Галина Романова - Рыцарь чужой мечты

И что же муж? Сумел оценить ее преданность? Черта с два!

Снова пошлость сплошная лезет в голову. Еще не хватало секса во имя мести!

– Нам надо остановиться, Саша, – попросила она.

– Почему? – Он схватил ее лицо, чуть отодвинул от себя, уставился с испугом, боясь прочесть на нем отвращение. – Ты… Ты не хочешь меня, Ирин? Я не обидел тебя, нет? Ты прости меня, пожалуйста. Прости, если обидел!

– Да не обидел ты меня, Саша!

Ну что он делает снова, а?! Ссадил ее со своих коленок, взял ее ладони, спрятал в них лицо и целует, целует. Целует и просит прощения.

– Я так боюсь обидеть тебя, Ирина! Так боюсь сделать что-то не то, но… Но и сил больше просто нет! Я так больше не могу! Столько лет…

Он замолчал внезапно. Уложив голову ей на колени и обхватив ее всю руками, будто боялся ее внезапного исчезновения, он замолчал. А она тоже не знала, что нужно теперь делать или говорить. К растерянности примешивалась легкая досада, что не нужно было бы его останавливать. Пусть бы все случилось, она ведь тоже этого хотела, теперь вот оба чувствуют чудовищную неловкость. И еще вопрос: как из нее выбираться.

– Саша… – Ирина легонько погладила его по загорелым лопаткам. – Ты…

Он молчал, только еще сильнее стиснул ее.

– Это черт знает что! – воскликнула она с горечью. – Мы же взрослые люди, Саша! Ну что ты молчишь?! Скажи хоть что-то!

– Я люблю тебя. И буду любить всегда, я это точно знаю, Ира, – проговорил он с тяжелым вздохом. – И если ты хочешь, чтобы я говорил как взрослый человек, то… То я хочу, чтобы ты осталась у меня… Со мной до утра… На всю жизнь, понимаешь! Я первый раз осмелился дотронуться до тебя, поцеловать. Это… Это непередаваемо, поверь. Что мне теперь делать, а, Ир? Сейчас вот мне, что делать?

Боже, прости ей грехи ее тяжкие! Прости ей тот самый тяжкий грех, который толкает ее на то, чтобы сказать ему:

– Поцелуй меня еще, Саша…

В третьем часу ночи разразилась жуткая гроза. Огромная ветка дерева рвалась в окно Сашиной комнаты, громыхала по стеклу и оцинковке подоконника так, что ей казалось – стекло сейчас разлетится вдребезги. Ирине было жутко. Она куталась в тонкое одеяло. Прижималась к Сашиному голому боку, несколько раз пыталась разбудить его, но он лишь крепче обнимал ее и зарывался лицом в ее волосы. Добудиться было невозможно. А ей так некстати вспомнилась какая-то старая детская байка о не отмщенных душах умерших, что не находят себе успокоения, пока не будут наказаны виновные в их смерти. Тут еще так некстати захотелось пить.

– Саш, Саша, да проснись ты! – попыталась в который раз она его растолкать. – Я пить хочу!

– Ириша, миленькая… Там… Все там… Сок в холодильнике, ум-мм, как ты пахнешь… – И он снова засопел, еле успев пробормотать невнятно.

Пришлось ей, пересиливая свой неожиданный суеверный страх, идти на кухню и долго шарить ладонью по стенке, пытаясь нащупать выключатель. Не находился он в чужой квартире, хоть убейся. Открыла холодильник, рассмотрев его в тот момент, когда за окном полыхнула молния. Достала сок, открутила крышку, глотнула, глянула за окно и похолодела теперь уже не от детских предрассудков.

В окне ее кухни горел свет! Как он мог загореться, если она его выключала! Выключала, точно помнила, черт бы побрал все на свете! Кто его мог включить? Да никто, кроме Стаса.

Но он же еще сегодня вечером звонил ей из Питера и раньше завтрашнего утра выезжать оттуда не собирался. Хотя…

Хотя звонил он ей с мобильного. Перезванивать ему на гостиничный питерский телефон Ирина не стала. Все эти проверки ей изрядно надоели. Да и к чему, если Стас уже для нее лжец и изменник. Тогда что получается? Получается, что он обманул ее? Снова обманул? Решил нагрянуть неожиданно и проверить? Или сюрприз решил сделать, вернувшись раньше времени?

Сюрприз не удался, если, конечно, это и в самом деле Стас сейчас в ее квартире за освещенным кухонным окном.

Она еле дождалась утра. Отказалась от завтрака. Скованно поцеловала Сашу, который спросонья не мог понять, чего ей приспичило уходить от него в шесть утра. Он сейчас встанет, уже собирался, кофе ей сварит, пожарит омлет. Чего она так рано?

Ирина его почти не слушала. Выскочила на лестничную клетку и помчалась вниз. Ее обострившийся слух и на этот раз не обманулся – дверь соседской квартиры снова открылась. Вездесущий соседский взгляд наверняка провожал ее из подъезда. Вредная старушенция точно ведь прилипла к своему оконцу и, беззвучно шевеля высохшими губами, наверняка ее осуждает. Ну и пускай! Она не боится. И Стаса не боится тоже. Ей даже все равно, что он подумает об ее ночном отсутствии. Пускай только потребует объяснений, она ему тогда все выдаст.

Он не потребовал. Его просто-напросто не оказалось дома. И ни одного намека на то, что он там вообще был. Свет на кухне оказался выключен. Но он же горел! И горел достаточно долго, Ирина не засыпала, отслеживая его свечение. Потом она задремала, а когда проснулась, уже давно рассвело, рассмотреть – горит он или нет – за стеклами застекленного балкона было невозможно.

– Что за ерунда?! – повторяла она без конца, переходя из комнаты в комнату и не обнаруживая ни единого следа, оставленного внезапно вернувшимся мужем.

Но он же не мог не наследить! Он обязательно же… Он всегда следил, задевал ее обувь у порога непременно. Или ронял крошки, или раскидывал по комнатам носки, рубашки.

Ирина крутилась по собственной кухне с полчаса, пытаясь обнаружить хоть один намек на его ночное присутствие. Не было! Хлеб в хлебнице был не тронут. Колбаса и рыба как были упакованы ее руками, так и возлежали на полках холодильника. И бутылка пива, которую Стас всегда держал дома в заначке, стояла целехонькой. Пиво-то он не мог не тронуть, если оказался дома! С горя мог и водки хлебнуть. С горя или от обиды там, к примеру, что жены не оказалось ночью дома. И водка цела! Как же Стас мог удержаться и не разнести все здесь к чертовой матери, и не выпить, и уж тем более не дождаться ее?

И словно для того, чтобы заморочить ее голову еще большими вопросами и сомнениями, Стас позвонил ей на мобильный.

– Привет, малышка, не разбудил? – тут же заурчал ей на ухо его мирный вполне голос. – Или ты на работу уже собираешься?

– Так я в отпуске, Стас, – напомнила она ему и притворно зевнула. – И спала, вообще-то, а ты где?

– Еду! Еду, милая, соскучился, сил нет. Выехал ночью, так что скоро буду дома. К вечеру, наверное. Ждешь мужа?

– Жду.

Ирина вздохнула, не зная, что и думать. Может, она с ума начала сходить, а? Может, у нее того, крыша поехала? А что! Немудрено, когда вокруг нее все умирают вроде как от естественной причины, а на самом деле…

– Жди, жди, я уже скоро, – проговорил Стас и отключился.