Сергей Пономаренко - Ларисса. Призраки прошлого

— Ты считаешь, психически больной мстит тебе за то, в чем считает виновным отца?

— Вспомни случаи вандализма на могиле отца. Нормальный человек этого не сделал бы.

— Если это псих, один из пациентов твоего отца, тогда при чем тут твои друзья из труппы школьного театра? И школьный спектакль?

— Он воспользовался историей с Ларой, чтобы отвести от себя подозрения.

— Хитро задумано! Надо срочно встретиться с бывшим ассистентом твоего отца! — горячо поддержала Григория Нади.

— Не могу взять в толк, зачем Лариссе было отправлять меня в Прагу? Ведь не для того же, чтобы меня обвинили в убийстве Пенки?

— Убийца больной человек, мало ли что ему взбредет в голову!

— Идеи безумны, а вот их воплощение говорит о его уме и хитрости. Мне видится тесная связь между пропавшей папкой с историей болезни, опытами отца, школьным спектаклем, на котором погибла Лара, и черным кристаллом, — уверенно произнес Григорий.

Григорий позвонил Николенко, и тот сразу ответил. После того как Григорий назвал себя, его голос стал сухим и неприятным.

— Что вам нужно? Я понятия не имею, чем занимался ваш отец после двухтысячного года.

— Прошу вас, давайте встретимся. Это не телефонный разговор.

— О чем вы хотите со мной говорить?

— Это очень важно.

— Приходите сегодня вечером, к восьми часам, к больничному корпусу, где мы с вами встречались. После работы я пойду домой, по дороге переговорим.

— Отлично! До встречи!

Закончив разговор, Григорий повернулся к Нади, но она заговорила первой:

— Я пойду с тобой!

Григорий хотел возразить, но, увидев решительный блеск в ее глазах, согласно кивнул.

К тому времени, как пора было отправляться на встречу, на улице стемнело, и по настоянию Нади они поехали в больницу на ее «пежо» красного цвета. Она села за руль, отметя возражения Григория, определив ему место «штурмана». По дороге он заметил, что, несмотря на их уловку, их по-прежнему сопровождает джип бандитов, держась на расстоянии.

На въезде на территорию больницы их ждал «сюрприз» — дорога была перекрыта полицейским автомобилем с включенной мигалкой. Чертыхнувшись, Григорий вышел из автомобиля и решительно направился к группе полицейских.

— У меня важная встреча с врачом Николенко из пятого отделения! — обратился он к рослому полицейскому, решив по его виду, что он здесь старший. — Если нельзя проехать, мы пойдем пешком.

Полицейский замер, затем переспросил:

— С кем у вас встреча?

— С Николенко Евгением Витальевичем из пятого отделения! — раздраженно ответил Григорий, предполагая, что их вряд ли пропустят.

Полицейский потребовал предъявить документы, внимательно изучил права Григория, затем, отойдя в сторонку, с кем-то связался по рации. Все это время Григорий пытался дозвониться до Николенко, но телефон его был вне зоны действия сети.

— Вас проведут! — сказал полицейский, вернув права.

Девушка-полицейский сопровождала их.

— Что здесь происходит? — попытался выяснить у нее Григорий. — Почему нам нельзя самим идти?

— Скоро узнаете.

Девушка-полицейский привела их к скверику возле главного корпуса, где стояло несколько автомобилей. Единственная в скверике скамейка была ярко освещена и огорожена желтыми лентами. У Григория от плохого предчувствия сжалось сердце. Возле скамейки колдовал седой мужчина, в нем он узнал эксперта-криминалиста, которого видел в номере Иры Тетиевой. Григория и Нади подвели к двум мужчинам, стоявшим поодаль. Оба были знакомы Григорию.

— Рассказывайте, для чего вы собирались встретиться с врачом Николенко, — потребовал Юшта.

По выражению лица находившегося рядом с ним Павла Анатольевича можно было догадаться, что он думает: «Где Думинский, там и трупы».

— Николенко раньше был ассистентом моего отца, помогал ему в работе. Я хотел расспросить его о том времени.

— Зачем вам это нужно? — спросил Юшта.

Григорий, бросив взгляд на слушавшего их Павла Анатольевича, решил не рассказывать всего.

— Пытаюсь разобраться, из-за чего мой отец совершил самоубийство.

— Почему именно сейчас?

— Поскольку я вынужденно нахожусь в Смеле, решил этим заняться. С Николенко мы договорились встретиться в 20 часов.

— Николенко убит час назад. Ему позвонили, он вышел из здания, а через пятнадцать минут его обнаружили мертвым на скамейке. Удар ножом в сердце, смерть наступила мгновенно. Жду вас завтра у себя, дадите показания под протокол. Вспомните все, о чем говорили с Николенко. Все, свободны! — сказал Юшта, к которому подошел оперативник.

Отходя от них, Григорий услышал, как тот доложил:

— Никто ничего не видел, только одна медсестра сказала, что слышала на улице странные звуки, вроде какой-то свист. Окна палаты, где она находилась, выходят как раз на эту скамейку.

Убийство врача потрясло Григория и Нади. Возвращались они домой подавленными, рассуждая о том, что убийство Николенко могло быть связано с их предстоящей встречей. Скорее всего, это было совпадением, но если это не так, то дом, куда они возвращались, теперь представлялся им западней, куда кто-то пытался их заманить. Григорий вспомнил о своих опасениях, что в дом беспрепятственно проникает кто-то чужой, он даже хотел сменить замки, но до сих пор этого не сделал.

— Как можно быть таким легкомысленным?! — возмутилась Нади. — Как я теперь засну, если знаю, что кто-то может проникнуть в дом ночью?

— Во-первых, я с тобой, — обиделся Григорий, — а во-вторых…

— Мне достаточно во-первых! — отозвалась Нади. — С тобой я ничего не боюсь!

Они подъехали к дому, в котором светились окна на обоих этажах.

— Ты посмотри, какую твоя мама устроила иллюминацию! — заметила Нади. — А ты говорил, что она вечерами боится подниматься на второй этаж.

— Наверное, поэтому и зажгла там свет — чтобы не бояться, — предположил Григорий и, подойдя к двери и взявшись за ручку, понял, что дверь не заперта. Он укоризненно покачал головой. — Никак мама не привыкнет закрывать двери, даже похищение ее этому не научило.

Сняв в прихожей верхнюю одежду, они прошли в ярко освещенную гостиную.

— Мама! — громко позвал Григорий. — Мы пришли!

Словно испугавшись его голоса, мгновенно погас свет.

— Ой! — испуганно вскрикнула Нади и прижалась к Григорию.

Послышался скрип ступеней лестницы, ведущей на второй этаж, кто-то грузный спускался по ней, и это явно была не мама Григория. Внезапно в темноте засветились два зеленых огонька, точно таких, какие Григорий видел у убийцы Петра. Вместе с Нади он стал пятиться к двери, надеясь успеть выбраться из дома. Вдруг раздался хлопок, одновременно с ним глаза резанула вспышка, и Григорий почувствовал, как его тело скрутила невероятная чужая сила, принося чудовищную боль. Забившись в конвульсиях, он упал на пол, убегающее сознание запечатлело лишь отчаянный крик Нади: «Гри-и!» А дальше только боль, пронзившая острыми спицами сердце, и темнота.