Наталья Солнцева - Зеленый омут

Маттео был человеком вспыльчивого и необузданного нрава, его жестокость и коварство давно стало притчей во языцех. Подобные качества сгущают кровь и ведут к возникновению целого ряда тяжелых недугов, что и произошло с сеньором Альбицци. Вылечить его было так же невозможно, как и изменить его отвратительный и злобный характер. Луиджи терпеть не мог таких типов, но его ремесло предполагало бесстрастие и милосердие к больному, а вовсе не его перевоспитание или наказание.

Как врач, Луиджи желал своему пациенту скорейшего выздоровления, но как мужчина и аристократ духа, просвещенный и мудрый человек, не мог не отметить, что Маттео достоин суровой расплаты за все, что успел натворить в своей бурной и длинной жизни. Чего стоит эта его женитьба на Антонии, богатой наследнице славного флорентийского рода, робкой и неопытной девушке, которую выдали за старика, чтобы не распылять достояние элиты. И семья Антонии, и семья Альбицци совершенно не брали в расчет разницу в возрасте и характере супругов. Одни лишь деньги, золото, дворцы, земли, флорины и дукаты – вот боги, которым принесли в жертву эту нежную и чистую молодость.

Луиджи вовсе не был ни сентиментальным, ни излишне жалостливым, но Антония ему нравилась. К тому же очень хотелось насолить Маттео Альбицци, утереть нос старому мерзавцу. Поэтому врач поставил в известность своего знатного пациента, что теперь к нему будет приходить его ученик, молодой Манфред, который в искусстве целительства давно превзошел своего учителя. Его свежий взгляд и необычные решения могут быстрее найти способ добиться перелома в болезни. Брюзгливый старик после долгих препирательств и придирчивых расспросов, наконец, согласился. Луиджи оставил ему очередную порцию микстуры из морозника, которую умели приготовлять только он и Манфред, и которая ценилась на вес золота, и ушел, напевая что-то себе под нос и потирая руки.

Придя домой, и застав дверь плотно закрытой, он понял, что Манфред чем-то занимается в алхимической лаборатории. Ученик оказался действительно очень способным, и Луиджи не особенно кривил душой, заявляя, что молодой человек превзошел своего учителя. Иногда это так и выглядело. Манфред вдруг высказывал такие мысли, что знаменитый целитель не знал, что и думать. Не раз и не два ученик подсказывал ему настолько оригинальные и интересные идеи, что Луиджи только диву давался.

– У меня есть хорошая новость!

Манфред поднял голову от сосуда, в котором что-то кипело, и посмотрел на учителя отсутствующим взглядом. Алхимия очень увлекала его. Первый урок он получил от Луиджи в этой самой лаборатории год назад и за это время сделал значительные успехи. То, что целителю давалось ценой нелегких раздумий и многочисленных утомительных опытов, Манфред улавливал интуитивно. Он помнил, как музыкой зазвучали в его ушах слова Луиджи: «…Построй, мой друг, храм, который не имеет ни начала, ни конца; внутри этого храма помести источник чистейшей, блестящей как солнце, воды. Проникнуть туда можно с мечом в руке, ибо вход узок и охраняется драконом. Убей дракона…и попадешь в храм. Найдешь там то, что ищешь, ибо жрец – этот медный человек, что сидит у источника, меняется в своей природе и превращается в серебряного человека и может, если ты этого пожелаешь, превратиться и в золото…Не открывай никому этого…»

– У меня тоже новость для тебя, Луиджи. Сегодня я видел какого-то странного человека, который прятался в саду за домом. То ли монах, то ли странник. Мне он не понравился. Не мог ли он следить за нами, когда мы выкапывали трупы людей на кладбище?

Луиджи задумался. Вскрытие трупов было опасным делом, и приходилось тщательно скрывать это. Кто-то мог стать случайным свидетелем. Теперь можно ожидать или доноса, или требования денег за молчание.

– Не думаю, – наконец, ответил он. – Сегодня мы не занимались ничем таким. Может быть, это нерешительный посетитель, или случайный прохожий.

– Пусть будет так. – Манфред пожал плечами. – А у тебя что за новость?

– О! – врач воодушевился. То, что он собирался сказать молодому человеку, забавляло его. – Завтра пойдешь к старому Маттео, отнесешь ему бальзам, который мы приготовили. Кстати, поговори с Антонией. Мне кажется, она нездорова.

Манфред оставил в покое огонь и кипящую жидкость, уставившись на Луиджи. Он что, шутит? Или говорит правду? Мысль о том, что завтра ему представится возможность увидеть женщину, о которой он думал бессонными ночами, полными лунного света и аромата жасмина, привела его в трепет. Неужели это произойдет? Загадочная Флоренция, с ее жгучей тайной и очарованием, откроет, наконец, и для него свои жаркие объятия, в которых властительные принцы грезили о крови, золоте и любви. Сон о необычайной жизни начал сбываться…

Осень пришла тихо, как прохладный туман опускается в долины. Золотые листья опадали в синие воды прудов. Рубиновыми огнями горели на солнце клены.

Алена сшила на свадьбу платье из желтой парчи, с корсажем из зеленого бархата и такими же отворотами длинных, спадающих складками рукавов. Эта ее причуда привела в ужас портниху, которая никак иначе не могла себе объяснить подобного, как только экстравагантностью вкуса, присущего легкомысленной богеме.

Приглашенных практически не было. Свидетельницей в ЗАГСе попросили быть молоденькую гримершу из студии, с которой Алена более или менее часто сплетничала обо всех остальных знакомых, а свидетелем, конечно, оказался Богдан. Это получилось как-то само собой. Он не мог оказаться в стороне от такого значительного события в жизни своей возлюбленной, и если он понадобился ей в таком качестве, что ж… Судьбу не выбирают, в нее ныряют с головой, а там…как получится.

Лида помогала бабе Наде и Ивану собирать груши и яблоки, густой запах которых стоял в поредевшем саду. Дымился костер из облетевших листьев.

Почтальон принес конверт с приглашением на свадьбу. Алена писала сестре, чтобы та обязательно приезжала, но только одна. Все будет очень скромно, по-домашнему. Никакого обильного застолья, пьяных гостей и бестолковой сутолоки. Это нынче не в моде. Да и денег много тратить не стоит. Бабе Наде, Марфе с Ильей и Ивану ничего говорить не надо, а то обидятся, что их не пригласили. Пусть уж эта новость для них окажется приятным сюрпризом, когда молодые приедут в деревню провести медовый месяц.

Алена хотела, чтобы Лида непременно удостоверилась в том, что ей больше не на что рассчитывать, что Сергей никогда не будет принадлежать ей. Он муж Алены, и только она имеет на этого мужчину все права. Лида должна все увидеть своими глазами, осознать и отказаться от своих притязаний. Почему-то глупая процедура росписи и пресловутая печать в паспорте казались Алене надежной гарантией любви и преданности Сергея, и их совместного счастья. Она словно помешалась, думая только об одном – чтобы Сергей, не дай Бог, не достался Лиде. Для достижения этой великой цели любые средства шли в ход. В том числе и главное – привести Лиду в шоковое состояние, подавить ее свершившимся фактом, неотвратимостью происходящего.