Галина Романова - Расплата за наивность

— За тобой следят!

— Что?! — девушка в изнеможении опустилась на стул. — Час от часу не легче! А как?.. Подождите, теть Марин, а как вы об этом узнали-то?

— Видела! — соседка налила стакан воды и протянула Алке. — Пей!

Сделав паузу, продолжила:

— Следит за тобой паренек такой ушастенький. Лет семнадцать ему, невысокий. Кепка у него вот такая, — тетя Марина показала рукой, как должна была выглядеть кепка. — А уши в разные стороны торчат. Вчера тебя с работы до самого подъезда вел. Ты идешь, а он в сторонке, шагов на десять сзади. Я бы, может, и внимания на него не обратила, только сегодня утром мусор выношу, рано было, ты еще не выходила, а он уже крутится тут. Я так и ахнула! — она всплеснула руками. — Ну, думаю, не иначе тебя опять дожидается. И точно! Только ты вышла, он следом за тобой.

Алла сидела ни жива ни мертва, вполуха слушая соседку. Она сразу поняла, о ком идет речь. Этого парнишку она мысленно окрестила Чебурашкой, еще когда меняла у него доллары.

А тетя Марина между тем продолжала:

— Сегодня тебя ведь на милицейской машине привезли, так?

— Так, — упавшим голосом подтвердила девушка.

— А он уже во дворе был! Только увидел машину, юркнул в соседний подъезд, только козырек от кепки торчит. Такие вот дела! Не иначе этот твой, — она замялась, — приказал ему следить за тобой!

— Да, дела! — протянула Алла. — Молодец, теть Марина! Ты настоящий друг! Если что еще увидишь, сразу рассказывай, хорошо?

— А как же, деточка? — от собственной значимости соседку аж распирало. — Я получше милиции все примечаю, только помалкиваю. Серега вон, дружок-то ваш вечный, — она подняла голову и посмотрела наверх.

— А что Серега? — Алла сразу насторожилась. — Кстати, теть Марин, ты не знаешь, где он может быть? Он мне так нужен, а я его нигде не могу найти.

Тетя Марина стала еще загадочнее:

— И не найдешь! Серега этот делами какими-то крутит. По ночам все шастает куда-то. А один знакомый мой, он на кладбище смотрителем работает, так вот этот мой знакомый говорит, что видел раза три Серегу на кладбище.

— Ну и что! Ему есть к кому туда ходить, — печально заметила Алла.

— Так-то оно так, только что ему там делать ночью? — торжественно закончила соседка.

— Ночью?! — ахнула Алла. — Вот это да!

— Вот и я об том же! И примечать стала: как на кладбище-то сходит ночью, так пропадает потом недели на две, а то и на месяц. Ох, чует мое сердце, неспроста это, неспроста!

Повздыхав и поохав еще минут десять, тетя Марина распрощалась с Алкой и ушла.

«Что же делать-то мне теперь? И уехать не смогу. Если они за каждым моим шагом следят, то я их прямо на Надежду и выведу. Нет! Это единственное мое пристанище. Нельзя! Там Стасик!» — Алка вконец расстроилась, тоска по сыну глодала сердце, да и встреча в баре не способствовала поднятию настроения.

«Разговаривал со мной, как с пустым местом! — с горечью думала она. — Я ведь ему ничего плохого не сделала! Так любила его, а он все перечеркнул!» Под конец своих рассуждений она не выдержала и расплакалась. Обрывочные воспоминания теснились в мозгу, тихие всхлипывания грозили перейти в настоящую истерику. Заставив себя подняться и пойти в ванную, решила не травить себя больше: «Реви не реви, прошлого не вернуть! — Алка достала благословенную пачку сигарет и закурила, попутно поставив чайник. — Надо что-то делать, а не жалеть себя и не сидеть, как мокрая курица!» — глубоко затягиваясь, ругала себя она.

Вдоволь напившись чаю и перемыв посуду, Алка уселась перед телевизором и погрузилась в размышления. Но сколько ни ломала голову, так ничего и не надумала. Слишком много всего произошло за эти дни, и события никак не хотели укладываться в логическую цепочку. «Чертовщина какая-то! И чего Сереге на кладбище делать, да еще ночью! — внезапная догадка, как вспышка молнии, озарила ее. — Черт, как же я сразу-то не догадалась! Надо завтра постараться отделаться от этого ушастика и наведаться туда».

Засыпая, Алка подумала: «А Владик все так же красив! Интересно, что он обо мне подумал, увидев? Я вроде бы неплохо сегодня выглядела. — Захихикала, переворачиваясь. — И как это у меня вырвалось про друзей за Амуром?»

А во сне Влад опять, как и прежде, любил ее. Он ласкал ее стройное тело своими умелыми руками, шептал слова, от которых кружилась голова. Все было прекрасно, как и раньше. Только теперь она не была уже той робкой, застенчивой девушкой, краснеющей от каждого его откровенного взгляда. Она теперь отвечала страстью на его страсть. Она металась по кровати и стонала, хватая ртом воздух и задыхаясь от желания, охватившего ее разгоряченное тело. «Люби меня, пожалуйста, люби меня!!!»— шептала она, комкая простыню руками. Целомудрие и бесстыдство переплелись в эту ночь, даря наслаждение им обоим.

Вдруг что-то загремело вдалеке, и Влад стал растворяться в воздухе, будто это был вовсе и не он, а призрак какой-то. «Пожалуйста, не уходи! Не бросай меня вновь! Я не могу без тебя!» — Алка кричала что есть мочи, пытаясь удержать видение, но оно становилось все призрачнее и призрачнее, пока не исчезло совсем. Что-то вновь загрохотало, и Алка проснулась.

Резко сев на кровати, долго не могла встряхнуться. Обхватив себя дрожащими руками, Алка подошла к окну. На улице вовсю полыхала весенняя гроза. «Вот что меня разбудило», — вяло подумала она, опуская штору.

Встав под прохладный душ, Алка размышляла: «Второй раз за неделю он снится. У него жена да наверняка и куча любовниц. А я с ним всю ночь любовью занималась. Забудь о нем!» Сама же прекрасно сознавала, что никто ей, кроме него, не нужен.

Сколько раз за эти годы одиночества приглашали ее на свидания! Ничто ее не прельщало. «А все потому, что в глубине души ты никогда не переставала любить его! Хотя знаешь, что, кроме горя, ничего он тебе не принесет!»

Ругая себя на чем свет стоит, Алка прошла на кухню, заварила чай и по привычке сняла трубку своего горе-телефона. Но друг ее детства упорно молчал.

Дождь за окном лил как из ведра. «Вот погодка-то. А я на кладбище собралась. Хотя, может, оно и к лучшему — некому будет глазеть на меня. От слежки еще отделаться надо, — Алка хохотнула. — Ну прямо агент 007, хотя мужик не дурак был и у него есть чему поучиться».

Натянув старенькие джинсы и кроссовки, убрав волосы под берет и застегнув куртку, она взялась за ручку двери и потянула ее на себя. То, что она увидела в следующий момент, заставило ее замереть от ужаса. Сердце, казалось, на мгновение остановилось, а после забилось в бешеном ритме. А потом она завизжала, пронзительно и тонко! Визжала, пока не начали хлопать двери соседей и кто-то не подхватил ее под руки и не оттащил в сторонку. Вокруг нее хлопотали какие-то женщины, вливали ей в рот горькое лекарство и все время гладили по голове и плечам, уговаривая успокоиться.