Андрей Ильин - Шельф [litres]

– И это только здесь! Они требуют наказания для виновных в кастрации их сыновей, мужей и братьев. Требуют ваши задницы. Они не уходят, несмотря на все мои увещевания и заверения! И я отдам им ваши задницы, чтобы сохранить свою! Можете подыскивать себе работу почтальоном или охранником в супермаркете. Это в лучшем для вас случае. Потому что в худшем, я отдам вас им в руки и пусть они отрывают вам всё, что хотят. Например то, что нарисовано на плакатах. Мы проиграли, господа!

Пауза, но дающая надежду.

– У нас осталась только одна возможность исправить положение: завершить операцию в ближайшие дни, чтобы все заткнулись, потому как победителей не судят. Победить и подвязать всё это под спасение заложников, из-за которых подо мной кресло шатается. День, два, три я еще смогу отплевываться, а потом… Теперь спасти вас… нас, могут только масштабы. Только народ. Он должен выйти на улицы и смести существующую власть! Не жалейте денег, поднимите население на протесты. Организуйте массовые беспорядки, на волне которых придем в страну мы, дабы защитить своих сограждан и мирное население и освободить пленных. Такой вариант развития событий наши сограждане поймут и примут. Потому что это в традициях и духе нашей истории и наших героев – спасать людей, целые страны и народы, наказывая злодеев. Засыпьте их долларами, но вытащите на улицы! Это наш последний козырь. И последняя возможность спасти ваши… Ну, в общем то, что на плакатах нарисовано!

А вот это стало неожиданностью…

От сексотов пошла информация. Одинаковая. Со всех сторон.

– Они нанимают вербовщиков, которые должны платить людям, чтобы они вышли на улицы.

– Сколько?

– Пять долларов мужчинам, три – женщинам, еще пять – за каждого ребенка и по доллару тому, кто приведет с собой еще кого-нибудь. Там можно хорошо заработать…

Понятно. Но неясно только, почему по пятерке за детей? Хотя… смерть детей, особенно массовая, особенно с фотографиями детских лиц, разбитых пулями или с раздавленными ножками, торчащими из-под гусениц бронемашин – это сильный рычаг! Тот, на который мировая общественность обязательно клюнет и поведется.

– Когда?

– В ближайший праздник. В воскресенье.

Значит, все-таки решились. Значит, что-то не сработало, что-то было упущено! По всем выкладкам они должны были свернуть операцию и убраться восвояси. А они не ушли!

В чем ошибка, почему сбой? Зачем они ввязываются в безнадежную драку? Или у них есть в запасе какой-то ход, который позволяет надеяться на выигрыш?

Какой? Что было упущено? Непонятно… На что они могут надеяться – что проплаченное шествие превратится в стихийный бунт и появится повод влезть сюда своими силами быстрого реагирования? Или расстрел мирной демонстрации приведет к автоматической отставке кабинета? Вариантов может быть множество. Но факт остается фактом: они не ушли, они остались, более того, они пошли в атаку.

И что теперь со всем этим делать?

Думать, искать.

Как минимум подготовиться к «народному шествию». Которое, судя по всему, будет, потому что деньги разбрасываются щедро. Подзаработать десятку-другую многие захотят, особенно учитывая количество детей в их семьях. А еще притащат родственников из деревень и…

На всё про всё три дня. Три дня до праздника, который может стать трагедией.

Толпа… Как сдержать ее?

Никак. Не встанешь посреди улицы, раскинув руки. Толпа – она как вода в половодье, любые плотины снесет.

Думать!

Сыграть против денег деньгами? Нет, не успеть. Кроме того, они могут взять деньги у обоих, вначале за то, чтобы не ходить, а потом пойдут, чтобы получить их с вербовщиков, которые будут расплачиваться уже в толпе.

Нет, не вариант.

Что еще? Запугать их угрозой расстрела мирной демонстрации? Нет, не испугаются, потому что не поверят и потому что грины.

Не получится.

Сообщить о планируемой акции властям? И что с того? Это приведет лишь к тому, что они подстрахуются верными режиму армейскими частями и крови прольется еще больше. Нет, всё не то.

А если…

А так?

Или, может быть…

Искать, перебирать варианты, чтобы найти правильный ответ. Потому, что нельзя не найти! Иначе всё насмарку.

– Мне нужны собаки.

– Породистые?

– Любые.

– Сколько штук? Две, три?

– Сколько сможешь. Плачу за каждую по грину.

– А если я притащу сто собак?

– Получишь сто гринов и еще десятку сверху за опт.

Ловец собак довольно улыбнулся.

– Я пригоню вам полтыщи дворняг. Заплачу за каждую из них по пятьдесят центов и сделаю хороший бизнес.

– Это твое дело. Я заплачу по доллару за каждую псину.

Кто там дальше? Автоугонщики?

– Грузовик без ключа завести сможешь?

– Запросто.

– А перевернуть?

– Не вопрос. Могу два оборота сделать.

– Два не надо, довольно одного. Здесь не боевик, а ты не каскадер.

Что еще? Ну да, мёд! Где его тут добывают?

И так дальше, по списку. Потому что разом такую проблему не разрешить, а вот если разбить ее на части… Как ту толпу…

Люди шли по улицам.

Улицы выводили к перекресткам, где толпы сливались, перегораживая проезжую часть, выплескиваясь на тротуары. Из переулков подтягивались новые группы. Люди были празднично одеты и веселы. Они всегда веселы, если на плантациях не нужно работать.

Больше всего в толпе было детей. Впрочем, это понятно, их и так-то в Африке две трети к взрослому населению, а учитывая предложенную за каждую детскую голову таксу…

В толпе, весело скалясь, сновали какие-то личности, раздавая деньги. Наверное, кто-то получал больше, кто-то меньше, но это было неважно, это были лишь мелкие погрешности в большом деле.

Все были оживлены и радостны.

Но тут…

Нет-нет, ничего не произошло, просто против течения ринулись два парня, расталкивая толпу.

– Вы куда? Зачем толкаетесь?

– Пустите… Там подарки раздают в честь праздника!

– Где? Какие?

– Точно не знаем… Пустите! Но, кажется, даже телефоны дают и точно по два метра ткани.

– Где это, где?! – мгновенно заинтересовались черные дамы.

– Пропустите! Там… на площади!

И два африканца, продираясь сквозь толпу, рванули дальше. А за ним понеслась часть демонстрантов. Их тоже спрашивали:

– Вы куда? Что случилось?

– Да пропустите же! Очень нужно! На площади раздают подарки, телефоны!

А вдруг точно телефоны?

Святая правда. И ткань резали по два метра в одни руки. И еще какие-то блестящие безделушки дарили. Осчастливленные подарками африканцы возвращались в толпу, хвастая своими приобретениями, после чего толпа, повернувшись, ломанулась назад, желая успеть к раздаче халявы.

Но не все. Потому что детей ткань не интересовала.