женщины вывело меня из ступора. Как будто ветер подул и отогнал от меня тучи, улучшил видимость. Потеряв визуальный контакт с объектом, колдунья потеряла и власть надо мной.

Я уже не слушала ее перепалку с клиенткой. Я смотрела. На руки гадалки. Удивительно красивые руки. Ухоженные, с длинными пальцами, маникюром. Без морщин и пигментных пятен. Да и эти черные очи трудно забыть. Не смотрят так старухи. У них вообще со зрением проблемы.

Ладно, хватит сомневаться и вопросы задавать. Пора перейти к решающим действиям. Я и перешла, вернее, перескочила. К другому концу стола. И с силой дернула Аполлинарию за платок.

Она вскрикнула и испуганно вытаращила глаза. Нехорошо так поступать со старушками. Но она сама напросилась. Да и до пенсии ей еще, как до Олимпиады на двенадцать лет позже Сочинской.

Вместе с платком я сдернула с головы хозяйки парик. И по ее плечам рассыпались длинные черные волосы. И она сразу стала лет на тридцать моложе. И похожа вовсе не на бабушку Аполлинарию. А на Черную вдову!

Да, действительно, нет у нее никакой внучки. Она сама себе внучка. Не пришлось ей ни с кем делиться секретами клиенток. Просто Аполлинария и Черная вдова – это одно и то же лицо.

«Началом конца стал наш переезд в Петербург. Старые друзья Андрея, его новые подруги. Ему уже давно наскучила тихая и размеренная помещичья жизнь. Началось наше столичное существование. Появились новые развлечения и увлечения. Он все чаще уходил по вечерам, а я оставалась одна. Кабаки, карты, цыгане.

О том, что у него кто-то появился, я не узнала, почувствовала. Это охлаждение с его стороны и чувство вины. И мысли его постоянно заняты чем-то, вернее, кем-то. Долго он скрывать ничего не умел. Он весь как на ладони. Конечно, я хотела выяснить, кто она. Как будто это имело значение. Важно, какой он. Ему были нужны впечатления, страсти, драмы. Мне ли не знать…

Да, он любил меня, в этом я никогда не сомневалась и не сомневаюсь, но это не мешало ему срывать попадавшиеся ему на пути цветы без всякого зазрения совести. Ее зовут Анастасия. Она – фрейлина. Светская дама. Где мне тягаться с ней? Но Андрей обещал, что прекратит ухаживания, клялся, что это порыв, минутная слабость. Не прекратил!

Я все чаще вспоминаю. Ясная, Лев Николаевич зовет меня на прогулку, чтобы поговорить. Говорит, что не одобряет образ жизни сына. Даже не хочет его любить, но любит потому, что он подлинный и не хочет казаться другим….

Лучше, наверное, и не скажешь».

Что ж, ясновидящая из нее не вышла. Конца своей аферы она не предугадала. Биография сотрудницы НИИ, от безденежья подавшейся в гадалки, не совпала с реальной историей бабушки Аполлинарии, которая оказалась не бабушкой вовсе, а двадцатисемилетней Полиной Матвеевой. Все это, как и многое другое, выяснилось во время следствия.

Полина родилась в семье актрисы. Ее мать училась на одном курсе с известным шоуменом и двумя звездами сериалов. Но сама попала в число тех, кто заблудился по дороге к славе. Девушка оказалась беременной от женатого режиссера, который сделал все, чтобы убрать надоевшую любовницу подальше. Он устроил ей протекцию наоборот. Сделал так, чтобы ей отказали все театры, и она вынуждена была вернуться домой – в Рязань.

В местный театр, где она играла подруг главных героинь, регулярно ходила только скука. Но восторженного отношения к сцене актриса не теряла, да и вся жизнь казалась ей театром. Каждый раз, идя в булочную, она была уверена, что из-за поворота вот-вот появится рыцарь и обнажит… хотя бы шпагу. Как в анекдоте: «Объявление в газете: Принцесса ждет своего принца на белом коне. Адрес: Кукуевский район, деревня Кривокорытово, изба с надписью «Петя – дурак!», спросить Фросю».