Песах Амнуэль - Искатель, 2018 № 11

Книжный шкаф раздвинулся, и перед ними показался большой сейф, замурованный в стену.

Светлана набрала код, раздался щелчок, и дверца сейфа открылась. Внутри были слитки золота, крупные бриллианты, ювелирные украшения, пачки долларов и евро.

Девушка с непроницаемым видом оглядела содержимое, заметно насторожилась и холодно спросила:

— А где же акции?

— Не знаю, — ответила дама. — Твой отец не собирался скоропостижно покидать этот свет.

— Ну что ж. Чуть позже я об этом обязательно подумаю и разберусь в делах его фирмы, — сказала Светлана и закрыла сейф.

— Этого богатства тебе хватит на всю жизнь, — заявила Ядвига. Девушка нахмурилась.

— Я не могу отделаться от мысли, что меня попросту надули с моим наследством.

Понимая ее состояние, Ядвига ободряюще улыбнулась.

— Ты ведь работала в его команде и знаешь, с чего нужно начать, — произнесла она.

— Ты права, — согласилась девушка и с благодарностью посмотрела на Ядвигу. — А тебе большое спасибо. Надеюсь, не бросишь меня? Ты мне вместо матери.

— И ты мне как родная дочь, — сказала Ядвига. — Но теперь ты выросла, стала самостоятельной. У тебя есть жених. И ты будешь обустраивать свою личную жизнь. Теперь, когда не стало Казимира, меня здесь ничто не держит. Я буду только мешать. Поэтому я должна уехать.

— Куда ты собралась?

— Пока еще не знаю, — ответила Ядвига. — Здесь, с твоим отцом, я не нашла счастья. Но может быть, найду его где-нибудь в тихом месте на краю света…

Аркадий Панов находился в огороженном глухим бетонным забором доме на окраине города. Злые собаки охраняли территорию по периметру, поэтому посторонние лица не могли проникнуть в частное владение. Усадьба принадлежала Аристарху Истомину.

Панов услышал, как за воротами просигналил автомобиль. Он вышел из дома и открыл ворота. Черный внедорожник въехал во двор. За рулем был Мустафин. Он вышел из машины и, приблизившись к Панову, передал пачку денежных купюр.

— Держи свою долю, — произнес он. — Истомин сказал, что теперь Пуришкевич ему не нужен. Поэтому отвезешь его подальше в лес и там кончишь, а затем закопаешь, чтобы и следа не осталось. — Ладно, сделаю, — буркнул Аркадий и сел во внедорожник. На заднем сиденье находился Пуришкевич.

— Сейчас я отвезу вас в мужской монастырь, как и договаривались, — солгал Аркадий, и автомобиль тронулся с места.

Они выехали за город и направились в сторону лесной чащи.

— Вы меня не туда везете, — испуганно пролепетал Пуришкевич.

— До автотрассы эта дорога короче, — успокоил Панов.

Углубившись в лес по, проселочной дороге, внедорожник остановился возле заброшенного домика, который стоял на краю неглубокого обрыва. Внизу протекала небольшая речушка.

— Вот и приехали, Казимир, — сказал Панов. — Это твоя последняя остановка.

Пуришкевич побледнел.

— Вы обманули меня.

Панов рассмеялся.

— Так жизнь устроена, — цинично произнес он. — И ты много раз обманывал партнеров. А ведь земля круглая, и все возвращается.

— Но я все отдал и за это просил совсем немного: доставить меня в монастырь.

— Грехи можно и здесь замаливать.

Панов взвалил его на спину и перенес в обветшалую избушку, где посадил на деревянную койку возле окна.

— Посмотри, какой домик. Чем не монастырь?

— Ведь ты не будешь меня убивать? — испуганно спросил Пуришкевич.

— Тьфу на тебя. Я не собираюсь брать на себя грех. Все равно сам сдохнешь, — пробурчал Панов и вышел из домика.

Пуришкевич услышал, как заработал мотор автомобиля. Звук стал постепенно удаляться, а вскоре и вовсе затих. Он оглядел жилище и понял, что отсюда ему никогда не выбраться. Его ожидает долгая мучительная смерть от голода и жажды. В тишине до его слуха донеслось журчание воды. Он потянулся к окну и обнаружил прямо под собой обрыв. Внизу в нескольких метрах был песчаный берег, а рядом шумела неширокая речка. Сердце его тоскливо защемило — так ему захотелось холь. И тут же вспомнилась беспутная злодейская жизнь, и, осознав, что исправить в жизни уже ничего нельзя, он зарыдал так горько, как не рыдал никогда.

Выплакав все свои слезы, его глаза остановились на свисавшей с балки веревке, предназначенной для сушки белья. Он взялся за конец и потянул на себя. «Хоть и ветхая, но прочная», — горестно подумал он.

Старое окно было без стекол и очень хлипкое. Несколькими ударами он выбил раму, и она полетела вниз.

Сделав петлю, Казимир надел ее на шею, затем на руках подтянулся к подоконнику и, не раздумывая, бросился вниз.

Заместитель губернатора Павел Леонидович Муромцев находился в кабинете своего загородного дома. Он беседовал с владельцем элитного ресторана «Миллениум» Исмаилом Бернштейном, который был его старым приятелем. Просигналил сотовый телефон, и их разговор прервался. Звонил Кирюхин и просил срочно принять. Муромцев проводил друга в соседнюю комнату, а сам сел в уютное кресло, чтобы дождаться гостя и обдумать возникшие проблемы с женой, и попросил родную сестру Полину Леонидовну принести лекарство.

После демонстрации по телевидению документального фильма, где показали некоторые фрагменты порнофильма с участием жены, его шансы избраться губернатором значительно уменьшились. Хотя он был готов к подобному развитию событий, тем не менее это стало для него неприятным сюрпризом, отчего повысилось давление и разболелась голова.

Ранее он рассчитывал на счастливую семейную жизнь, но все надежды лопнули после того, как Жанна стала вести распутный образ жизни. Он боролся за супругу и пытался удержать ее от общения с негативными людьми, в кругу которых она постоянно вращалась, умолял не употреблять наркотики и спиртные напитки. Но все его усилия были тщетны, ибо жена не слушала его, делала все, что хотела, и требовала расторжения брака. Тогда он был против развода, поскольку понимал, что суд будет на стороне матери, а значит, любимая дочь упорхнет из его семейного гнезда. Этого он никак не мог допустить.

Павел Леонидович рассуждал так: нормы морально-нравственной этики и закон не позволят правосудию после всего, что произошло, встать на сторону жены. Во всей этой ситуации ему важна была дочь, которую он очень любил и не хотел терять. Он делал все возможное, чтобы воспитать ее порядочным человеком и провести остаток своей жизни в мире и семейном уюте.

Муромцев понимал: после демонстрации фильма все узнали, что своим негативным поведением мать подавала дочери плохой пример, и поэтому у него есть повод официально подать заявление на развод и лишить супругу родительских прав. Он считал, что суд будет на его стороне и оставит несовершеннолетнюю дочь с ним. Таким образом, он проиграет на выборах, но безусловно выиграет в споре за ребенка.