Наталья Никольская - Кто первый на виселицу

– А теперь – звони! – торжественно произнесла Ольга.

– Подожди, Оля, – попробовала я отступить. – Ну, дай ему хотя бы отдышаться.

Но Ольга была неумолима.

– Если ты сейчас не позвонишь, я сама позвоню от твоего имени! – грозно посулила она.

Но мне эта идея понравилась. Пусть звонит от моего имени, встречается от моего имени, пусть даже переспит с Жорой от моего имени, лишь бы этого не пришлось делать мне.

– А что, Оля, – осторожно сказала я, – может быть, и в самом деле позвонишь ты? Скажешь, мол, здравствуй, Жора, это я, Полина. Возникли проблемы, нужна твоя помощь…

Если бы Ольга сейчас отказалась, то я позвонила бы сама – так она меня достала! Но Ольга неожиданно согласилась. Видно, она устала меня уговаривать и была готова на что угодно, лишь бы связаться с Жорой.

– Ну, давай, смелее! – подтолкнула я ее и сама набрала рабочий номер Жоры.

– Алло! – услышала я его голос.

– Жора? – чуть заикнувшись, спросила Ольга. – Здравствуй, Жора, это Поля.

– Здравствуй, Оля, – тут же ответил Жора.

Эх, черт! Как же я могла забыть, ведь Жора не раз говорил, что не спутает мой голос ни с каким другим! Что мой голос его завораживает и даже возбуждает! Ладно, поглядим, что будет дальше. Вернее, послушаем!

Ольга оттого, что ее сразу же раскусили (причем Жора, похоже, даже не подозревал, что его пытались наколоть. Ведь Поля и Оля звучит почти одинаково, особенно по телефону), тут же скисла и не захотела больше общаться с Овсянниковым.

– Тут вот, понимаешь, Полина хотела с тобой поговорить, – закончила она беседу и быстро передала мне трубку. Я бросила на нее испепеляющий взгляд и чуть не огрела этой трубкой.

– Алло! Алло! – кричал на том конце провода ничего не понимающий Жора.

– Да, – ответила я без всякого энтузиазма.

– Поленька, здравствуй, милая! – закричал Жора. – Ты хотела со мной поговорить, дорогая?

Я хотела сказать, что совсем этого не хотела, а что вот Ольга просто мечтает об этом и запустить в нее трубкой, но не стала. Мы не дети, в конце концов, чтобы бросаться трубками. Тем более, аппарат мой, дорогой и разбивать его мне абсолютно не хотелось.

– В общем, да, – ответила я Жоре. – Возникла тут пара вопросов.

– Приезжай ко мне! – тут же сказал Жора.

– Может быть, можно по телефону? – спросила я и получила сильный тумак в бок от Ольги.

– Нет, по телефону никак нельзя, – ответил хитрый Жора, только и мечтающий со мной встретиться.

– Ладно, я сейчас приеду, – со вздохом сказала я.

– Может быть, мы лучше встретимся вечером, Полиночка? Я подготовлюсь как следует…

– Не сомневаюсь ни капли, – ответила я. – Я буду через полчаса.

– Даже раньше! – прокричала в трубку всунувшаяся откуда-то сбоку Ольга.

Я повесила трубку и посмотрела на сестру усталым взглядом.

– Ну, и что с тобой сделать? – спросила я, но злость моя уже прошла.

– Со мной? Ничего. Ты лучше к Жоре езжай.

– Я без тебя знаю, что мне делать, – начала снова закипать я.

– Поля, – Ольга укоризненно посмотрела на меня. – На этот раз я лучше знаю.

Я не стала спорить, только махнула рукой и пошла одеваться. Вот этот строгий черный костюм как раз подойдет.

Я переоделась и вышла на улицу, не попрощавшись с Ольгой и посильнее хлопнув дверью.

Жора Овсянников сидел в своем кабинете и занимался тем, что ничего не делал. Вернее, одно занятие у него все-таки было: он ждал меня. И уже успел подготовиться к нашей встрече.

На столе лежала запечатанная пачка моих любимых сигарет, стояла бутылка вина и ваза с яблоками.

Увидев меня, Овсянников вскочил и пошел мне навстречу. Он весь прямо сиял.

– Как же я рад тебя видеть! – произнес он, обнимая меня и целуя в щеку. Мне уже было все равно.

– Садись, Полинушка, давай, выпьем, поговорим. Хочешь, анекдот новый расскажу?

– Я по делу, – напомнила я, чтобы Жора не очень веселился.

– Дело, дело, куда он денется? – пропел Жора. – Давай лучше выпьем.

– Ты же на работе, – сказала я.

– А-а! – Овсянников только рукой махнул.

– И потом, ты же прекрасно знаешь, что я не пью.

– Ну, мало ли… Может, уже пьешь. Мы же так долго не виделись.

– Как долго? – удивилась я. Мне казалось, что Жора утомляет меня своим присутствием по крайней мере через день.

– Да уже два месяца прошло! – с тоской ответил Жора.

– Неужели? – спросила я.

– Ты совсем меня забыла, – заныл Жора старую песню.

«Навсегда бы тебя забыть, да ведь не дашь»! – подумала я.

– В общем, так, – решительно перешла я к делу. – Мне нужно знать все подробности дела Маврина Вячеслава. Отчества я не знаю, но думаю, что больше Мавриных Вячеславов в вашей картотеке нет.

– А за что он был осужден? – спросил Жора.

– Точно не знаю. Но у него что-то с головой не в порядке. На девушек вроде бы нападал.

– А, это такой здоровый парень? Припоминаю, кажется.

– Ты не припоминай, а узнай мне все точно.

– А зачем тебе это? – сразу же спросил Жора. Так я и знала, что он не удержится от этого вопроса. И почему мужчины такие любопытные?

– Нужно. Просто нужно, и все. И вообще, это не твое дело.

Это, конечно, уже было хамством с моей стороны: самой прийти к Жоре за помощью и говорить, что это не его дело. Хорошо еще, что не сказала «не твое собачье дело».

Жора грустно посмотрел на меня. Я заерзала на стуле и сказала:

– Ну, Жорочка! Я пока не могу тебе ответить. Ничего страшного!

– Полина, ты опять во что-то впуталась? – с тревогой спросил Жора.

– Да ни во что я не впуталась! – как можно убедительнее ответила я. – Ты преувеличиваешь, Жора! И вообще, впутывается у нас Оля, если ты забыл.

– Я ничего не забыл. Просто мне кажется, что с недавних пор ты стала брать с нее пример.

– Ну, я же не Ольга, Жор! Что со мной может случиться? Ты насчет Маврина-то узнай.

– Хорошо, – покорно согласился Овсянников, привыкший уже к моим выходкам.

Он вышел из кабинета, а я осталась есть яблоки. Сейчас, в августе, они были особенно вкусными и душистыми. Я просидела так минут пятнадцать, навитаминив свой организм в избытке, пока не вернулся Жора. Он вошел, неся в руке серую папку.

– Нашел? – спросила я.

– Конечно, – сказал Жора, усаживаясь на свое место. – Значит, так. Маврин Вячеслав Николаевич, тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Пять лет назад привлекался по одному интересному делу. Понимаешь, высматривал на улице девушку и начинал ее преследовать. Заходил вместе в подъезд или в лифт, начинал пугать…

– Каким образом? – сразу спросила я.

– Ну, во-первых, подходил неожиданно, всегда в темноте… Говорил какие-то страшные вещи жутким шепотом, причем безошибочно вычислял, у кого нервы послабее и, соответственно, кого напугать легче. Прямо тащился от вида трясущейся от страха девушки.