Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

Жанна бросила на Лидию раздраженный взгляд, явно желая, чтобы это именно ее язык немедленно покрылся язвами. Медникову тоже не понравилось, что жена разбрызгивает яд – он посмотрел на нее пристально, как полицейский, который исподволь показывает дебоширам свой пистолет, чтобы утихомирить их, не поднимая лишнего шума.

– Ничего особенного в моем питании нет, – с едва заметным вызовом сказала Жанна. – Кстати, сок алоэ, который вы достали из сумочки, продается в магазинах для вегетарианцев.

Лидия приподняла брови, отвинтила крышку и, сделав крохотный птичий глоток, ответила:

– Ты ведь не думаешь, что я заказываю товары в интернет-магазинах?

– Просто к слову пришлось, – пожала плечами Жанна.

Вероника не очень хотела есть, потому что жутко устала за сегодняшний день. Но быстро сделать заказ, откинуться на спинку стула и расслабиться не представлялось возможным: ресторан был пафосным – в другой бы Лидия и не пошла, – поэтому описание каждого сложносочиненного блюда приходилось читать крайне вдумчиво. В конце концов Вероника заказала себе суфле из креветок, картофельные крокеты с моцареллой и маринованную свеклу с ломтиками груши. Величину порций угадать было невозможно – Веронике не раз приходилось видеть горки авторских салатиков, которые помещались на одной вилке. Впрочем, о чем волноваться? Если ночью вдруг заурчит в животе, в каюте имеется холодильник, который наверняка набит съестным. Кроме того, вряд ли все рестораны и буфеты закрываются раньше полуночи. Скорее всего, некоторые вообще работают круглосуточно.

– Послушай, а что ты так торопился рассказать мне при личной встрече? – спросил Леонид Филиппович, посмотрев на брата поверх бокала минеральной воды. – Я имею в виду, о своих планах.

На лице Эдуарда промелькнуло сложное чувство – смесь растерянности и досады. Вероника поняла, что он рассчитывал на разговор тет-а-тет. Но он тут же взял себя в руки и немного картинно пожал плечами:

– Просто хотел поделиться. Подумываю открыть собственную галерею.

– Собственную? – тотчас переспросила Лидия с интонацией Фаины Раневской. – То есть на собственные деньги? Очень смелый план.

Жанна протянула руку к бокалу, который стоял довольно далеко от нее, и, пошевелив пальцами, потребовала:

– Бокал, иди сюда.

Эдуард оторвал зад от стула и помог жене завладеть искомой посудиной. Жанна откинулась назад и улыбнулась уголком рта. Но Вероника заметила, что во взгляде, который она бросила на мужа, промелькнула благодарность, смешанная с обожанием.

– Агент по недвижимости нашел пару неплохих местечек, я хотел с тобой посоветоваться, – продолжал Эдуард довольно непринужденно.

Вероника следила за ним с жадным любопытством. Хоть она и не особо жаловала выпендрежных мужиков, этот был каким-то на диво интересным. Жизнь научила ее разбираться в людях, и в общих чертах она довольно быстро понимала, чего можно ждать от того или иного персонажа. Но сейчас перед ней сидела творческая личность с лукавой искоркой в глазах, и Вероника не смогла эту личность расколоть с лёту.

– У тебя есть фотографии? После ужина покажешь мне, – откликнулся Леонид Филиппович с энтузиазмом.

Бросив взгляд на Лидию, Вероника увидела, что та положила руку под подбородок и угрожающе шевелит бровями. Вероятно, готовится сделать очередное ценное замечание. А ей сейчас так не хотелось стычек и скандалов. Чтобы не дать Лидии высказаться, она воскликнула:

– Боже, какие у вас удивительные украшения! Особенно браслет. Он такой… блестящий. Чудо просто.

– Приятно, когда муж делает дорогие подарки, – присоединилась Жанна и посмотрела на Медникова-старшего с уважением: – У вас хороший вкус.

– Я только финансист, – возразил Леонид Филиппович. – Ну, просто ради справедливости говорю. Совсем ничего не смыслю в бирюльках. Лидия выбирает, а я плачу – так у нас в семье все устроено.

Лидия, которую слегка сбили с толку, машинально потрогала свой браслет и фыркнула. Тут принесли еду, и все притихли, приступив к ужину. Веронике очень понравилось суфле, оно было воздушным, но таким крошечным, что всего через минуту во рту остался только сливочный вкус и далекий отзвук петрушки. Она покосилась на тарелку Лидии, которая наотрез отказалась от даров моря и теперь резала аппетитную курицу в темно-коричневой шкуре, обсыпанную иголочками розмарина и припудренную красным перчиком. Несмотря на ненавистных родственников, аппетит она, судя по всему, не потеряла.

На море тем временем опускалась ночь, и застекленная часть ресторана стала похожа на огромный темный экран. Только темнота была не мертвой, а многослойной, глубокой, за ней угадывались километры воды, ходившей вверх и вниз тяжелыми волнами. Леонид Филиппович и Эдуард заговорили о каких-то родственниках, а потом перекинулись на прадедушку и принялись обсуждать его воинские подвиги.

– Опять гражданская война, – процедила Лидия с отвращением. – Ненавижу.

– А по-моему, это так мило, искать свои корни, – протянула Жанна, наколов на вилку зеленую горошину. Немного поразглядывала ее, после чего отправила в рот и принялась медленно разжевывать.

– Искать корни, может быть, и мило. Только я не понимаю, зачем их выкапывать, – раздула ноздри Лидия. – Половина стен в нашем доме увешана чьими-то портретами. И все эти люди похожи друг на друга. Свихнуться можно.

– А почему милая Николь сегодня одна? – спросила Жанна, откинув назад свои роскошные волосы.

– Да, в самом деле, – неожиданно подхватил Эдуард, отвлекшись от беседы с братом. – Богдан разве не с вами?

– Он должен присоединиться к нам позже. По крайней мере, мы на это надеемся. Верно, молодая леди? – Медников-старший строго и пытливо посмотрел на Веронику.

– Он мне не звонил. И сообщений не присылал, – с сожалением сообщила та.

– Тогда, возможно, он звонил Кристине Овсянки-ной? – ласково-строгим тоном продолжал допытываться Леонид Филиппович.

Вероника знала, кто такая эта Овсянкина. Богданова подруга детства, одноклассница, сидевшая с ним за одной партой и прорвавшаяся в его взрослую жизнь. Бойкая, самоуверенная, даже нахальная, она лезла во все его дела и часто звонила. Та самая «лучшая подруга», которая может всю жизнь дремать, как вирус, но при благоприятных обстоятельствах внезапно активизироваться. Николь много про нее рассказывала. Овсянкина вела колонку в популярном женском журнале, подписываясь «Очумелая ручка». Кроме того, у нее был раскрученный блог, рассказывающий о жизни хрупкой девушки в этом жестоком мире. К слову сказать, хрупкая девушка так ловко отбивала рекламодателей у других блогеров, что в узких кругах получила кличку Челюсти.