София Брюгге - Ячейка

Напрашивался самый очевидный вариант – совершать перемещения непосредственно в дом Гарса. В этот оплот всех путешественников во времени, надежный и усовершенствованный. Конечно, в доме случалось бывать и посторонним людям. Сейчас, на время проведения празднества, мест на постоялых дворах не хватало, и многие странники искали ночлег у жителей. У Гарса приютились двое художников, одни из тех, кого вызвали в Гаагу для украшения замка и улиц к сегодняшнему событию, а также аббатиса с капелланшей и священниками, держащие курс на северо-восток, в аббатство Леувенхорст.

Все эти гости, даже будучи случайными людьми, не представляли собой существенной преграды. Прибытие происходило в жилую комнату консула, по совместительству приходящуюся ему спальней. Обстановка здесь состояла из крепкого стола с утолщенными ножками, нескольких стульев с прямой спинкой, неудобство которых как-никак компенсировалось подушками, и кровати, прятавшейся в дальнем углу за занавесью. Дополняли картину камин; железный рукомойник, встроенный в узкий деревянный каркас; сложной резьбы дрессуар и особый шкаф с несколькими явными и потайными замками. Сейчас шкаф был открыт, а находившийся внутри механизм работал на всю мощь, непрерывно держа соединение с «Хроносом».

За окном, не переставая, заливались трелью колокола. Было ровно десять тридцать утра по местному времени.

Каждый раз после перемещения Хелин не могла отделаться от чувства, будто ее резко выдергивали из сна – неважно, путешествовала она в прошлое или возвращалась в настоящее. Особенно в первые разы, окружающее казалось эфемерным и непостоянным, а иногда мысли начинали течь в противоположном русле, и тогда девушка ощущала именно себя и свое тело как нечто призрачное и отдаленное от реальности. Годарт же, напротив, всегда выглядел спокойным и непроницаемым, эдакая непоколебимая глыба посреди океана. Его отличали соломенные волосы, атлетичное телосложение и ломанные углы грубого лица с несколькими тонкими бледными шрамами. Вроде он не много что говорил и не много что делал, но его поступки в глазах девушки обладали весомостью и продуманностью.

Они ученые одного эшелона, напоминала себе Хелин, наделенные большой ответственностью. Нужно соответствовать напарнику, быть собранной, держать планку. Спокойствие, профессионализм, самоотдача.

Колокола продолжали звонить, оповещая все окрестности о празднике. Через окно с улицы долетали взбудораженные голоса и смех. Было на несколько градусов теплее, чем в их времени, и, не иначе как чудом, тоже солнечно. Хороший день.

– Добро пожаловать в Гаагу 1419 года, друзья!

Перед ними стоял Гарс. Хелин отчаянно хотела, но пока еще не успела зайти с ним в разговоре дальше стандартных разборов вероятностей и геометрии при создании экскурсионного маршрута. Знала она его, по большому счету, с чужих слов и рассказов в офисе. И консул был легендой.

Гарс являлся первым путешественником, перебравшимся в прошлое и оставшимся там жить. Первым, кто сумел внедриться, пройти через все бесконечные проволочки, занять свое место и начать вести подробнейшие отчеты о лицевой и об изнаночной сторонах жизни в XV веке. Перед отправкой его тренировали в течение нескольких лет, а инспектировали самые наивысочайшие лица компании. Список его знаний, навыков и умений менялся от рассказа к рассказу и, возможно, что большая часть этого была не то, что преувеличена, а скорее, недорассказана, так как сведения утаивались всеми силами.

Внешность у него была не аристократической. Однако выразительное, худое лицо невольно притягивало внимание. Он улыбался, искренне, под глазами же залегали тени и сам взгляд, исподлобья, настороженный, являл бывалого человека. Ученый успел отрастить прямые темные волосы по местной моде. Остальное – нос с горбинкой, острый подбородок, широко расставленные глаза – осталось неизменным. Он периодически слегка постукивал пальцами по столу, возможно, от нетерпения или волнуясь. Если Хелин и Годарт из путешествия в путешествие видели его, понемножку привыкали, общались – то для Гарса каждый раз был в новинку. Он встречал их и в первый, оригинальный, день прибытия, который затем закольцевали в «Ячейку», но во время каждой телепортации день повторялся снова и снова, так что, хоть на руках у него и были какие-то сведения, знакомиться им приходилось заново.

– Мое имя – Гарс, и я оказываю помощь путешественникам во времени, – между тем представился консул, пожимая им обоим руки. Он окинул их взглядом, оценивая ситуацию и неожиданно широко улыбнулся, – Годарт и Хелин, верно? Крайне вам рад.

Последовал обмен приветствиями.

– Вы пока настраиваете «ячейку»? На каком этапе?

– Сегодня последнее испытание перед официальным запуском, – поделился Годарт.

Внезапно консул на мгновение замер, куда-то устремившись мыслями, и Хелин вдруг подумала, что Гарс не совсем обычно отреагировал на их появление. Но тут он словно отмахнулся от чего-то своего и снова стал прежним.

– А это новости! Я искренне вас поздравляю, – Гарс скосил глаза в сторону окна, за которым шумела улица, – Тогда не будем терять ни минуты. У нас с вами особенный день, а праздник обещает быть грандиозным. Пойдемте!

Ученые переглянулись. Годарт тоже подметил, поняла девушка. Они вышли из спальни и оказались в коридоре.

По меркам своего времени, Гарс жил в более чем завидном доме. Два этажа и еще комнаты для слуг под самой крышей. В лучших нидерландских традициях, дом был под завязку нафарширован подъемами и спусками, лестницами, лесенками и переходиками. Жилые комнаты были наверху и, выйдя из покоев, группа путешественников спустилась на этаж ниже, где располагалась передняя комната (для посетителей), задняя (прототип гостиной), а в дальней части ютилась кухонька со своими закромами.

Из дверного проема высунулся настороженный нос, а затем показался и его обладатель – высокий в холке пес породы салюки, с роскошной черной шерстью с белыми подпалинами и флегматично виляющим хвостом. С умопомрачительным чувством достоинства он оказался около Гарса, упорно игнорируя других посетителей и лишь изредка шевеля свисающими ушами.

– Бруно, хороший мальчик, – наклонился к нему тот, почесывая макушку, – мы обязательно с тобой поиграем, но вечером. Сейчас я занят. Иди.

Пес молча перевел взгляд на путешественников, затем с укором посмотрел на хозяина и ретировался на разрешенную территорию.

– Итак, сперва мы отправимся на главную улицу, по которой будет въезжать герцог Иоганн III, и полюбуемся шествием, – принялся расписывать Гарс, хотя и Хелин, и Годарт были прекрасно осведомлены о процессе, – Местные праздники проходят очень ярко, так как в Средневековье люди сполна используют любую возможность, чтобы отвлечься от ежедневных проблем, своих страхов и всеобщего настроения приближающегося конца Света.