Павел Астахов - Наследники

– Надо же, – сказал Артем, когда Ольга закончила. – Действительно, никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.

– Я не могла не заметить, какой у тебя царит порядок, – проговорила она, когда с пирожным было покончено. Девушка отпила глоток чая. – Если честно, мне всегда казалось, что у занятых людей, как ты, всегда дома беспорядок, словно там бомба взорвалась.

– Иногда в моем доме бывает и такое, – усмехнулся Павлов. – Скажем, сегодня тебе просто повезло.

– Это твои родители? – задала вопрос гостья, кивнув в сторону пожелтевшей черно-белой фотографии, заключенной в рамку из матового стекла.

– Да. Это любимая мамина фотография, на тот момент мне исполнилось всего три года.

Ольга встала с дивана и внимательно пригляделась к старому фото.

– Мама очень милая, – резюмировала Ольга после небольшой паузы. – Сразу видно, что искренний и открытый человек. Выглядит доброй и отзывчивой.

– Все именно так, – подтвердил Артем.

– А папа… – продолжала она, – …судя по глазам и уголкам губ, далеко не простой мужчина. Строгий и волевой. Тебе наверняка от него часто в детстве нагоняй был? По поводу дисциплины, ответственности и прочего?

– Конечно, как же без этого.

– Они живы? – спросила она.

– Папы, к сожалению, уже нет… Его убили по дороге с работы… Из-за квартиры, как оказалось… – чуть помолчав, отозвался Артем. Голос его звучал глухим металлом незаживающей душевной боли.

Ольга вздохнула:

– Как жаль… Хоть в чем-то мы похожи. Точнее, наши судьбы.

– Твои родители умерли?

– Да. Трагически погибли. Ты, наверное, слышал, как в 2018 году в Подмосковье разбился самолет? Рейс Москва – Орск, рухнул через шесть минут после взлета…

Голос Ольги дрогнул, и она отвернулась, делая вид, что изучает ровные ряды книг, которыми был заполнен высоченный шкаф.

– Конечно, слышал, – ответил Артем. – Это было в Раменском районе, и, если мне не изменяет память, погибло более шестидесяти человек.

– Семьдесят один, – уточнила Ольга, продолжая скользить взглядом по корешкам книг. – Мои родители летели на похороны к бабушке, матери моего отца. По иронии судьбы я должна была лететь с ними, но обстоятельства так сложились, что я была вынуждена вылететь раньше. Так что вместо одного гроба – бабушкиного – в итоге получилось три.

– Мне очень жаль, – проговорил Артем, сочувственно глядя на девушку.

Ольга оторвала взор от книг и повернулась к адвокату.

– Знаешь, когда ты сегодня меня прикрыл от дождя, я вспомнила папу, – произнесла она. – Я была маленькой, мы гостили в деревне у бабушки… Когда загремел гром, папа укрыл меня курткой, и мы побежали домой. Я прямо как сейчас вижу молнию, сверкающую на темном небе, и пронизывающий дождь, который лил стеной… Но с папой я ничего не боялась, я верила, что в случае чего он всегда меня спасет.

Она медленно приблизилась к Артему, легонько коснувшись бедром его руки, покоившейся на подлокотнике кресла.

Их взгляды встретились.

– Странные ассоциации, да? – с грустью улыбнулась Ольга.

В районе полудня у терминала «Е» аэропорта Шереметьево остановился аккуратный чистенький «Пежо», переливающийся черным глянцем словно катафалк. За рулем иномарки была Лидия Коржина.

– Ну вот и приехали, – сказала она, не выключая двигатель. Руслан нервно хихикнул.

– Все только начинается, – поправил он супругу. – Никто никуда еще не приехал.

Женщина положила руки на руль. Несмотря на безукоризненный маникюр и сверкающие свежим лаком ногти, суставы пальцев уже тронул артрит, из-за чего они начали менять форму.

– Мне с самого начала не нравилась эта затея с перевозкой товара, – сказала она. – Можно было все это сделать позже, когда уляжется суматоха.

– К сожалению, это не прокатит, – вздохнул Руслан. – Ты ведь сама разговаривала с Есенией.

– Да. Уж больно нетерпеливый покупатель попался в этот раз, – недовольно сказала Коржина.

– Дело даже не в этом. На неделе будет новый вызов к следователю, помнишь, он предупреждал?

– Как не помнить.

– Я нюхом чую, нам предъявят обвинение, – продолжал Сацивин. – Наш адвокат сказал, что пока мы проходим по делу как подозреваемые. Как только нас привлекут по всей форме, все, кранты.

– То есть как кранты?! – не поняла Лидия.

– Меру пресечения нам изберут, глупая! – выпалил он сердито. – Маленькая, что ли, Лида?! В лучшем случае – подписка о невыезде! В худшем – нас «закроют»!

И без того бледное лицо Коржиной стало белым как мел. Похоже, подобный сценарий развития этого дела не приходил ей в голову.

– Ты, судя по всему, даже не врубаешься, насколько все плохо! – продолжал кипятиться ее муж. – Этот адвокатишка Павлов раскопал все, что только можно! Пробил брешь в стенке, которая всегда была прочнее стали! Вышел на этого гребаного охранника, твою племянницу и даже зэка Рогового нашел!

– Роговой давно в морге.

– Это ничего не меняет! – взвизгнул Сацивин. – Подписи разные, старый урод даже не смог подделать подпись Протасова как следует! И Рогового опознали по фото! И охранник, и твоя племянница, между прочим, тоже!

– У нее не оставалось другого выбора, – оправдывалась Лидия. – Да, я ошиблась, доверившись этой глупой дурочке, даже телефон ей новый за это купила… Но ведь все началось с Кондратенко, бывшего охранника нашего офиса! Тогда уж нужно было его с Роговым вместе!..

Она умолкла, с испугом глядя на лицо супруга, пунцовое от гнева.

– Слишком много трупов для одной сделки, Лида, – выдохнул он. – Я бизнесмен и общественник, но не убийца.

– Иногда чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер…

– Тогда ехала бы сама с этими рукописями! – заорал Сацивин, окончательно выходя из себя. – Не тебе сейчас проходить пограничный контроль! А мне! И каждую секунду дергаться при виде людей в погонах!

– Успокойся, дорогой, – мягко сказала Лидия. Она осторожно погладила разбушевавшегося мужа по руке. – Все будет хорошо. Если бы была возможность, мы отправили бы с товаром другого человека, но, к сожалению, груз слишком ценный. Других вариантов нет.

– Вот и я о том же, – буркнул Руслан, немного остывая. – Или сейчас, или никогда. Но как быть с нашей недвижкой? Ведь это был гонорар за работу по сделке с Протасовым?

– Есения сказала, что приложит все усилия, чтобы с нашего имущества сняли арест.

Сацивин скорчил недовольную мину.

– Как? – спросил он. – Придет и скажет судье: «Знаете, верните дяде Руслану и тете Лиде все, на что вы наложили арест. Поверьте, они хорошие ребята!»

– Уж не знаю. Но разве нам впервой попадать в такие передряги?

– Не впервой, – угрюмо согласился он. – Но как по мне, так более глубокой клоаки, чем та, в которой мы находимся сейчас, на моей памяти еще не было.