Андрей Ильин - Шельф [litres]

Конечно, это может быть отчет в Центр. Но зачем из дома, когда у него под боком посольские информационные каналы, которые защищены от перехвата? Такие переписки с бытовых компов не ведут! С бытовых только порнуху смотрят.

Еще одна странность!

И ушло письмо, если по отчетам филеров судить… сразу после визита к министру обороны. Но это ничего не значит… Или… значит?

И еще один тревожный факт. Позавчера вечером он вышел из дома погулять и гулял полтора часа, петляя по окрестностям так, что четырем филерам смениться пришлось, чтобы не засветиться!

Он остановился возле уличной урны и что-то в нее выбросил – мусор какой-то. Только зачем, сразу после того как он ушел, какой-то черный бомж эту урну переворошил в поисках съестного и окурков, и тот пакет с собой прихватил? Может, конечно, там недоеденный гамбургер был, но только тот бомж, послонявшись по переулкам, на одну из конспиративных квартир пришел. Или их там, бедолаг, так кормят, что приходится пропитание по помойкам собирать? Как-то не верится! А если этого бомжа по картотеке паспортов проверить, лица на фото сравнивая? Может, он не местный бродяга, может, он издалека прибыл?

О-па, а вот и он! Очень интересный бомжик образовался – с дипломом Гарварда, потому что, согласно сканированным документам, он профессор по земноводным, который прибыл сюда желтых лягушек искать. В урнах? Однако, довольно топорно действуют ребята… Хотя, они же не подозревают, что за ними ведется столь масштабная слежка. В страшном сне им такое не пригрезится! Да и кто тут за ними смотреть будет: местные ищейки, которых за версту, невооруженным взглядом без оптики, видать? Вот они и расслабились. Вернее, не собрались.

И что же тот бомж получил? И что ему чинуша передал?

Не суть важно, важно, что имел место контакт, с «закладкой» и передачей «посылки» вражескому агенту. Потому что других объяснений сей прогулке нет! Плюс прежние контакты, плюс странное письмо, плюс «глушилки».

Вывод?

А вот с выводом спешить не следует. Можно и нужно подозревать, но для выводов требуются более серьезные факты. Хотя, уж больно всё… И если подозрения подтвердятся, то это очень серьезный наш прокол. Потому что если человек, который водит дружбу с президентами, сливает на сторону информацию, то это та дырка, через которую много секретов может утечь! А это опасно. Особенно в свете надвигающихся событий.

А события будут! Это уже очевидно. Потому что такая возня просто так не случается! И если ничего не предпринять, то, того и гляди, придется нашим послам отсюда без чемоданов бежать! В чем есть.

Если, конечно, ничего не предпринять…

Фото разложены веером.

Глаза – по полтиннику. Разговор – по душам.

– Узнаете себя?

– Где?

– На этих фотографиях. Это вы со своей любовницей. Вот здесь. И здесь. И тут. Этот кадр особенно хорош. Вы что, фанат Камасутры? Или просто гимнаст?

– Откуда у вас… Что вы хотите?

– Подарить вам эти фото. Или кому-нибудь другому, если мы не договоримся.

– Нам не о чем договариваться, это моя личная жизнь, в которую никто не имеет права…

– Да вы что? А мне кажется ваша должность исключает наличие такой жизни. Вы ведь большого человека охраняете. И ваше начальство должно знать о вас всё. А тут такая связь. С агентом иностранных спецслужб.

– Что?! Что вы такое говорите! Это простая девушка, с которой я познакомился совершенно случайно.

– Не вы с ней, а она с вами. И вовсе даже не случайно. Попались вы. Серьезно. Как муха в паутину.

– И что мне делать?

– Ничего. Можете продолжать барахтаться. Даже нужно продолжать! И позы можно использовать более замысловатые. То есть можно делать всё то же самое, что и прежде, но под другим ракурсом. Я имею в виду не расположение тел в пространстве, а идеологию. В одном случае вы – предатель. В другом – контрразведчик, который пошел на контакт с врагом, ради разоблачения его коварных замыслов. Чувствуете разницу? Только надо запротоколировать ваши показания и зафиксировать этим числом. И если всё вскроется, но это не факт, предъявить эти протоколы командирам, чтобы они могли убедиться, что вы действовали на благо страны. И получить за это премию. Причем прямо теперь и от меня. А от них – орден. Но позже. Две тысячи в месяц. Естественно, гринов. И еще от полюбовницы, думаю, пятьсот перепадёт.

– А если я…

– А если вы по глупости откажетесь, то я передам эти фото вашему начальству, которое вас по головке не погладит. Ну, только если предварительно отделив ее от туловища. И полюбовницы своей вы лишитесь. А так сможете встречаться с ней в полное свое удовольствие, но уже под другим соусом. Под патриотическим соусом. Ну, так что выбираем: деньги, славу и молодую горячую любовницу? Или холодную камеру, допросы с пристрастием, и стенку с дырками? Вы подумайте.

– Я согласен.

– Да, скажу на всякий случай, если вы надумаете переметнуться к любовнице… Вернее, к ее хозяевам. Защищать вас они не станут, не того масштаба вы фигура. Вас будет проще пристрелить, чем политическое убежище предоставить. Вы рассчитаны на один тайм, не больше, понимаете? А я вас буду искать. И ваши командиры тоже. К тому же ваши родственники за вас сильно пострадают. Это я вам торжественно обещаю. А без родичей своих, без роду и племени, вы никто. И даже если я вас не отыщу, родственники вас достанут. Может, не сразу, может через год, может через пять… Такая перспектива. Так что давайте дружить. Обогащаться. И прелюбодействовать. Сугубо из патриотических мотивов…

– Я отправляюсь в Африку. Вернее, мы отправляемся.

Вот это новость! Вероника отправляется в африканский вояж! Интересно, зачем? То есть зачем она – понятно. Ее патрону понятно, который не теряет надежды на бурную любовную интрижку на черном континенте. Потому что дома ему «стены не помогают», скорее мешают. Вот он и прихватил с собой «стажерку». Вопрос – зачем едет он? «Склонять к сожительству» очередных генералов? Надо перехватить Веронику, чтобы выяснить подробности.

Аэропорт. Паспортный контроль.

– Извините, одну минуту.

– А в чем дело?

– Небольшая формальность, у вас неточность в паспорте. Пройдите вон туда.

Пустая комната, какой-то пограничник в форме. Не африканец.

– Привет.

– Вы?!

– Я. Вот хочу узнать – какими судьбами?

– Вашими молитвами. Вы же меня к этому кавалеру приставили. Вот он и прилип как банный лист к приятному месту.

– Зачем он здесь?

– Говорит, что интервью должен взять у важных чиновников. Но я так думаю, что должен переговорить с ними при закрытых дверях.

– Постарайтесь при этом разговоре поприсутствовать. Или узнать подробности.

– Попробую. Но не уверена. Для этого мне придется ему уступить.