Анна и Сергей Литвиновы - Любить, бояться, убивать

Бывшая преподаватель бальных танцев Ольга Польская выписана из больницы…

А в сентябре его неожиданно перебросило на сайт «Приключение 01». Константин удивился, решил: ошибка. Быстро прокрутил текст – нет, полное совпадение: расстрел в Центре реабилитации инвалидов в Москве .

Ладони вспотели. Он огляделся – не нарушит ли кто его уединение – и жадно начал читать.

Команда «Безбашенные». Рецензия на перфоманс «Школа танцев».

Други, привет! Сложное будет дело: хвалить и не спойлерить. Но скажем так: если вы устали от типовых бесконечных маньяков, если у вас в печенках история про мальчика, которого в детстве била мама и насиловал папа, то вам, бесспорно, сюда. Многие квесты врут, что основаны на реальных событиях, но в лучшем случае это история первого серийного убийцы Генри Говарда Холмса (шестидесятые годы девятнадцатого века!).

А создателей «Школы танцев» вдохновило совсем недавнее преступление – расстрел в Центре реабилитации инвалидов в Москве. Нет, на квесте, конечно, не будет аутистов, рисующих на пленэре, и подростка с ружьем. Но дебильный парнишка по имени Костик имеется. Причем роль свою парень играет отлично. Явно специально за аутятами наблюдал и учился копировать. Есть и сумасшедшая балерина, которая убивает своих учеников, и безумный папаша, желающий отомстить за смерть сына.

Декорация, музыка, свет, скримеры продуманы идеально. И крутейшая фишка: на перфомансе работает та самая балерина. Настоящая. Из дома инвалидов. Когда-то она поставила со своими чокнутыми ученичками настоящий балет. Судя по тому, как жестко дама обращается с клиентами, она и вправду могла: забить во время репетиций пару аутистов до смерти.

В общем, чрезвычайно советуем. Редкий случай, когда скучную, слезливую драму про инвалидов превратили в реальный саспенс .

Кулаев прочитал текст один раз. Второй. Он не совсем понимал, что означают слова «квест» и «перфоманс» – но легко нашел объяснение в интернете.

Шоу, значит. Дешевая забава для любителей острых ощущений. Которые сначала боятся, а потом смеются над дебильным подростком Костиком. И безумным папашей, отомстившим за смерть сына .

Пальцы сами собой сжались в кулаки. Понятно, конечно: каждый зарабатывает, как умеет. Но тревожить память сына? Потешаться над ним, безутешным отцом?!

«Кулаев, спокойно. Как тебя учили – еще в СИЗО? Не вмешивайся. Ни во что».

Да и что он мог сделать – без паспорта, в колонии, за семьсот километров от Москвы?

Только морщиться болезненно, когда в голове вновь и вновь всплывало: «безумный папаша». Или «дебильный парнишка».

Однако Кулаев – хотя и находился сейчас в жалком положении арестанта – решил не сдаваться.

Да, будет сложно.

Но есть и плюсы.

Времени размышлять – хоть все двадцать четыре часа в сутках. Сидишь в цеху за швейной машинкой – голова свободна. В столовой никто ему своего общества не навязывал. На прогулки всегда ходил в одиночестве. И ночами, под храп соседей, мысли текли свободно. Он придумает, как сделать, чтобы имя его погибшего сына перестали трепать в каком-то дешевеньком шоу.

Никакого закона и официального пути, чтобы прижать квестоделов, не имелось, это Кулаев сразу понял. Трагедия в Центре реабилитации – не кино и не роман, авторские права не защищены. Надругательство над памятью, святотатство и прочие морально-этические категории сейчас всем до фонаря, даже если суд примет дело к производству, в лучшем случае ему пару тысяч рублей компенсации дадут. За моральный ущерб.

Хорошо бы, конечно, призвать амбалов, чтобы настучали ушлым создателям квеста по голове, но подобных знакомых у Кулаева не имелось. Да и вообще, угрожать и крушить – не его амплуа. Уже попробовал единственный раз и сразу оказался в колонии.

Журналистов о помощи просить – еще глупее. Борзописцы с удовольствием за тему схватятся, но в итоге ничем не помогут, а подлому перфомансу еще большую рекламу сделают.

Но в жизни всегда есть выход. Из любых ситуаций.

Константин перечитал все, какие только имелись, отзывы на «Школу танцев».

Посетил множество форумов. На одних собирались устроители, на других – посетители квестов. Выяснил, что главарь квеста Роман Воскобоев – личность довольно известная. В отличие от сотен любителей, кто насмотрелся ужастиков и теперь сам валил в одну кучу зомби, маньяков, скелетов и чудовищ, автор перфоманса имел режиссерское образование и некоторый киношный опыт. Собственный проект готовил долго и тщательно. Прежде поработал на других квестах, испробовал разные амплуа (от администратора до актера). И к сценарию подошел серьезно. Константин не сомневался ни минуты: Ольгу Польскую, участницу трагических событий, Роман вовлек в проект намеренно. Для пущего правдоподобия и драматизма.

«Может быть, просто отправить ему письмо? И попросить внести в сценарий минимальные изменения? Рассказать про своего погибшего сына, объяснить, что мне, отцу, неприятно, когда посетители потешаются над „аутистом Костиком“?»

Кулаев долго продумывал текст. Хотя ярость душила, рвалась наружу, постарался, чтобы выглядело послание максимально корректным.

Много раз перечитал. Отредактировал набело. Раздобыл электронный адрес Романа. Отправил. Ответа не получил.

Написал еще раз – снова тишина.

Письмо или в спам попало, или, скорее всего, устроитель квеста просто не посчитал нужным оправдываться.

Адрес Ольги Польской у Кулаева тоже имелся. Только что ей было писать? Ясно ведь: дамочка – изрядная гадина, без всяких моральных принципов. На чужое горе плюет, с собственной бедой по несколько раз на дню лицедействует, на потеху толпе.

Но у него имелся еще один контакт. Того самого Кости – тезки его и сына.

В этот раз текст Кулаев не продумывал. Вывалил все, что на душе накопилось. Как дорог был ему сын. Как его возмущало, когда мальчика называли «аутистом» или «придурком». Насколько Костя-младший был талантливым, ранимым и мудрым.

Ожидал: Пирожников тоже отправит послание в корзину. Однако очень скоро ему пришел короткий, виноватый ответ.

«Простите. Я считал, что фраза „наш квест основан на реальных событиях“ – это просто рекламный ход, который придумал Роман. К своему стыду, я не слишком вникал в обстоятельства трагедии, случившейся в Центре реабилитации. Выражаю Вам свои искренние соболезнования в связи со смертью сына. Со своей стороны заверяю: намерения обидеть Вас не было ни у меня, ни у Романа. Персонажа, чем-то похожего на Вашего сына, которого я играю, зовут Костей просто для удобства. Потому что это и мое имя тоже. Но я обязательно поговорю с шефом. Вряд ли он согласится придумывать иную сюжетную линию, но имя у героя теперь точно будет другое. Я также добьюсь, чтобы слово „аутист“ на квесте больше не использовалось. Это самое меньшее, что я могу для вас сделать».