Алина Степанова - Сломанный мальчик

Сидеть мокрой курицей, в слишком коротком для русского шестьдесят второго размера полосатом фривольном халатике, с размазанными по лицу остатками косметики, на виду у целой толпы цивильно одетых подтянутых мужчин, прямо скажем — не очень комфортно.

Не то чтобы я собиралась соблазнить кого-то из них видом моих не очень молодых широкоформатных телес — отнюдь. Халатик был мною накинут с весьма прозаическими целями — не околеть от холода в мокром купальнике.

Происшествие в венгерских купальнях застигло меня именно в таком виде.

Если бы меня сейчас спросили — я бы конечно предпочла переодеться и как можно скорее привести себя в порядок, но тут уже не вопрос моего выбора. Кто бы меня здесь спрашивал, чего я хочу, а чего нет?

Хотя я и очень плохо знаю английский, мне вполне понятно из криков по громкоговорителю, что я не должна покидать эту комнату. Категорически не покидать. Ну, в смысле не только я не должна, но и все остальные присутствующие.

Эмоций в этом моменте у меня нет вообще никаких. Силюсь понять: а что это было-то? Собственно, я лично здесь лицо случайное, но тем не менее, произошедшее более чем волнительно.

Как заставить полицейского подпрыгнуть? Заорать от неожиданности. Мимо моих ног в резиновых сланцах прошагала девушка в форме, ведя на поводке здоровенную собачищу неопределенной породы.

Я кошатница — ничего в собаках не понимаю. Люблю их только щенками, а потом исключительно издалека. Ранее я относилась к песьему народу душевнее, но как-то зимним днем меня атаковала стая бездомных собак, самая настойчивая из которых прокусила мне штанину. Спасибо водительнице трамвая — затормозила и дала возможность спастись, запрыгнув в вагон. С тех пор я охладела даже к очаровательным ньюфаундлендам, о которых до этого грезила.

В общем, в тот момент, когда полицейская шла мимо, пес неожиданно решил что-то понюхать именно под моим сиденьем и ткнулся холодным носом мне в ногу.

Крик мой долго звенел в ушах бедной сотрудницы. Долго пришлось извиняться и объяснять на ломаном английском:

— Я больших собак боюсь как огня, когда-то была тяпнута за ногу мимо пробегающей статей бездомных собачьих граждан. Вы меня конечно извините, что напугала вас, но что это за привычки у вашей собачки такие дурацкие? Жрать без спроса иностранных граждан, прямо в общественных местах? Нешто это можно?

Сотрудница полиции, оправившись от испуга, жестами приказала мне отойти с насиженного места и не сметь мешать животному работать.

Пришлось повиноваться и встать. Но это к лучшему, так можно было увидеть гораздо больше: в небольшой проход между кабинок купальни набилось человек десять в форме национальной полиции.

Они, увы, разговаривали на венгерском, и понять их у меня не было ни единого шанса. Язык мадьяров на деле еще хуже гнусавого датского. В Копенгагене хотя бы слышно, как бормочут незнакомые слова, а тут даже этого не разобрать — какое-то монотонное гудение.

Мне же, как человеку интернет-зависимому, пришлось жалеть только об одном: телефон садится, а подойти к рюкзаку невозможно, все вокруг оцеплено полицией.

Я было попыталась уйти обратно купаться, но путь мне преградил высокий худощавый мужчина с рацией и велел убираться обратно. В смысле не в Россию, а всего лишь в помещение. За моей спиной в этот момент что-то страшно загудело.

Показалось ли мне или воды в бассейне и вправду стало несколько меньше? Нет. Не показалось. Видимо, полиция включила насос в страшной надежде найти на дне свою пропажу.

Уверена — скоро это закончится и окажется не преступлением, а ошибкой, совпадением, нелепой случайностью. Но на деле — приготовимся ждать столько, сколько потребуется властям для того, чтобы тщательно все здесь осмотреть.

Я — свидетель. Свидетель чего — пока даже мне самой непонятно.

Но давайте же обо всем по порядку.

Серо и безрадостно в мокром февральском Будапеште. Когда тебе представляется шикарная возможность целый месяц, или даже больше, пожить бесплатно в самом центре Европы, ты надеешься, что это необычайно развлечет тебя и даже приободрит.

Соглашаясь на дружеское предложение Татьяны и только лишь для вида поломавшись, я всерьез думала, что мне наконец повезло. Что жизнь, обычно не балующая меня дотациями, послала просто сказочный подарок: провести сколько-то там недель в любимой Европе на полном пансионе, плюс оплаченные авиабилеты, хотя и увы, в обе стороны.

Такое роскошное предложение мне даже присниться не могло. Путешествия — моя самая большая страсть. Уже через три-четыре недели в Москве я начинаю тосковать по самолетам, ручке небольшого чемоданчика, секонд-хендам на старинных улицах, изящным кофейням и своему смешному английскому. «Хэлп ми плиз!» — несется вслед любому прохожему, продавцу или официанту. Такого уровня мне вполне хватает для общения со всем миром.

Конечно, я обрадовалась предложению!

Но, как оказалось, любой путешественник в подобной ситуации совершает типичную романтическую ошибку: он наивно путает широкую улыбку туризма с жестоким оскалом эмиграции. Жить неделю в отеле на всем готовом — это совершенно не то же самое, что продержаться в незнакомой стране длительное время. Работая, решая вопросы, попадая в различные ситуации.

Что же, к примеру, делает счастливый путешественник, волею судеб занесенный в этот влажный европейский рай? Разинув рот, рассматривает мосты и дворцовые окрестности да с восторгом молодого поросенка кидается в горячие минеральные купели под открытым небом. И все это удовольствие вперемешку со ста различными познавательными экскурсиями по хрустально-голубому Дунаю, который прекрасен в любое время суток, когда на него ни смотри…

Мне же здесь пришлось совсем нелегко. Это только со стороны кажется, что крошечный отельчик — забавная игрушка, стильный бизнес, не доставляющий его хозяевам вообще никаких хлопот. Найми персонал да продавай номера через интернет-бронирование — чего уж проще? На деле же отель — живое капризное существо, агрессивный пожиратель времени, который не отпускает ни на шаг, командуя жизнью своего хозяина.

И о чем я только думала, ответив согласием на просьбу подруги слегка покараулить ее теремок, пока та наслаждается ролью молодой бабушки в Мюнхене, куда не так давно вышла замуж ее дочь? Пришла пора девице сделать мать бабкой, и Татьяна, как всякая приличная родительница, конечно же захотела разделить с кровиночкой нежные тяготы первого месяца новорожденного в доме.