Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

– Спасибки, спасибки! – чирикнула Овсянкина, весело оглянувшись. – Выходит, мне померещилось. От Петюни никакого толку в таких вещах. Обо всем приходится заботиться самой. Он у меня парень «три в одном»: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу.

Она хотела еще что-то добавить, но айфон, который она держала в руке, неожиданно зазвонил. Овсянкина поднесла его к уху, шепотом попросив Веронику подождать.

– Да, мамочка, приветики! Я сейчас в отпуске. Нет, это не второй отпуск, просто у меня накопились отгулы, и отдел кадров потребовал, чтобы я срочно их потратила. И я как раз трачу. Хочешь, я тебе вечерком позвоню и все расскажу?

Вероника удивилась. Николь говорила, что Овсянкина свободна как ветер – она нигде не работает, но благодаря блогу и колонке в журнале может мазать на хлеб не только масло, но и черную икру. Поэтому, как только разговор с мамой завершился, Вероника тут же спросила, решив прояснить для себя этот вопрос:

– А где ты работаешь?

– Да нигде, – Овсянкина усмехнулась. – Про отпуск я банально соврала. Такая простенькая маленькая ложь. Ну, просто для удобства. Не хочу расстраивать мамочку, она у меня женщина старомодная.

Пока они разговаривали, на палубе появились Медниковы. Леонид Филиппович нес в руках черную трость, на которую у него, кажется, не было нужды опираться. Возможно, трость была просто аксессуаром, призванным подчеркнуть его статус. Лидия в новом наряде наверняка испортила настроение всем модницам, мимо которых продефилировала под руку с мужем. Чуть позади них двигались помощники. Купцов, как обычно, ничем не выделялся из толпы, Наташа тоже сменила пестрый сарафан на что-то невзрачное. Вероятно, Лидия расчихвостила ее за излишние вольности. Заметив Веронику и ее собеседников, хозяйка жизни сверкнула глазами.

– Что это вы тут обсуждаете? – поинтересовалась она с видом директора школы, накрывшего революционный кружок.

– Ничего, – ответила Овсянкина. – Просто греемся на солнце.

– Ненавижу солнце, оно чрезмерно расслабляет.

– Солнце – это чистый витамин Д, – назидательным тоном заметил Медников-старший.

– Ерунда, – возразила Лидия. – Витамин Д – это деньги.

Леонид Филиппович усмехнулся уголками губ – было ясно, что это убеждение жены он полностью разделяет.

– Кроме того, солнце портит глаза, – продолжала Лидия. – Либо ходи в темных очках, либо прищуренный. То есть вообще ничего хорошего.

Наташа позади них громко чихнула в кулачок и тут же сделала вид, что ничего не произошло.

– Отпустила бы ты свою помощницу на берег, – раздраженно сказал Леонид Филиппович. – В конце концов, о своих работниках нужно заботиться.

– Лучше своего отпусти. От него все равно никакого толку, – повела плечом Лидия. – Мы все прекрасно помним, как он опозорился тогда в лифте, когда на нас напали. А своих собственных работников я очень даже балую. Вот сегодня Наташа отправится на сеанс в спа-салон.

Удивились не только все присутствующие, но и сама Наташа. А Лидия со скрытой усмешкой добавила:

– С одиннадцати вечера в спа большие скидки. Пусть это будет мой подарок. Ты записана, дорогуша, на двадцать три ноль-ноль.

Было заметно, что Наташа с большим трудом проглотила новость о благодеянии. Она пробормотала слова благодарности, но лицо ее не осветилось радостью и предвкушением. Возможно, то, как именно Лидия преподнесла свой подарок, показалось ей довольно оскорбительным.

«Интересно, если Медников и в самом деле больше не нуждается в Лидии, то почему не разведется с ней? – подумала Вероника. – Из-за Богдана, который спелся с мачехой? Но Богдану уже давно не десять лет. Или Лидия мужу по-прежнему зачем-то нужна? Любовью тут что-то не пахнет». Вероника знала, до какой степени практичны те богатые люди, которые всего добились сами. Значит, союз Лидии и Медникова все еще ценен для него, и это нужно иметь в виду.

Вероника решила, что больше ни за что не станет покупать новую одежду. Даже если Лидия за ужином смешает ее с грязью, она спокойно это вытерпит. Думать о статусе Николь и ее женском достоинстве сейчас совсем не время. Надо было с самого начала не заморачиваться. Просто этот вихрь событий и опасность быть убитой метателем дротиков серьезно выбили ее из колеи. А тут еще Гаврилов! Вероника постоянно думала о нем, и ее сердце всякий раз как-то по-особому вздрагивало. Ничего общего с ее прошлым романтическим опытом.

Сегодня для ужина сервировали большой стол, потому что к обществу присоединилась Овсянкина. Петюн тоже присоединился, но его можно было смело не принимать в расчет. Прямо как фамильное привидение, которое является на все званые вечера, но в разговорах не участвует. Лидия продефилировала к столу с недовольным видом, презирая все, что попадалось ей на глаза. Прежде чем усесться на стул, она наклонилась к блогерше и с нежной улыбкой на устах тихо сказала:

– Не вздумай достать свой айфон и щелкать у меня над ухом.

– Да не буду, не буду, – прошептала Овсянкина одновременно с досадой и покорностью.

Жанна выглядела просто великолепно и вся светилась. «В новой одежде всегда так, – подумала Вероника, разглядывая ее бордовое платье с одним открытым плечом. – Будто на крыльях летаешь. Платье просто ослепительное. И эти длинные серьги! И браслет, и кольцо… Наследство наследством, но, судя по всему, у Эдуарда и Жанны с финансами все в порядке».

Вероятно, присутствие Овсянкиной за ужином каким-то образом задело чувства Лидии, и, на ходу сочинив повод, она усадила между собой и блогершей ни в чем не повинную Наташу. Отдать помощнице должное, она спокойно заняла указанное место и весь вечер держалась со своим обычным достоинством.

– Ну-с, – сказал Леонид Филиппович, откинувшись на спинку стула и оглядев всех собравшихся орлиным взором, – я дал отмашку своим людям. Богдана начали искать, и я уверен, скоро найдут. Мои сыщики выходят на связь каждые три часа. Буду держать вас в курсе дела.

Эдуард наклонился и похлопал старшего брата по руке. Получилось очень проникновенно, и слов произносить больше никому не пришлось. Лидия некоторое время сосредоточенно ковыряла салат, но просидеть весь ужин молча и не высказать своего «фи» хоть по какому-нибудь поводу оказалось выше ее сил.

– Этот твой так называемый телохранитель, – презрительно бросила она, подбородком указав на Купцова, который патрулировал вход в ресторан. – Он ведь совершенно бесполезен. Какой-то мотоциклист преследовал нашу машину много часов, а этот дурачок его не поймал. Хотя был обязан.

– Он молод и только учится ремеслу, – рассудительно заметил Леонид Филиппович.

Овсянкина на свою беду решила поддержать разговор: