Александр Трапезников - Оборотень

— Вряд ли, — усмехнулся Карпатов. — Эти глупышки всегда летят на огонь сами, — и он снисходительно взглянул на Глорию, отчего та слегка покраснела.

— Ну уж и не всегда, — возразила она рассерженно.

— Ладно, не будем препираться, — остановил их Тероян. — Так что ты обо всем этом думаешь?

— А что думать? — сказал Олег, убирая книжку в карман. — Едем в МУР, там и проверим по картотеке.

На Петровке они были в тринадцать сорок. Припарковав машину, Карпатов и Тероян направились к проходной. Глория осталась в «Жигулях». В кабинете Олег вызвал одного из сотрудников, объяснил ему, как использовать данные в записной книжке — сверить их с делами о похищенных детях.

— Давай, Дима, и поскорее, — сказал он капитану.

Тероян стоял возле окна и смотрел на Глорию, которая вышла из машины, прислонилась к дверце. Словно ощутив его взгляд, она подняла голову, и Тим улыбнулся. Даже на расстоянии они чувствовали друг друга.

— Все-таки, Олег, тебе надо было у меня хотя бы побриться, — произнес он. — А вдруг к генералу вызовут?

— И такого полюбит, — возразил Карпатов, закуривая. — Дима — парень толковый, сейчас все выясним.

Ждать пришлось минут тридцать. Вернувшись, капитан сообщил, что в семи случаях записи в книжке соответствуют адресам похищенных детей — это то, что удалось расшифровать, и все они приходятся на февраль, март и апрель. Но не совпадают даты похищения.

— Это не важно, — сказал Карпатов. — Серый мог ставить число заранее, намечая день, а что-то мешало, срывалось. Ищите Серого. Ты знаешь, кто это такой.

— Знаю, — кивнул капитан.

Их разговор оборвал телефонный звонок. Карпатов снял трубку и, пока он слушал, лицо его наливалось кирпичным цветом, скулы напряженно двигались.

— Маша, кто привел Коленьку? — почти выкрикнул он. И Тероян, и застывший возле стола капитан, пытались понять — что происходит там, на другом конце провода.

— Все, я сейчас сам приеду, — оборвал Карпатов, почти швырнув трубку на рычаг. Он так же резко встал, опрокинув за собой стул.

— Что случилось, Олег Васильевич? — встревоженно спросил капитан.

— Кто-то увез Алешу, — ответил тот.

— Как?

— А так. Когда он гулял с братом. Я не знаю. Что я — в подзорную трубу смотрел? — со злостью сказал Карпатов. — Давай, двигай за Серым, хватай всех, кого найдешь из его шайки. А я домой. Все звоните туда.

— Я с тобой, — поспешно произнес Тероян, и Олег кивнул ему, идя к двери.

Уже в машине, проклиная пробки, он рассказал подробнее. Оба брата, как обычно, гуляли во дворе. Но домой вернулся один Коленька, его, плачущего, привели соседи. Куда делся Алексей — они не знали. Слепой мальчик также не мог ничего объяснить толком. Он слышал только, как подъехала машина, как кто-то заговорил с братом — это была женщина, причем она называла его по имени. Алеша сел в машину, и все — исчез. То же самое рассказала и Маша, когда они приехали домой. Выглядела она настолько напуганной и несчастной, что Тероян дал ей сильное успокоительное, боясь, что произойдет нервный срыв. Но не в лучшем положении находился и сам Карпатов. Ему Тероян накапал валерьянки. Олег ходил из угла в угол, курил, о чем-то сосредоточенно думал.

— Может быть, его увезли какие-нибудь знакомые, покататься на машине? — спросила Глория. Олег только махнул рукой.

— Тогда бы они взяли и Коленьку.

Зазвонил телефон. Карпатов бросился к нему, сорвал трубку.

— Ублюдок! — прорычал он с исказившимся лицом. Потом повернулся ко всем троим. Глаза его блуждали.

— Ну, говори же! — потребовала Маша. Она прижимала обе ладони к груди. — Это… он, да?

— Да, — глухо отозвался Карпатов. — Квазимодо.

Маша вскрикнула, резко отвернувшись, а он продолжил:

— Сказал так: «Это я, Квазимодо.» А потом, какую-то чушь: «Нет, Квазимодо, это — ты сам». Что ты по этому поводу думаешь, Тим?

— Мне был точно такой же звонок. И Жоре Юнгову. Но раз он ничего не сказал об Алеше, то, может быть, и не он похитил?

— Он знал, что я буду дома. Именно сейчас, когда увезли сына, — сказал Карпатов. Его буквально трясло от ненависти. — Я убью его. Придавлю, как нечисть.

— Сначала надо спасти сына.

— Я сейчас весь МУР на уши поставлю. Всех задействую.

— А много пользы было прежде? Этот оборотень где-то рядом. Почему он звонит всем нам? Потому что чувствует, что мы приблизились к нему настолько близко, что можно ухватить за горло.

Они словно забыли о Маше, которая вышла из комнаты, двигаясь, как заведенная. Глория встревоженно пошла следом за ней. Карпатов и Тероян стояли напротив друг друга.

— Ты во всем виноват! — выкрикнул Олег, схватив Тима за рубашку обеими руками. — Ты и твоя… ненормальная! Если бы ты не встретил ее, не притащил домой, не начал бы свои дурацкие поиски, то Алешка бы сейчас был дома! Тероян пытался отцепить его руки, но чувствовал в его словах правду. Да, Олег был прав, если бы он не шел по следу Квазимодо, то, может быть, не вынудил бы его наносить ответные удары. И один из них пришелся по его другу. Но он же не хотел этого!

— Прекрати! — потребовал Тероян. — Мы что, драться будем?

— Нет, не прекращу. Это все из-за вас. Вы всюду суетесь, лезете, вынюхиваете… Валялись бы лучше в постели!

Тероян еле удержался, чтобы не ударить его. Но как бить обезумевшего от горя отца?

— Ты успокоишься или нет? — произнес он сквозь зубы, глядя в налитые кровавой мутью глаза Карпатова. — Надо что-то решать, а не сотрясать воздух.

— А… иди ты! — сказал Олег и оттолкнул его в сторону.

— Да возьми ты себя в руки! — выкрикнул Тероян. — Я твой друг.

Карпатов тяжело посмотрел на него, немного очнулся.

— Слушай, Тим, — медленно произнес он. — Оставь меня сейчас в покое. Прошу тебя, — и он добавил: — А то, поверь мне, убью.

— Ладно, — устало ответил Тероян. — Я сейчас уеду в одно место, а через пару часов вернусь. И у меня будет что тебе сказать о Квазимодо — это я обещаю.

Карпатов лишь махнул на него рукой и отвернулся. Тероян вышел в соседнюю комнату, поманил Глорию, которая сидела на диване, рядом с лежавшей лицом вниз Машей.

— Кажется, уснула, — тихо сказала девушка.

— Поехали, — произнес он. — На свидание с одним человеком. И через минуту они уже спускались по лестнице.

— Я все слышала, — сказала Глория, еле поспевая за ним. — Это я во всем виновата. От меня все несчастья. Значит, я и есть этот самый Квазимодо.

— Да что ты такое говоришь! — возмутился Тероян. — Вам всем надо уколы сделать. Маньяк просто издевается над нами. Ему доставляет радость слышать, как вы стонете. Без этого он жить не может, разве непонятно? Горе — его питательная среда. Почему он говорит каждому, что он сам и есть Квазимодо? Да потому, что всех людей считает такими же. Весь мир — скопище оборотней, вот его главная мысль.