Розалина Будаковская - Митчелл. Безликие

– Митчелл, ты идёшь? – позвала медиум с кухни. – Митчелл?

– Да-да, только руки помою.

Я скрылся в ванной и достал мобильник. Алекс написал, что будет в Нью-Йорке через пару дней, как и собирался, а Рут… Рут просто не терпелось уехать из Лас-Вегаса. Так что, видимо, беременность всё же поубавила пыл мисс Дэвис. Её побег не совсем побег, скорее ускоренный отъезд, который они планировали с Райзом вместе.

На кухне меня уже ждала чашка ароматного горячего кофе и треть небольшого пирога с мясом, остальную часть Рут забрала себе. Судя по тому, как она набросилась на еду, ей может потребоваться добавка. Причём очень-очень скоро.

– Сядь, Митчелл. – негромко, но твёрдо сказала медиум. – На самом деле я здесь из-за тебя.

– Из-за меня?

– Мне сон приснился. – Рут уже умяла около половины своего куска и сделала небольшой глоток молока. – Там был ты и там были люди. – девушка в какой-то момент начала несильно раскачиваться взад-вперёд, её взгляд затуманился, а улыбка на губах стала пугать. – Митч, я видела рядом с тобой Гекату.

Радость от встречи с давней подругой омрачило это имя. По телу пробежал холодок. Я невольно поджал живот и вытянулся в струну. В горле встал ком. Нет, нет, я ведь уже решил, что убивают просто подражатели, а не тот самый культ!

– Нет, это не Кэйт, Митчелл. – Рут медленно стала возвращаться в своё нормальное состояние. – Это настоящая Геката. А рядом с тобой куча мертвецов.

– Почему ты просто не позвонила? – почему-то шёпотом спросил я, перегнувшись почти через весь стол. – Это намного быстрее.

– Митчелл, Митчелл… – покачала головой Дэвис. – Кто же говорит о снах по телефону?

Ужас и паника схлынули. Я почувствовал себя лучше и в нетерпении рассказал Рут о новом деле. Рассказал об убийствах и странных явлениях, которые вдруг начали меня преследовать. Не забыл упомянуть о звонке Винсента и его внезапном исчезновении.

– По-моему, я слишком расслабился. – подытожил я. – Ни за чем не могу уследить как раньше. Может, это старость?

Рут только рассмеялась.

– Нет, Митч, – Дэвис помотала головой, – ты просто не хочешь видеть очевидного.

– И что же это? – в надежде спросил я, потому что знаю, что к словам этой девушки точно прислушаюсь. Даже если она скажет всё то же самое, что говорили мне все вокруг до неё.

– Пусть это и другие люди, но они тесно связаны с тем культом. – с мягкой улыбкой ответила медиум. – Разве ты не замечаешь?

Я приосанился и вспомнил слова Майка: «Совпадений слишком много.» Да, я и сам это видел ещё в Выставочном зале, но упрямо игнорировал. И в чём всё-таки Роско был не прав?

Из моей груди непроизвольно вырвалась усмешка.

– Так что возьми себя в руки и раскрой, наконец, это дело, детектив.

Будто по приказу я поднялся со стула и пошёл в сторону лестницы, но в последний момент обернулся на мисс Дэвис.

– И это снова касается Алекса? – мой вопрос был отчасти самому себе. – Тогда причём здесь моё имя? Или это всё же касается меня?

– Вот ты мне и скажешь.

Я покинул дом Рут Дэвис в седьмом часу вечера. Не знаю, как не заметил, что пролетели почти шесть часов. Мне казалось, прошло не больше трёх.

Улица встретила меня приветливым мягким ветерком, путающимся в волосах, и тёплым, почти горячим ливнем, который в одно мгновение обрушился на мою голову с фиолетово-розового неба. Я даже не думал о том, чтобы выругаться или скорее искать укрытие, напротив, я подставил лицо под капли и широко улыбнулся.

Вымокнув до нитки, я как никогда довольный и счастливый неспешным шагом направился к дому Миранды Скотт. Свидание ли это с моей стороны? Нет. Миранда появилась в Выставочном зале в парике и цветных линзах. На самом деле её внешность далека от образа Аннабель Моретти. Сегодня я увидел это даже чётче, чем при первой встрече в Выставочном зале. Но почему она это сделала? Простое ли это совпадение или мне всё же есть чего опасаться?

Связал ли с этим Майлз Кортес, которого прозвали Художником? Кто его сообщник или сообщники? И как много они знают о моей жизни?

Конечно, вопросов у меня гораздо больше, но на данный момент эти первостепенной важности.

Чем ближе я к дому, адрес которого оставила мисс Скотт, тем более знакомыми мне кажутся дома. Очень знакомое место. Разумеется, я много хожу по городу и, кажется, скоро буду знать каждый его закоулок наизусть, но эта улица какая-то очень уж знакомая.

Я взглянул на визитку снова. Пятьдесят шестая улица, да и номер квартиры… В голову лезет одно имя. От него по коже бегут мурашки, а губы изгибаются в подобии улыбки. Тревор. Он жил здесь некоторое время. В той же квартире, в том же доме, где сейчас живёт Миранда Скотт.

Из груди непроизвольно вырвалась усмешка. И это тоже ещё одно дурацкое совпадение? И что Миранда здесь делает, если живёт на самом деле в «Верде»?

Я не стал подниматься. Набрал номер Миранды и сообщил, что жду её внизу.

Пока я шёл сюда, одежда успела просохнуть. Но мне вдруг стало холодно. Я оглядываюсь по сторонам, рассматриваю немногочисленных прохожих. Кто с собакой гуляет, кто бредёт из ближайшего супермаркета с сумкой продуктов, а третьи идут, таращась в экран мобильника и не замечая ничего вокруг.

Холод. Спиной я ощутил короткое дуновение ледяного ветра, а кожа на руках покрылась мурашками. Улица затихла в одно мгновение и среди этой оглушительной тишины нарастает гул. Неясный, но очень чёткий, сплошной волной.

Я стараюсь прислушаться – в этом гуле определённо есть какие-то отдельные слова, но их сложно различить. Стоны, стоны… Вой.

Холодок струится по моей коже, словно призрачная дымка, и я чувствую, как от него немеют конечности. Я всё ещё на ногах только благодаря какому-то чуду. Холодок мягко огибает мочки ушей и оседает тяжёлым облаком в моих волосах.

Голоса всё ещё здесь. Они всё громче и громче, но звучат отдалённо. Я снова прислушиваюсь и зачем-то жмурюсь.

– Митчелл! – многоголосье раздалось оглушительной волной в моих ушах, и я шарахнулся, едва не перевалившись за цветочную оградку за спиной. – Митчелл!

На моё плечо легла тяжёлая невидимая рука. Дыхание замерло, а волосы тут же встали дыбом от ужаса. Я с трудом поворачиваю голову. В непонятной серо-сизой дымке лицо. Размытое, такое чужое и знакомое одновременно. Мысли путаются.

Призрак обретает ясные черты лица, а моё сердце вот-вот остановится от ужаса – на меня из дымки смотрит настоящий Тревор Янг.

– Спасай свою жизнь, Митчелл Хилл.

После этих слов образ Янга тут же рассеялся. Я стою один. Меня окутала волна тёплого летнего воздуха, а над головой кружат непонятного цвета мотыльки. Прохожие никуда не делись, но на улице очень тихо. Тишину нарушает только невесомый шелест крошечных крылышек насекомых.