Александр Коренюгин - Праздничный Коридор

– У меня есть документы, – Людмила протянула врачу Зосино свидетельство о рождении.

– Так, – раскрыл бумажку врач, – посмотрим, из-за кого у нас сегодня такой переполох: Чарышева Зоя Николаевна. Николай Васильевич, так это Ваша дочь? Но Вы никогда не говорили, что у Вас есть такая взрослая дочь.

– Как видите, уже и внук имеется. Вы мне лучше расскажите, как девочка перенесла роды? Сейчас с ней все в порядке? Когда ее и ребенка можно будет увидеть?

– Сейчас расскажем, – худенькая пожилая женщина в белом халате строго смотрела на Чарышева, – я врач, я принимала роды. Все остальные бегали вокруг и суетились, что не помешало им дружно прийти сюда. Это называется служебной поддержкой. А если серьезно, то девочка Ваша просто молодец. Зося не кричала, не капризничала, не звала на подмогу маму, четко исполняла все мои команды. Был такой момент, когда она нас всех просто пристыдила. Знаете, как-то повелось, что акушерки в момент потуг кричат «тужься, тужься» или «давай, давай». Так вот, Зося нас серьезно попросила не кричать, меньше суетиться – мол, ребенок испугается, роды могут затянуться. Вот так! Я сначала оторопела, а потом подумала, что, возможно, она права, ребенок должен появиться без суеты, и в тишине? Можно ли ее навестить – это уже вопрос к нашему психотерапевту, а о состоянии ребенка лучше узнать у педиатра. Но я еще хочу воспользоваться ситуацией и попросить у наших финансовых боссов немножко денежек, чтобы обновить самое необходимое оборудование. Ситуация, честно говоря, располагает немного поклянчить. Мы Николая Васильевича, да еще и в компании с Александром Михайловичем, раньше видели только на торжественных собраниях в заводском дворце культуры. Да и не для себя я прошу. Пора нам всем задуматься о падающих демографических показателях нашего города.

– Мы с Николаем Васильевичем уже подумали о демографической ситуации в нашем регионе, поэтому только что вы приняли в свои руки нашего внука. Ваш вопрос об оказании финансовой помощи уже обсужден на Совете трудового коллектива банка. Банк каждый год выделяет денежные средства для нужд облздравотдела. Но в этом году, наш коллектив принял решение о прямом финансировании больницы, – сказал Анцев, – Буквально вчера принято решение об оказании благотворительной помощи, именно, больнице химкомбината. Сегодня, в первой половине дня, деньги ушли со счетов банка, завтра вы сможете ими распоряжаться. Там приличная сумма, хватит на оборудование и нужды врачей. Николай Васильевич мне часто рассказывает о финансовых трудностях комбината. Вот, мы и приняли решение об оказании помощи больнице – за лечением к вам обращаются все жители города, а содержит больницу только химический комбинат. Несправедливо. А теперь я все-таки хотел бы продолжить наш прерванный разговор.

– Увидеть Зою Николаевну? Она сейчас, разумеется, не спит. Знаете ли, эйфория, стресс. От укола седативного средства она категорично отказалась, даже валериану не приняла – завтра собирается кормить ребенка грудью и боится, что лекарства ему навредят. И правильно поступает. Но и успокоиться ей просто необходимо. Я думаю, что лучше всего ей сейчас не лежать в палате в одиночестве со своими мыслями и переживаниями, а с кем-то пообщаться, но не с Вами, а лучше с женщиной.

– У нее нет матери, – сказал Чарышев.

– Я и не говорил, что ей нужна мать. Лучший вариант – это близкая подруга. Пусть беседуют до утра, пока обе устанут. Среди вас есть такая?

– Да, это я, – Людмила вопросительно посмотрела на Чарышева.

– Хорошо, Милочка, – ласково одобрил Чарышев, – тем более что ты осталась здесь и не ушла отдыхать.

– Прекрасно. Вы, Людмила, сейчас пройдете в душ и получите стерильную униформу. Маска обязательна. Согласны? Ну, тогда вперед. Ребенка я тоже осмотрел, но это внешний осмотр, без всяких заключений. Педиатры пока никаких отклонений от нормы у малыша не диагностируют.

– Да, ребенок на первый взгляд здоров. Завтра окончим осмотр и переведем его в палату к мамочке. Там уже поставили детскую кроватку. Это ее просьба. Сейчас ребенок в детском отделении, и я вам его покажу. Правда, только через стеклянную дверь. Пойдемте.

Взрослые, солидные, деловые мужчины, сутками занятые решением проблем государственной важности, стояли перед стеклянной дверью детского отделения, и наглядеться не могли на крохотное, отекшее, красненькое личико своего первого внука, наследника и продолжателя их жизни. Мальчик, словно, понял важность момента, приподнял тяжелые веки, и что-то похожее на улыбку тронуло его губы.

– Смотри, улыбается, – в один голос прошептали они, и у обоих глаза подернулись предательской влагой счастья.

Врач понесла ребенка в палату, а Чарышев и Анцев поехали домой, чтобы вместе с Розой Самуиловной посидеть возле камина за рюмкой коньяка и произнести тост за день рождения самых любимых членов семьи. Роза Самуиловна их ждала – сидела за накрытым столом в гостиной, прислушивалась к каждому шороху за окном. Их праздничный ночной ужин в этот день плавно перетек в завтрак, а потом и в обед. На свои рабочие места каждый из них появился только к концу рабочего дня. Чарышева уже ожидали цветы и поздравления сослуживцев – вести из больницы с раннего утра незамедлительно просочились в администрацию завода. А Анцев сам объявил секретарю, что у него вчера ночью родился внук – Александр третий Анцев.

Новость о том, что у Анцева родился внук, в Зосин отдел принесла секретарь начальника, Верочка. Она зашла в кабинет и спросила:

– Вы начальника собираетесь поздравлять?

– Да, собираемся, – в один голос согласились Оксана и Инга, – а с чем?

– Не с чем, а с кем, – поправила их Верочка, – вчера ночью Зоя Николаевна мальчика родила.

– Тогда надо Ромашову поздравлять. Мы ее собираемся в роддоме навестить, а через пару месяцев пойдем к ней в отведки. Обычай такой существует. А причем здесь наш начальник?

– Ничего-то вы не знаете. Ромашова наша, оказывается, Чарышеву дочерью приходится, она уже и фамилию поменяла на Чарышева. А ее новорожденный ребенок – внук нашего Александра Михайловича. И назвали его Александр третий Анцев. Эх, невежды! Так вас ожидать в приемной?

Иван поспешил в кабинет Зоси и взялся за телефонную трубку.

– Санька, привет! До тебя не дозвониться – поздравления принимаешь?

– Какие поздравления? Ты, о чем?

– У тебя, что от счастья крыша поехала, и ты ничего не помнишь? Если забыл, то я напомню – Зоська вчера тебе сына родила.

– Ничего не понимаю. Голова моя действительно перегружена головной болью – вчера хорошо посидели с друзьями, но объясни мне, какое я отношение имею к ребенку Ромашовой?

– Ну, ты Санька, кретин! Ты, что не знал, что Зоська от тебя ждет ребенка? Кстати, она уже не Ромашова, а Чарышева.