Наталья Александрова - Абиссинское заклинание [litres]

Я перевела дыхание и поднялась.

– Хочешь еще кофейку? – как ни в чем не бывало спросила Ильинична.

– Да идите вы со своим кофейком! – огрызнулась я.

– Ну, ты как хочешь, а я еще выпью. После физических нагрузок всегда почему-то кофе хочется!

Она взяла меня за плечо (довольно деликатно) и подтолкнула обратно к комнате.

Я послушно вошла и села на прежнее место. Ильинична налила себе кофе из того же старинного кофейника и стала пить, втягивая его с противным чмоканьем.

«Чтоб ты подавилась, старая ведьма!» – подумала я и наклонилась низко, чтобы бабка не прочитала по лицу, что я о ней думаю.

– Да уж, работала я в райкоме всю жизнь! – пустилась старуха в воспоминания. – Вот там мы с Карлушей и познакомились! Его нам юннаты подарили. Карлушу, его ведь полностью зовут Карл Маркс…

В это время в прихожей раздался звонок.

– Ох ты, господи! – всполошилась Ильинична. – Это же клиентка пришла!

– Клиентка? – переспросила я удивленно.

– Ну да, клиентка! – Ильинична строго взглянула на меня. – Я ведь потомственная ведьма…

– Оно и видно! – фыркнула я.

– И нечего тут язвить и усмехаться! Я с гарантией снимаю и навожу порчу, снимаю сглаз, венец безбрачия… результаты убедительные и цены демократичные, так что если кому из твоих знакомых понадобится, можешь рекомендовать…

– Да, размечталась!

Я оживилась, в душе моей вспыхнула надежда. Если Ильинична будет сейчас заниматься клиенткой, ей будет не до меня и я смогу сбежать из ее квартиры. Кроме того, не станет же она винтить меня в присутствии постороннего человека…

Но Ильинична, видимо, прочла мои мысли, или ей то же самое пришло в голову. Так или иначе, она строго взглянула на меня и проговорила ледяным голосом:

– Помнишь, что я тебе сказала? Шаг вправо, шаг влево считается за побег со всеми вытекающими последствиями!

– Да-да, все помню! – отмахнулась я, думая, что смогу воспользоваться ситуацией.

– Думаешь, перехитришь меня? – Старуха склонила голову к плечу, на мгновение напомнив своего попугая. – Ну, ничего, Фрида за тобой присмотрит!

«Что еще за Фрида? – подумала я. – Она тут что, не одна?»

– Пошли! – Ильинична чувствительно подтолкнула меня в бок, вывела в коридор и подвела к двери, из-за которой доносились громкие ненатуральные голоса.

Она открыла эту дверь, втолкнула меня в комнату, вошла следом.

В дальнем углу этой комнаты стоял включенный телевизор, на экране которого ругались две краснолицые растрепанные женщины. В глубине экрана сидели десятка два зрителей, которые увлеченно следили за скандалом.

А еще на коврике перед телевизором лежала собака – огромный, очень худой дог серо-стального цвета, который тоже внимательно следил за происходящим на экране.

– Вот она, Фрида! – проговорила Ильинична, с гордостью взглянув на дога. – Когда она родилась, я не разобралась, кто она – мальчик или девочка, и назвала его… ее Фридрихом Энгельсом. А потом, когда разобралась, пришлось называть Фридой. Ну, она тебя не выпустит! Хорошая собака, только очень уж всякие ток-шоу любит…

Ильинична окликнула собаку:

– Фрида!

Собака неохотно отвернулась от экрана и взглянула на хозяйку. На морде ее отчетливо читалось: «Что надо?»

– Фрида, стеречь! – проговорила Ильинична, показав на меня. – А я пойду, меня клиентка заждалась!

Фрида в ответ негромко рыкнула.

Ильинична вышла из комнаты, захлопнула дверь и громко проговорила прежним своим медовым голосом:

– Иду, дорогая, иду! В ванной была!

Собака снова повернулась к телевизору и уставилась на экран.

Я немного выждала.

Голоса в коридоре затихли. Я оглянулась на собаку и осторожно двинулась к двери.

Фрида негромко зарычала.

– Тихо, тихо, девочка, все нормально! – проговорила я примирительно и сделала еще один шаг к двери.

Собака бесшумно вскочила и в один прыжок оказалась между мной и дверью. Пасть ее приоткрылась, продемонстрировав полный комплект страшных зубов.

– Ты же хорошая девочка! – сказала я самым приветливым голосом, но это не произвело на Фриду никакого впечатления.

Надо сказать, что я, в принципе, не боюсь собак. Есть такие люди, как мужчины, так и женщины, у которых при виде больших собак начинается сердцебиение, они бледнеют, трясутся и могут даже упасть в обморок. Я к таким не отношусь. У меня в детстве даже была собака, большая кавказская овчарка по кличке Зежа, и я ее очень любила.

Мы с мамой жили скромно (на учительскую-то зарплату не разбежишься), так что большую собаку и не думали заводить. Но щенка нашли мальчишки из нашего двора прямо на дороге, кто-то выбросил из машины туго завязанный пакет, а оказалось – там месячный щенок. Я так просила его взять, что мама согласилась. Мы и не думали, что вырастет кавказская овчарка, да к тому же породистая, как потом сказали знающие люди. Так или иначе, Зежа прожила у нас больше десяти лет. Потом она умерла, и новую мы уже не завели, потому что я заканчивала школу и собиралась уезжать. Но я часто ее вспоминаю и знаю, что собаки не нападают на людей без серьезной причины.

Но здесь причина была – хозяйка приказала Фриде стеречь меня, а приказ хозяина – это святое.

Я попятилась и вернулась на середину комнаты.

Фрида тут же успокоилась и улеглась на прежнее место перед телевизором.

Я вздохнула.

Сбежать будет не так легко, как я надеялась. Да еще волей-неволей придется слушать это ужасное шоу. Смотреть на экран мне не обязательно, а вот слушать придется.

Очень скоро я поняла, что две женщины в студии – это бывшие жены какого-то недавно умершего артиста, которые пытаются поделить его наследство. Одна была постарше, жилистая и худая как доска. Вторая – помоложе, пополнее, и была бы даже симпатичная, если бы не красная от злости физиономия и ужасно визгливый голос.

Слушая, как они орут друг на друга, я невольно посочувствовала покойному артисту. С первой он прожил пять лет, со второй аж девять выдержал. По всему видать, ангельского терпения был человек…

Фриду же это действо почему-то очень интересовало.

Я же попыталась узнать пределы своих возможностей.

Я подошла к окну – собака никак на это не реагировала, она продолжала следить за скандалом на экране. Пошла в другую сторону – тоже ноль внимания, спокойно смотрит свое шоу. Но стоило мне сделать хоть шаг в сторону двери – и она тут же с рычанием вскакивала и оказывалась на моем пути.

Значит, сбежать отсюда будет не так просто…

Я обошла всю комнату по периметру, не выходя за ту границу, которую охраняла Фрида. И в углу, противоположном от телевизора, увидела плотную занавеску.

За занавеской оказалась дверь.

Может быть, здесь – второй выход из комнаты? Странно, Ильинична не казалась такой легкомысленной…