Джон Гришэм - Блюстители

Из обрывочных сведений Вики сумела собрать историю семьи Тафт, на долю которой горя и лишений выпало более чем достаточно. Найдя старый некролог, мы выяснили, что отец Кенни умер в возрасте пятидесяти восьми лет по неизвестной причине. Следующей трагедией стала смерть самого Кенни, его убили, когда ему было двадцать семь лет. Еще через год старший брат погиб в автомобильной катастрофе. Два года спустя старшая сестра Кенни, Рамона, которой было тридцать шесть, умерла непонятно от чего. Их мать, миссис Вида Тафт, пережившая мужа и всех троих детей, в 1996 году была помещена в государственную клинику для душевнобольных. По судебным протоколам трудно понять, что случилось дальше. Помещение граждан в сумасшедшие дома во Флориде — процедура конфиденциальная, как и в большинстве других штатов. Видимо, в какой-то момент ее все же выписали из клиники, потому что, согласно некрологу, опубликованному в сибрукской городской газете, миссис Тафт «мирно скончалась дома». Ни один местный юрист или нотариус не утверждал никакого завещания — ни миссис Тафт, ни ее мужа, так что логично предположить, что они и не составлялись. Старый фермерский дом и пять акров земли вокруг него сейчас принадлежат дюжине внуков Тафтов, большинство из которых уехали из родных мест. В прошлом году власти округа Руис оценили эту собственность в 33 тысячи долларов, и не вполне понятно, кто заплатил за нее 290 долларов налогов, чтобы не допустить ее продажи.

Прибыв на место, Фрэнки обнаружил, что дом находится в конце дороги, посыпанной гравием, в тупике. Было очевидно, что он заброшен и там уже довольно давно никто не живет. Сквозь щели между деревянными ступеньками крыльца проросли сорняки. Несколько оторвавшихся деревянных ставень лежат на земле, другие едва держатся на проржавевших петлях. Дверь главного входа заперта на внушительный висячий замок, такой же преграждает вход в дом со двора. Окна в доме целы. Крыша, сделанная из листового железа, выглядит вполне надежной.

Фрэнки обходит один раз вокруг дома, и этого ему достаточно. Осторожно пробравшись сквозь сорняки, которыми зарос участок, он возвращается к своему грузовичку. В поисках информации Фрэнки провел в Диллоне и его окрестностях два дня и считает, что нашел вполне подходящего подозреваемого.

Днем Райли Тафт работает главным смотрителем в местной школе и надзирает за учениками, посещающими классы с 6-го по 9-й. Но его призвание и основное занятие — совершение богослужений для местных прихожан. Он священник баптистской церкви в местечке Рэд-Бэнкс, расположенном в глухомани в нескольких милях от Диллона. Там похоронено большинство членов семьи Тафт. У некоторых на могилах есть надгробные камни, у кого-то нет. Вся паства Райли составляет менее ста человек и не может позволить себе настоящего священника. По этой причине ему и приходится работать смотрителем в школе. После нескольких звонков Фрэнки он соглашается встретиться с ним в церкви ближе к вечеру.

Райли сравнительно молод — ему еще нет сорока. Это мужчина плотного телосложения, добродушный и легкий в общении, с широкой улыбкой. Он провожает Фрэнки на кладбище и показывает могилы своих родственников. Его отец, старший брат Кенни и самый старший из погибших детей супругов Тафт, похоронен между Кенни и Видой. Райли рассказывает о трагедиях, постигших семью. Его дед умер в 58 лет от какого-то непонятного отравления. Отец погиб мгновенно в результате автоаварии, случившейся на дороге. Тетка скончалась от лейкемии в тридцатишестилетнем возрасте. Вида Тафт умерла двенадцать лет назад, когда ей было семьдесят семь.

— Бедная женщина сошла с ума, — вздыхает Райли, и на глазах его выступают слезы. — Похоронив троих детей, она спятила. Просто спятила.

— Ваша бабушка?

— Ну да. А почему вас интересует моя семья?

Фрэнки уже успел рассказать Райли о нашем фонде, нашей миссии, наших успехах и о том, что мы представляем интересы Куинси Миллера. Он говорит:

— Мы думаем, что убийство Кенни произошло совсем не так, как рассказал когда-то шериф.

Эти слова не вызывают у Райли никакой реакции. Кивнув в сторону небольшой церквушки, он приглашает:

— Пойдемте попьем чего-нибудь.

Они с Фрэнки шагают мимо могильных камней и других знаков, которыми отмечены места захоронения представителей двух поколений Тафтов, и покидают территорию кладбища. Через заднюю дверь они входят в здание церкви и оказываются в небольшой подсобной комнатке. Райли открывает холодильник и достает оттуда две пластиковые бутылки с лимонадом.

— Спасибо, — улыбается Фрэнки, и они с Райли усаживаются на раскладные стулья.

— Что же это за новая версия? — интересуется Райли.

— А вы никогда о ней не слышали?

— Нет. Когда Кенни убили, словно конец света настал. Мне тогда было лет пятнадцать или шестнадцать, кажется, я учился в десятом классе. Кенни был для меня не столько дядей, сколько старшим братом. Я его обожал. Он был гордостью всей семьи. Умный, много где побывавший, все повидавший. Кенни гордился своей службой в полиции, но хотел подняться выше, достичь большего. Господи, как я любил Кенни! Да мы все его любили. У него была симпатичная жена, Сибил, очень милая женщина. И ребенок. Все у него было хорошо — и вдруг его убили. Когда я об этом узнал, я упал на пол и рыдал, как мальчишка. Мне тоже хотелось умереть, чтобы меня положили в могилу вместе с ним. Это было просто ужасно. — Глаза Райли снова наполняются слезами, и он отпивает большой глоток лимонада. — Но мы всегда считали, что у него произошла стычка с бандой наркоторговцев и его застрелили. И вот теперь, через двадцать с лишним лет, вы приезжаете сюда, чтобы рассказать мне нечто иное. Верно?

— Да. Мы считаем, что Кенни попал в засаду, организованную людьми, работавшими на шерифа Фицнера, который сотрудничал с наркоторговцами и получал от них деньги. Кенни, вероятно, знал слишком много, и у Фицнера возникли на его счет какие-то подозрения.

Через секунду или две слова Фрэнки доходят до сознания Райли, однако он воспринимает их стоически. Разумеется, они вызывают у него шок, но он хочет знать больше.

— А какое все это имеет отношение к Куинси Миллеру? — интересуется он.

— Фицнер стоял за убийством Кита Руссо, адвоката. Часть своих денег Руссо зарабатывал, защищая интересы наркобаронов. Потом его завербовали сотрудники Управления по борьбе с наркотиками, и он стал их информатором. Фицнер узнал об этом и организовал его убийство, а также почти безукоризненно устроил все таким образом, что это преступление повесили на Куинси Миллера. Кенни же что-то знал об убийстве Руссо, и это стоило ему жизни.

Райли улыбается и, покачав головой, замечает:

— Все это дикость какая-то.