Наталья Никольская - Гостья из прошлого

– Ох, не знаю! – озадаченно проговорила старушка, покачав головой. – Ты думаешь, это не он?

– Не знаю. Но думаю, что нет. Факты так говорят.

– Ты знаешь, Поленька, я в общем-то тоже сомневалась, – сказала женщина. – Больно уж он маленький, мальчик-то. И чтоб на убийство решился?

– Если бы мальчик залез для того, чтобы что-то украсть, он вряд ли стал бы убивать, – задумчиво проговорила я. – А если бы даже и решился, то все выглядело бы по-другому. Он бы просто убил ее очень быстро, небрежно. А здесь словно все подготовлено. Все представлено как ритуальное убийство, запланированное, понимаете?

– Ты хочешь сказать, что ее кто-то специально хотел убить? – глаза у старушки расширились. – Господи! Да кому же это надо? Ведь она хорошая была. Ну, правда, взбалмошная маленько стала. Да ведь это и понятно – без матери росла. А так-то она безобидная.

– Антонина Матвеевна, вы мне, пожалуйста, расскажите все, что знаете о жизни Анжелы. А уж я это передам своему мужу.

– Он у тебя милиционер будто? – вспомнила Антонина Матвеевна.

– Следователь. Из УВД.

– Так ты что, опять с ним живешь, что ли?

– Нет. Но отношения мы сохранили нормальные. Даже, пожалуй, лучше, чем при совместной жизни, – усмехнулась я.

– А тот парень-то, высокий такой, где же? Поругались, что ли?

– Нет… – задумчиво ответила я, вспомнив про Павла. – Мы просто расстались. Очень мирно.

Вспомнив свои отношения с Павлом Глазуновым, я почувствовала легкую грусть… Все-таки мне с ним было очень хорошо. Может быть, не стоило окончательно разрывать с ним отношения? Ладно! Я стряхнула с себя эти воспоминания, успокоив себя тем, что если захочу, то смогу попробовать возобновить отношения с Павлом. Тем более, что он сказал при нашей последнй встречи, что не теряет надежды меня укротить и сделать домашней женщиной.

– Так что постарайтесь вспомнить побольше, я попробую вам помочь, – вернулась я к разговору с Антониной Матвеевной.

– Да меня уж расспрашивали милиционеры-то. А что я? Я рассказала, что работала Анжела в кафе. Что жила со мной, а мать в Ленинграде. Вот, пожалуй, и все.

– А теперь вы мне расскажите, кто к ней ходил, с кем она дружила, не ссорилась ли с кем в последнее время?

– Да к ней многие ходили, – вздохнула старушка. – Среди ночи даже могли заявиться. Я многих и по именам-то не знаю. И она сама могла в любое время куда-то сорваться. Я спрашивала про ее дела раньше, а она мне говорит: «Бабуля, тебе это неинтересно будет.» Ну, я поспрашивала еще немного, да и отстала от нее.

– То есть, никого конкретно из друзей вы назвать не можете? – я незаметно для себя перешла на какой-то полуофициальный тон.

– Нет, пожалуй. Наших местных девочек я, конечно, знаю, но она вроде с ними не дружила. Болтала просто при встрече да и все.

– Хорошо. Тогда расскажите мне о семье. О вашей семье. О вашем сыне, – добавила я.

– Витя давно погиб. Анжела тогда еще маленькая была. С крыши упал. Полез чинить что-то и упал. Вот так.

– У него, кажется, еще одна дочь осталась?

– Да, Вера. От первой жены, Валентины. Валентина тоже умерла. Утонула.

– Как странно! – вздрогнула я. – Столько членов семьи умерло! Словно проклятье какое-то.

– Не знаю, – покачала она головой. – Никогда об этом не думала. А ты веришь в проклятья?

Я смутилась. Вообще-то я не верю в проклятья. Вообще не верю во всякую мистику, а тут вдруг такая чушь в голову полезла…

– Нет, – сказала я. – Так просто. Ну, и что дальше?

– После смерти первой жены Витя стал встречаться с Катериной. Вообще-то они и раньше были знакомы. Даже как-будто были близки… – старушка застеснялась. – И Валентина, первая жена, все время его ревновала. С топором даже за ним гонялась. Она будто бы была немного… как бы это сказать… не совсем нормальная.

– Психопатка? – спросила я.

– Ну вроде того. После смерти Валентины Витя сошелся с Катей, они стали жить в том же доме – у них частный дом в Агафоновке. Потом Катя бросила его. Родила Анжелу и почти сразу бросила. Уехала. Витя остался с двумя дочками. А вскоре я взяла Анжелочку к себе – ему же тяжело было с двоими. К тому же работа такая – он дальнобойщиком был, все время в разъездах. Анжеле было три годика, а Вере двенадцать лет. Она иногда оставалась одна или у нас ночевала. А потом стала жить одна, когда выросла. В том же доме. К тому времени Вити уже не было.

– А теперь как она живет? – спросила я, вспоминая высокую, сухощавую женщину лет тридцати. Она была примерно моя ровесница, но выглядела старше. Не красилась, одевалась как старуха и вообще была словно не от мира сего.

– Она и теперь живет одна. Замуж так и не вышла. И детей нет.

– А в каких отношения они были с Анжелой?

– Да можно сказать, ни в каких. Слишком разные девушки. Анжела веселая была, общительная, компанейская. Парни ее любили. Даже слишком, – призналась справедливая бабулька. А Вера – та совсем другая. Она в библиотеке работает. В церковь часто ходит.

– В церковь? – насторожилась я. – Так, может, это ее библия?

– Нет, – ответила Антонина Матвеевна. – Она раньше приносила Анжеле такие книжки религиозные, но Анжела только хохотала и не читала их совсем. Все назад возвращала. Ну, Вера и не стала носить. Она часто Анжеле нравоучения читала, да та ее не слушала. Честно признаться, – Антонина Матвеевна наклонилась к моему уху, – я Анжелочку больше любила. Она хоть и непутевая была, а какая-то родная. Своя. А Вера – чужая. Я ее даже побаиваюсь.

– Вера часто к вам приходит?

– Нет. Раньше еще ходила, а теперь совсем почти не появляется. На похороны-то придет, конечно. Я ей предложила – поселяйся у меня, чего нам теперь порознь-то жить? А она ни в какую.

– А вы к ней ходили?

– Нет. Почти нет. Раньше заглядывали, но я видела, что ей это неприятно. И перестали. А Анжела – та вообще у нее забыла, когда была в последний раз.

– Антонина Матвеевна, – попросила я. – Дайте мне, пожалуйста, Верин адрес.

– Ты и с ней хочешь поговорить? Адрес я тебе, конечно, дам, да только не думаю, что она с тобой говорить захочет. Скрытная она. Будто они с Анжелой и не сестры совсем, – закончила старушка и пошла в кухню.

Оттуда она вернулась с листком бумаги, на котором старческой рукой был старательно выведен адрес.

– Спасибо, – поблагодарила я ее. – Я обязательно передам всю информацию Жоре, и он постарается помочь вам найти убийцу Анжелы. Всего доброго. А на похороны я приду.

– Удачи тебе, Поленька, – пожелала мне старушка, провожая меня в дверях печальным взглядом.

На улице я вновь увидела Дрюню Мурашова, развалившегося на лавочке.

– Ты прямо днюешь и ночуешь здесь, – подивилась я, присаживаясь рядом. – Опять, что ль, чего продаешь?

– Нет, – замотал головой Дрюня. – Я теперь знаешь, кто? Я – директор ЧП.