Ирина Лобусова - Кумите

Когда через трое суток он вышел на улицу, шел снег. За ним захлопнулась дверь. И, очутившись посреди широкого тротуара, он застыл на месте… Было слишком сложно идти. Все трое суток, находясь на грани безумия, Юрий боролся за жизнь, не зная, зачем она ему. И кто-то другой, вместо него, из окровавленной истерзанной оболочки появлялся на свет. Он еще не знал его имени, но знал, что это новое существо, вырвавшееся на свет из его боли, заставит целый мир содрогнуться. Он шел пешком, приближаясь к своему дому, и ему казалось, что под его нетвердыми шагами плавится даже асфальт. У подъезда в целости и сохранности стояла его машина, которую кто-то отремонтировал. Он прикоснулся рукой к блестящей металлической поверхности — дверцы были открыты. А внутри, в бардачке, лежали его водительские права…

Он вошел в квартиру и остановился возле двери. Стоя посреди узкой, тесной прихожей, он не узнавал прежде знакомых вещей. На пыльной тумбочке стояла трогательно наивная нарядная сумочка его мамы… Прежде у Сергеева никогда не кружилась голова. Это случилось впервые. Он закрыл глаза, снова открыл… Через десять секунд смог рассуждать более здраво.

На полу под тумбочкой, там, где он привык ставить свою обувь, стояли модные женские туфли на высоченном каблуке. Это было настолько неожиданно, что перед странным открытием немного отступило даже охватившее его горе. Туфли были очень красивые, дорогие на вид, из черной блестящей кожи, самые модные, последней модели. Такую пару туфель могла надеть только ультрасовременная модница. Причем моднице должно было быть не больше 25 лет. Было абсолютно непонятно, откуда они могли взяться. Юрий взял их в руки. Его догадка подтвердилась: внутри была бирка известной итальянской фирмы. Такая обувь могла стоить не меньше 500 долларов. Не зная почему, он вдруг подумал о Кате. В ее стиле было одеваться так. И потом, Катя вполне могла заплатить за пару туфель 500 долларов. Но как могли очутиться в его квартире эти туфли?

Открыв дверь ванной и включив свет, Сергеев застыл. На вешалке, поверх старых полотенец висел… шелковый розовый женский пеньюар, обшитый кружевами. Не понимая, что делает, он сорвал его с крючка. Халат скользнул в руках, кружева переливались в электрическом свете, от ткани исходил тонкий запах дорогих духов. Наверняка такой пеньюар стоил целое состояние. Воротник был немного засален — значит, вещь эта ношеная, и довольно долго. Но кто мог подбросить в его ванную чей-то грязный халат?

Юрий бросил пеньюар на пол. Странные находки застали его врасплох. Он включил горячую воду, скинул с себя одежду и стал под душ. Но намылиться не успел. В миниатюрной, стандартной ванной все предметы были на виду. На стеклянной полочке над умывальником валялись… три тюбика губной помады. Золотые футлярчики говорили об их немалой цене. Они явно принадлежали женщине. К тому же молодой, модной и очень богатой. Все удовольствие от душа исчезло. Кто побывал в его квартире? Сергеев никогда не видел всего этого прежде. Быстро вытершись, он бросился к зеркалу и стал рассматривать помады так же, как рассматривал только что халат и туфли. Цвет их был светлый. Пользовались ими неоднократно. Внизу он прочитал названия очень известных фирм. Как и остальные вещи, стоили они баснословно дорого.

Сергеев знал их приблизительную цену — при нем Катя постоянно болтала о шмотках и фирменной косметике. Других тем для разговора у нее просто не существовало. Это, в общем, была одна из причин, почему он ее бросил. Вдруг его осенило. Ну конечно, здесь могла быть только одна женщина! Только она! Ри! Здесь была Ри! Все правильно. Ри наверняка была, хоть и пыталась не показывать этого. Но он-то знал. Очевидно, она пыталась как-то с ним связаться. А потом проникла в квартиру, открыв дверь. Может, ей нужно было скрыться и она временно пряталась здесь. И есть еще второй вариант: ее могла впустить тетя Вера, которая давно мечтает, чтобы он встретил хорошую девушку и женился. А Ри ничего не стоит прикинуться милой и хорошей, она ведь актриса! Как ни странно, но эти мысли успокоили Юрия.

Он пошел по комнатам, везде замечая следы присутствия женщины. В гостиной на столе лежала пудреница, в шкафу висело черное платье, на кресле валялась ярко-красная юбка и белый пушистый свитер… Он ходил по квартире, замечая все больше чужих вещей… И только в комнату мамы он так и не смог зайти… Наконец ему надоело бесцельное блуждание. Он решил позвонить тете Вере и узнать, что здесь произошло.

Очень долго никто не брал трубку. Так долго, что Юрий начал беспокоиться. Если тети Веры не было дома, в квартире должен был находиться ее больной муж. Он вообще не выходил на улицу. Наконец ему ответил молодой мужской голос, совсем незнакомый.

— А где тетя Вера? — от неожиданности Юрий даже не поздоровался.

— Простите, кто вам нужен? Куда вы звоните?

— Мне нужна Вера Никитична. Или Петр Александрович. Но я, кажется, не туда попал…

— Подождите минутку, я сейчас посмотрю в документах, — было слышно, как на том конце провода положили телефонную трубку. Через время ответили: — А они здесь больше не живут.

— Как это? — не понял Сергеев.

— Их квартира продана. Они здесь больше не живут. Со вчерашнего дня.

— Кто вы такой?

— Я представитель агентства недвижимости. Сейчас осматриваю квартиру.

— Но они не могли свою квартиру продать!

— С кем я говорю?

— С их племянником.

— Наверное, вас просто не поставили в известность. Под актом продажи они собственноручно поставили свои подписи. И освободили квартиру вчера утром, как было условлено. Я приехал полчаса назад, и в квартире никого уже не было…

Юрий застыл со снятой телефонной трубкой в руке. Потом из памяти всплыл разговор с тетей Верой. Она как-то говорила, что им настойчиво предлагают продать квартиру. Угрожают, требуют, предлагают любые деньги. Якобы кто-то хочет расселить их дом. И она согласилась бы, да ее муж против. Он категорически заявил, что всю свою жизнь прожил в этом доме, в нем и умрет. А потом им предложили подписать бумагу, что они ничего не собираются продавать. И они оба подписали. Тетя Вера еще хотела спросить, правильно ли они поступили. Ее муж сразу успокоился. А он, Юра, просто отмахнулся от нее, подумав, что лучше бы она поменьше приставала к нему со своей болтовней. Тогда он воспринял ее слова как пустые.

Они жили в старом, полуразваливающемся доме далеко от центра. Да и вся квартира представляла собой две смежные небольшие комнатки, крохотную самодельную ванную и кухню без окна, выходящую в такой же темный коридор. Эта квартира стоила немного. Муж тети Веры, дядя Петя, был с очень тяжелым характером и до болезни, ну а когда заболел, стал просто невыносим. Юре всегда казалось, что единственным человеком, способным найти взаимопонимание с Петром Александровичем, была только тетя Вера — больше с ним никто не мог говорить.