Татьяна Бочарова - Круиз по краю ада

– А это мысль, – проговорил он, впрочем, не слишком уверенно.

– Какая еще мысль? – тут же набросилась на него мать. – Ты хочешь, чтобы она одна уехала на две недели? Да мы… я тут с ума сойду.

– Погоди, Инна. – Георгий Петрович мягко отстранил жену и зашел в гостиную.

Мира тут же вбежала следом и села рядом с отцом на диван. Она ничего больше не говорила, лишь смотрела на него молча и с мольбой.

– Мамуль, давай-ка чайку попьем, – нарочито бодро предложил Георгий Петрович.

– Зачем чайку? – недовольно проворчала Инна Валентиновна. – Ужин есть.

– Не хочу я есть. В рот ничего не лезет. А вот чаю с баранками – с удовольствием.

Георгий Петрович обожал баранки. Не сушки, а именно баранки, крупные, сдобные, посыпанные маком или тмином. Ирина Валентиновна заказывала их для него в фирменной булочной. Она поколебалась и кивнула.

– Хорошо. Сейчас. Мира, помогай.

Мира с готовностью вскочила и понеслась в кухню. Мать молча включила чайник, вручила ей пакет с баранками и красивое фарфоровое блюдо. Пока чайник кипел, а Инна Валентиновна заваривала чай, Мира аккуратно разложила баранки на блюде, достала из холодильника варенье, а из кухонного шкафа стеклянные розетки и отнесла все это в гостиную. Вскоре подоспела мать с чайником и чашками.

– Отлично, – сказал Георгий Петрович, но в его голосе отчетливо слышалась усталость.

Семейство уселось за стол. Поначалу все молчали, с преувеличенной сосредоточенностью поглощая баранки. Первым тишину нарушил отец:

– Инна, я считаю, что Мира уже достаточно взрослая. Она может ехать одна. Я в ее годы уже жил в общаге и сам себе готовил на общей кухне. А ты? На тебе были двое младших братьев. Чем Мира хуже нас?

– Не хуже. – Инна Валентиновна обняла дочь. – Возможно, даже лучше, и намного. Но время! Гоша, время сейчас другое. Столько вокруг искушений, соблазнов! Нечестных, порочных людей.

– А! Так ты боишься, что нашу дочь обесчестит какой-нибудь развратный мерзавец? – Георгий Петрович насмешливо поднял бровь.

– Ну, Гоша, зачем ты так? – Мать залилась краской. – Я боюсь, что она слишком добра и наивна и кто-то может этим воспользоваться.

– Милая, если ты имеешь в виду мошенников либо воров, то это исключено – на лайнере усиленная охрана. Ничего криминального там быть не может. А уж с кавалерами, если таковые появятся, Мирка как-нибудь сама разберется.

– А если она заболеет? Простынет, например? Или аппендицит разыграется?

– Инна, ну какой аппендицит? О чем ты?

Мать уже сама поняла, что говорит ерунду и пора капитулировать.

– Ладно. – Она тяжело вздохнула. – Но только одно условие: звонить три раза в день, утром, в обед и вечером!

– Обещаю! – Мира вскочила и бросилась на шею сначала к отцу, затем к матери. – Спасибо! Спасибо!! Вы у меня лучшие! Я вас обожаю!!!

– Надеюсь, ты уже собрала вещи? – со снисходительной улыбкой спросил Георгий Петрович.

– Бегу собирать! – Мира скрылась за дверью своей комнаты.

Оставшись одна, она первым делом набрала Ясю.

– Послушай! У меня невероятная новость. Я еду одна!

– Как одна? – опешила та. – Без предков?

– Без!

– Как так?

– А вот так. У родителей на работе форс-мажор. Важная пациентка рожает раньше срока. Они вынуждена остаться.

– А тебя, значит, отпускают в свободное плаванье? – В голосе Яси зазвучала явная зависть. – Ох и везучая ты, Мирка! Одна, без надзора, на таком корабле! Ну почему у меня нет такого папаши, как у тебя?

– Ладно тебе, – добродушно проговорила Мира. – У тебя мама классная. Красивая, молодая.

– Что есть, то есть, – со вздохом согласилась Яся. – Когда отплытие?

– Послезавтра! Я еще вещи не собрала.

– Так давай шевелись! Возьми шмоток побольше. Смотри, там на каждом шагу притаился конь, а на нем белый принц. То есть тьфу! Белый конь, а на нем принц. – Яся весело захохотала и отключилась.

Мира постояла немного с трубкой в руке, а затем решительно распахнула шкаф. Взгляду представились аккуратные ряды плечиков, на которых в строгом порядке висели платья, юбки, брюки и блузки. Мира, от природы перфекционистка, обожала, когда все находится на своих местах. Ее постель всегда была красиво заправлена покрывалом, письменный стол девственно пуст и чист, книжки и тетрадки ровными стопками лежали на полочках, а остро отточенные карандаши и отлично пишущие ручки стояли в стаканчике, готовые в любой момент послужить своей хозяйке. Со статуэток на комоде влажной тряпкой протиралась пыль, и так же регулярно пылесосился любимый Мирин пушистый белый прикроватный коврик.

Одежда была не исключением – раз в неделю она проводила в гардеробе строгую ревизию, аккуратно поправляя вещи и следя за тем, чтобы все висело ровно, как по линейке. Вещей было много. Отец не скупился на наряды дочери. Среди них были такие, которые Мира из-за своей скромности и застенчивости носить стеснялась. Яся наверняка спокойно отважилась бы надеть это ослепительно-белое платье с голой спиной. Или вон тот золотистый топик со шнуровкой на груди. Или переливающиеся всеми цветами радуги узкие брючки с тоненьким золотистым ремешком в виде змейки. А Мира благодарила отца за покупку и вешала смелые наряды в шкаф. Ей больше по душе были джинсы и трикотажные кофточки приглушенных расцветок. В них она чувствовала себя как рыба в воде.

Но сейчас все будет иначе! Мира подошла к огромному, во всю стену зеркалу, висевшему напротив окна. Из отражения на нее смотрела довольно высокая худенькая девушка с густой копной рыжеватых кудрей и доверчивым взглядом больших зеленых глаз. Эх, грудь бы немного побольше, такую, как у Яськи, и бедра чуть попышней. А так вполне ничего себе. Мира решительно расстегнула пуговки на халатике и осталась в трусиках и бюстгальтере. Черное белье красиво подчеркивало молочно-белую кожу, какая бывает лишь у рыжеволосых людей. Она придирчиво оглядела свою фигуру в зеркале, затем сняла с плечиков белое платье и осторожно залезла в него, как в футляр. Платье сидело как влитое. Мира слегка взбила пышные волнистые волосы и подняла голову. Решено, берем! За платьем последовала примерка топика и брюк. Все вещи, тщательно сложенные, отправились в большой чемодан. Вслед добавились еще пара платьев, кофточки, короткие юбки и восхитительный ярко-алый шифоновый комбинезон. Мира полюбовалась на свою работу и захлопнула крышку. Щелкнули замки. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула мать.

– Уже собралась? – спросила она, увидев закрытый чемодан. – Так быстро?

– Ты же знаешь, мамуль, я все делаю быстро. – Мира лучезарно улыбнулась.

– Знаю. – Инна Валентиновна тоже улыбнулась и, обняв дочь, прижала ее к себе. – Ты прости, я зашла не просто так. Хочу поговорить с тобой.