Леди Ксандри - Осколки

– Сила во многих, один слаб, – это мнение было обеих теней.

– Чтобы найти «многих», мне нужно их вспомнить, – проворчала я, стаскивая простыни с кровати вместе с плюшевым медведем. Чисто! Я с сомнением огляделась на игрушку, жалко мишку портить, но его тоже необходимо проверить. Может быть, разгадка в игрушке, а не в несчастных растениях.

– Хватит и одного, – загадочно улыбнулся страж, окончательно меня запутав. Но прежде чем я успела сломать голову в поисках разгадки, в дверь нерешительно позвонили. Звук был таким прерывистым и тихим, словно палец случайно соскользнул с кнопки звонка. Я неуверенно вышла из комнаты, задержалась на пороге, а потом быстро и бесшумно прошмыгнула в кухню за оружием. Открывала дверь, готовая к бою.

– Один говорит лишь правду, другой лжёт, – закружились в бешеном вихре видения, чтобы слиться в одном человеке. Виктор. Когда же я перестану произносить это имя?

– Здравствуй… Рита.

Странно, моё тёмное видение говорило точно таким же баритоном… Это что-то подсознательное? Я махнула головой, отгоняя видение.

– Может, уберёшь нож? – нервно предложил Виктор, косясь на тесак для мяса у меня в руках.

Я пожала плечами и повернулась в сторону кухни, по дороге, наконец, осознала, что встречала гостя в одном полотенце, поэтому сначала заглянула в ванную.

Гость расположился на кухне, сам разлил по кружкам чай и теперь заискивающе смотрел мне в глаза.

– Я принёс твой любимый зелёный чай с имбирём и мёдом.

Я молча проанализировала новую о себе информацию и аккуратно отпила чай. Пожалуй, он мне больше не нравится – бережно отставила чашку с напитком и заглянула в глаза собеседнику. Мужчина смутился под моим взглядом и шумно отхлебнул свой чай. Чёрный с бергамотом – всплыла в моей памяти абсолютно ненужная информация.

Пока Виктор делал вид, что для опустошения кружки требуется полчаса, я имела возможность разглядеть его: под глазами залегли тени, лицо белое, измождённое. Я чуть прикрыла глаза, вызывая золотой поток рун. Когда-то я умела ими управлять, пора учиться снова. Ёлочка без половины веток – то, что нужно.

– Как ты? – наконец перестал мучить кружку мужчина.

Я потянулась к своей кружке, пряча за напитком свою усмешку.

– Я понимаю, что не очень, – сам себе ответил Виктор, с грохотом поставил кружку и повысил голос: – А я говорил тебе! Говорил, никаких экспериментов без ведома начальства!

Я по-прежнему давилась острым чаем и молчала, анализируя яркие вспышки воспоминаний.

– Рита! Ты уже не маленькая, я не обязан следить за каждым твоим шагом и подтирать тебе сопли!

Я изогнула бровь. Так выговаривает мать нерадивому чаду, когда он виноват. Но вот в чём дело… Я не чувствовала себя виноватой.

– Мне кажется, ты слишком много на себя берёшь, – наконец оторвалась я от напитка.

Плечи мужчины тут же поникли.

– Прости… Мне нужно извиниться, но ты сама знаешь, обвинять проще. Я видел, как ты спала, и ничего не мог поделать… Но я поливал цветы!

Я откинулась на спинку стула, внимательно разглядывая собеседника. Мы дружили. Нет, он мне нравился, очень нравился когда-то давно, за чертой прошлой памяти. Как я не замечала, насколько он жалок? Виктор ничего не мог поделать? Нет, любой вызвал бы скорую. Он струсил. Побоялся, что о моём поступке узнает начальство, и не видать Виктору повышения…

– Я хотел тебя пригласить в ресторан, меня вчера повысили…

Вот и подтверждение моей догадки.

– Мы можем вместе обсудить наш грядущий отчёт начальству.

Я фыркнула и иронично изогнула губы.

– Риточка, ты же понимаешь… – Виктор попытался дотянуться до моей руки, но я ещё больше откинулась назад, поставив стул на две ножки.

– Рита! – снова это родительское возмущение. – Я теперь твой начальник и я запрещаю писать отчёты без согласования со мной!

Какой у него визгливый голос, когда он волнуется! Я бы зажала уши, но тогда точно упаду со стула.

– Уходи! – я рукой указала на дверь.

– Это не твой дом, – усмехнулся Виктор и попытался повторить мой манёвр со стулом.

– Теперь ты должен Анжелике новый стул! – надо же, смех не только продлевает жизнь, но и прочищает память.

– Ничего я не должен, она не выйдет из летаргии, – мужчина со злостью отряхнул брюки и посмотрел мне в глаза. – Ты уволена! По статье… Скажем, разглашение государственной тайны. О… – он притворно прикрыл рот. – Кажется, там ещё прилагается срок до четырёх лет. Если ты не возьмёшь себя в руки, срок будет максимальным.

– Виктор, – промурлыкала я. – Ты ещё помнишь, сколько раз я прикрывала тебя… напарник.

Мужчина дёрнулся и что-то буркнул, выйдя из комнаты.

– Удостоверение отдай! Я помню, как его клала на стул, теперь его там нет… Это воровство!

Я истерично расхохоталась под звук хлопнувшей двери. Потребовалось потерять память, чтобы понять, какое говно мой друг.

Память… Как много она даёт и как много отнимает. Я задумчиво рассматривала красную корочку удостоверения. Эту часть жизни ещё не вспомнила. Что меня ждёт на страницах этого документа? Руки мои дрожали, я сильно боялась разочароваться… В себе. Вдохнуть, выдохнуть и перевернуть страницу. На этом фото я старше, чем в паспорте. Солидные очки в чёрной оправе, которыми пыталась придать себе важности, тугой пучок волос на голове. Я почему-то стеснялась своей рыжины, считала её чем-то несерьёзным. Мне казалось, что рыжей девушке никогда не доверят по-настоящему сложное дело. Но при этом я никогда не красилась. Сказалось ли это воспитание или что-то ещё… Нет, не вспомнить. Да и зачем вспоминать первопричину комплексов, если у меня появился шанс начать всё с чистого листа?

Ещё раз вздохнув, перестала оттягивать неизбежное – Центр Исследования Явлений Признанных Паранормальными (ЦИЯПП). Да! Я не разочаровалась. При этом названии организации в моей груди вспыхнуло солнце, не обжигающее, но тёплое и уютное. Я любила свою работу, это точно. Сколько историй было связано с ней, каждый момент был особенным. Пусть сейчас не вспомню всё, но и это задание когда-нибудь отложится в моей памяти слитком золота, хотя, может, с небольшой примесью пирита.

Я удовлетворённо закрыла глаза, вызывая поток рун. Ну, здравствуйте, мои хорошие: Эйваз, Ингуз, Перт… Ваш момент настал, мне нужно понять, с чем же я столкнулась. Руны вспыхнули и рассыпались пышным облаком, я открыла глаза. Теперь рассматривала помещение по-новому, без душной плёнки непонимания. Маленькая кухня была когда-то очень чистенькой, но сейчас на ней скопилась месячная пыль. Кроме меня и Виктора, её никто не посещал, ванная комната, по моим ощущениям, была чище. В спальне тоже скопилась пыль: на листьях, в воздухе и на полках. Я нервно шагала вдоль горшков с цветами, зажимая мокрым платком нос. Хватит, надышалась. С каждым пройденным шагом меня посещала уверенность в неправильности происходящего. В любой другой ситуации тут было бы полно народа из нашей организации. Почему же я тут одна, да ещё без памяти?