Андрей Ильин - Шельф [litres]

– Для чего?

– Чтобы кляп вам воткнуть. Вы же кричать будете от боли и страха. А нам шум ни к чему. Ну! У вас есть только два варианта: или открыть рот для кляпа, или для разговора.

Не верит… Люди никогда не верят в худшее. Это инстинкт самосохранения, который защищает. Все боятся, но никто не допускает самого страшного… Нет, так не пойдет. Иллюзий «языков» надо лишать сразу.

– Две минуты… Ваше время истекает.

Потому что для всех – истекает!

Подойти и уже без предупреждения и дополнительных угроз жёстко схватить пленника за руку, выдернуть из сжатого кулака мизинец и с хрустом переломить его. Пополам. Как карандаш.

Сергей Семёнович вскинулся, взвыл и тут же заткнулся, от удара в зубы.

– Я просил тишины. Рот вы открываете только для показаний. Какой пальчик у вас еще лишний?

Смотрит с ужасом. Из глаз текут слезы, из разбитого рта – кровь. Ему даже еще не больно, потому что адреналин, но ему уже страшно. Очень!

Схватить за еще один палец, надавить слегка, демонстрируя намерения. Демонстрация всегда важнее действия.

– Ну что, считаю до пяти? Раз!

Наращивать давление, чтобы больно было. Всё больнее и больнее. Это допрос еще не «по горячему», еще по «теплому» – «языкам» на фронте куда как хуже приходилось. Это, скорее, психологическое давление, хоть и на пальчик.

– Два!

Палец хрустнул.

Ну давай, давай, дозревай! Один черт – сломаешься! Или второй палец сломается! А потом еще один! Хоть все!

– Три!

– Хорошо, я скажу… Методы у вас!

– Такие же, как у вас! Просто мы местами поменялись… И от перестановки мест слагаемых, всё так сильно изменилось. Я слушаю! Только прошу без повторов и отступлений. То, что я знаю – не повторять. А чего не знаю, вы теперь быстренько расскажете. На всё про всё у вас пять минут. Через пять минут… Ну, вы понимаете!

Сергей Семёнович согласно кивнул. Потому что кабинетный работник. Потому что привык бумажки с места на место перекладывать. Пальчиками… Целыми…

Всё, теперь пора уходить и как можно быстрее. Потому что представился шанс! Может быть, мизерный, может быть, никакой, но нужно попытаться… Не себя спасая – вновь полученную информацию. Голову свою, которая как сейф.

– Вероника? Вероника!

Наклониться, приподнять, похлопать даму по щекам. Довольно ощутимо.

– Вероника! У вас тушь поплыла.

Распахнула глазки. Отшатнулась.

– Вы… меня…

– Я – вас. Для вашей же пользы. Зачем вам присутствовать при мужских разговорах? Давайте, приходите в себя, если не хотите остаться здесь навсегда.

Вероника в ужасе оглянулась по сторонам.

– Это вы… Их? Всех?

Как-будто она не видела, не присутствовала, не помогала. Ответить зло, чтобы пресечь разговоры.

– Нет, это они сами себя. Оступились. В жизни своей! Здесь война, здесь или я – их, или они – нас. И вас тоже! Решайте с кем вы?

Вероника еще раз взглянула на трупы. Усмехнулась криво:

– Боюсь, что с вами! Без вариантов! С ними мне еще рано.

Правильно решила. И про отсутствие вариантов верно сообразила, потому иного выхода нет. Один черт ее… Только до того выпотрошат, наизнанку вывернут – и она всё расскажет. Не очень много, но всё равно – лишнего.

– Через три минуты вы должны быть в порядке.

Внимательно осмотреть мертвые тела. Кто больше подходит? Рост, комплекция, размер одежды… Пожалуй, вот этот – просто брат-близнец. Хоть и африканец.

Расстегнуть портупею, стащить с него обмундирование, снять ботинки. Примерить… Ничего так. Ботиночки чуть жмут, но можно потерпеть – не в магазине.

Надеть портупею, сунуть в кобуру пистолет. Еще один – за пояс под ремень, чтобы сподручнее было его выдернуть. Запасные обоймы по карманам рассовать. Хорошо, что среди охранников один белый нашелся, а то пришлось бы сапожную ваксу искать.

– Вероника!

– Да?

– Идёте с Сергеем Семёновичем. Рядышком. Я сзади. Если он будет сопротивляться или панику наводить – можете его убить. Без суда и следствия, как изменника Родины. Не сможете вы, убью я. Такая диспозиция. Уйти мы можем только вместе. Или умереть – тоже вместе. Без вариантов. Всем всё понятно?

Главное, чтобы Сергею Семёновичу было понятно.

– Вероника, возьмите пистолет. Это спусковой крючок, это предохранитель, его нужно…

– Не надо объяснять, я дочь офицера и не раз была на стрельбище, – отмахнулась Вероника. – Папа мечтал о мальчике.

– Но там вы имели дело с табельным макаровым.

– Оружие и в Африке – оружие. Принцип один. Взведи курок, смотри на мушку, жми на спусковой крючок. – Злобно глянула на своего бывшего кавалера. – Не имела привычки убивать своих клиентов, хотя иногда очень хотелось. До зуда в пальцах! Так что с удовольствием открою счет сегодня… Ну что, любимый, пошли? – ткнула Сергея Семёновича в бок дулом. Хотя здесь не стрельбище, а он не мишень.

– Вероника, так не надо, так он легко может выбить у вас оружие из рук или уйти с траектории выстрела.

– А как надо?

– Прижмитесь к нему вплотную, можете под локоть взять и уткните пистолет в ребра. Так он не сможет мгновенно выскочить из ваших объятий. Только держите его покрепче.

– Так?

– Именно так. Если что, стреляйте ни секунды не задумываясь.

– А если она случайно нажмет? – настороженно спросил Сергей Семёнович.

– А если не случайно? – зловеще парировала Вероника.

– Дура-баба, – тихо прошептал пленник.

– Ну что, пошли? И еще, Вероника, побольше здоровой эротики. Это привлекает и отвлекает от несения службы.

– Тогда минуточку…

Вероника расстегнула несколько пуговичек и дернула плечиками, так что в образовавшемся вырезе тяжело колыхнулась грудь. И все невольно посмотрели туда. Потому что инстинкты не обманешь.

– Так?

– Впечатляет.

Стукнули в дверь. С той стороны громыхнул засов.

Оставшиеся в комнате трупы сидели, привалившись спинами к невидимой от двери стене. Сидели, как живые.

Но боец внутрь не посмотрел, он пялился на колыхающуюся в вырезе роскошную грудь.

– Милый, скажи ему, пусть не глазеет. – И больно ткнула пистолет под ребра своему спутнику.

– Зайди и помоги там ребятам прибраться! – приказал Сергей Семёнович.

Боец шагнул к двери, продолжая коситься на девушку. Он так и вошел в помещение, поворачивая голову назад. И тут же присел рядом со своими приятелями. Верно говорят: не крути головой, на каждую встречную бабу оборачиваясь, шею свернешь. Вот он и свернул.

Подхватить автомат, привычный АКМ, забросить его на плечо и еще касочку поднять, надеть и пониже на лицо надвинуть.

– Теперь пошли.

Сладкая парочка – Вероника с Сергеем Семёновичем впереди, «охранник» – сзади.

Коридор. Ступеньки. Улица. И никого… Ну, правильно, это ведь не регулярная армия, это какие-то, нанятые Сергеем Семёновичем по случаю, шавки. Так что даже пострелять не придется. И слава богу!