Павел Астахов - Наследники

– Зачем ты это делаешь? Я не могу ходить с рождения, – не выдержала она, но Эд даже ухом не повел.

После того как Протасовы были намертво прикручены скотчем, Алекс вышел на середину комнаты и окинул женщин диким безумным взором:

– Эд такой же наследник, как и вы. Ваш старик был его дедом, и это не обсуждается. По нашим прикидкам, у вас есть дача, хата в центре и еще деньжат немного. Вместе набегает, ну округлим… Тридцать миллиончиков. Заметьте, мы не претендуем на этот дом! Так что… гоните десятку, и разойдемся по-хорошему.

Эдуард наконец понял, что его маскировка совершенно бессмысленна, и тоже сорвал балаклаву. Алекс поймал его взгляд и ободряюще подмигнул.

– У нас нет таких денег, – сказала Бэлла Альбертовна, покачав головой. – И вы напрасно все это устроили.

– Придется поискать. Если к утру денег не будет, вы умрете, – просто объяснил Алекс. Вынув из-за ремня нож, он поднес широкое лезвие к глазам остолбеневшей Марины.

Руслан Сацивин раздраженно мерил шагами просторные комнаты, странно молчаливые и тихие в последние дни. Сейчас их огромная и роскошная четырехкомнатная квартира, вызывающая восторг у друзей, казалась ему тесной и душной клеткой. То, что эта квартира в свое время в результате виртуозной мошеннической схемы была отжата у одного одинокого заслуженного и уважаемого инвалида, Сацивина совершенно не беспокоило, он и думать позабыл об этом. Равно и о том, что этот инвалид, отчаявшись добиться справедливости, покончил с собой, выбросившись из окна.

Руслан вышел на балкон, уставившись вдаль пустым взглядом. Душу махинатора раздирала целая гамма противоречивых чувств: изумление, растерянность, злоба и, наконец, страх. Обволакивающий, ледяной страх перед неизвестностью. Лишь только оказавшись в полной изоляции, без средств связи, с электронным браслетом на щиколотке, который так его угнетал и раздражал, постоянно напоминая о себе, он в полной мере осознал, в какой капкан угодил. И не только он, его жена тоже, в настоящий момент находящаяся под домашним арестом в «двушке», расположенной в другом конце города.

Сотня вопросов ожесточенным жалящим роем крутилась в его голове, и ни на один он не мог найти вразумительного ответа.

Как этот адвокат Павлов сумел развернуть ситуацию против них?! Как такое возможно, что один человек, пускай даже известный юрист, оказался способен пробить брешь в их монолитной, глухой стене?! Причем пробить так, что дело не ограничилось парой трещин, стена начала методично рушиться, разваливаясь прямо на глазах!

Почему молчит Есения? Или она наивно думает, что он не заставит ее отдуваться вместе с ним и женой? Он отлично знал, что у нее был свой шкурный интерес. Она подстраховывала их так называемый «семейный бизнес», выделяла деньги на подкуп нужных людей, сглаживала непредвиденные шероховатости, взамен забирая себе всякий антиквариат в виде картин, статуэток, марок, рукописей и прочей пыльной дребедени. И все это работало, как хорошо отлаженный механизм, пока в шестеренки не залетела стальная стружка в виде этого настырного Павлова. Так почему же она бездействует?!

Сацивину и в голову не могло прийти, что еще позапрошлым вечером стараниями Есении адвокат и его подруга были на волосок от смерти.

Он стоял на балконе и смотрел вниз. Неожиданно Руслан вспомнил одну курьезную историю, связанную с домашним арестом. Некий мужчина, помещенный под домашний арест, каждый вечер оказывался вусмерть пьяным, и жена, приходя с работы, никак не могла взять в толк, каким образом ее благоверный умудряется достать алкоголь. Правда оказалась простой до умопомрачения – арестант брал удочки и разматывал с балкона леску. Его приятель вешал на крючок пакет с бутылкой, и тот быстро поднимал «улов» наверх. Несмотря на всю серьезность своего положения, Сацивин невольно улыбнулся, вспомнив этот случай.

«Если бы так можно было телефон достать», – подумал он, уныло глядя вниз с высоты одиннадцатого этажа.

В любом случае что-то нужно делать, сидеть сложа руки было невыносимо. Может, наладить контакт с соседями?

Пока Сацивин раздумывал, в дверь неожиданно позвонили. Он вздрогнул, машинально глянув на часы. Начало десятого вечера. Интересно, кому он понадобился в такое время?

Звонок раздался еще раз, и Руслан с неохотой отправился в прихожую.

– Кто? – спросил он, приникнув к смотровому глазку. У двери стоял полицейский с большой спортивной сумкой в руке и, как показалось Сацивину, пристально смотрел прямо на него.

– Сацивин Руслан Валерьевич? – спросил полицейский.

– Да, это я.

– Лейтенант Орефьев, проверка условий нахождения подследственного под домашним арестом, – заученно проговорил тот, и Руслан, вздохнув, открыл дверь.

– Привет, – улыбнулся полицейский и проворно зашел внутрь.

Сацивин удивленно смотрел на мужчину, взгляд его остановился на сумке (зачем она полицейскому?!), после чего опустился на джинсы, которые были на незнакомце.

– Вы… – промямлил он, начиная пятиться назад. – В прошлый раз был другой… наш участковый… Вы не полицейский!

Руслан недоговорил, с нарастающим страхом глядя, как нежданный гость скинул головной убор, китель и небрежно бросил их на сумку. Теперь взор Сацивина был прикован к наплечной кобуре фальшивого полицейского.

– Кто вы? – выдавил Сацивин.

– Твоя судьба, – усмехнулся незнакомец. Привычно-выверенным движением он вынул пистолет из кобуры и приказал:

– Лист бумаги и ручку. Быстро! – прикрикнул он, видя, что Руслан колеблется. Однако матово блеснувший ствол оружия вывел Сацивина из заторможенного состояния.

– Карандаш есть, – дрогнувшим голосом произнес он. – Что… – он сглотнул, – что вы хотите делать? Я ничего не нарушил!

– Бумагу и карандаш, тупица! – рявкнул «полицейский», делая шаг вперед.

Спотыкаясь, Руслан трясущимися руками схватил с комода блокнот, вырвал листок, подхватил карандаш и уставился на киллера послушными глазами.

– В спальню, – приказал незнакомец.

В сознании Руслана начала зарождаться мысль о чудовищных последствиях визита этого жуткого человека, но сейчас он был настолько парализован ужасом, что покорно выполнял указания, как запрограммированный робот.

– Пожалуйста, я ни в чем не виноват, – пискнул он, оказавшись в спальне. Его пальцы тряслись так, что он непроизвольно смял листок.

– Пиши, – сказал «полицейский».

– Что? – глупо спросил Руслан.

– Как твою жену зовут?

– Лида, – с готовностью ответил Сацивин, и на мгновение у него затеплилась робкая надежда.

– Пиши: «Лида, прости. Я тебя люблю».

Руслан всхлипнул.

– Я ее правда очень люблю, – прошептал он.