Мая Смирнова - Перевернутый. Шут

– Пьер Бенедикт де Сент-Джули, – Марье четко и звонко произнесла его имя, подойдя к нему, – как же мы давно не виделись.

Музыка громко играла в зале и ее было слышно на несколько этажей вниз и вверх. Понимая, что из-за нее у него начинает болеть голова, Николас решил ненадолго покинуть зал и присоединиться к другим слугам. Спустившись на несколько этажей вниз, молодой человек направился в сторону кухни, по слухам, кухня была одним из мест, в котором слуги любили проводить время. Николас надеялся собрать хоть немного информации, которая могла бы пригодиться ему с Пьером, и слуги были прекрасным источником сплетен.

Открыв дверь кухни и переступив ее порог, Николас сразу же окунулся в запах готовившейся еды и суету ее приготовления. Повара перекрикивались друг с другом, время от времени громко ругаясь.

Внимание Николаса привлекла небольшая группа, сидящая в дальнем углу кухни, среди которых молодой человек заметил знакомое ему лицо, и он решил подойти к ним. Сняв маску и извиняясь, он прошел сквозь суетившихся поваров и прошел к столу.

– Приветствую всех, – прочистив горло, сказал Николас. – Вы не против, если я к вам присоединюсь?

– О! Какие люди! – воскликнул один из сидевших слуг, поднявшись из-за стола. – Николас Сендрерсен, собственной персоной!

В мужчине Николас с трудом узнал своего старого друга Джузеппе Анчез Лару. За время, которое Николас провел с Пьером в колониях, Джузеппе, будучи одного возраста с ним, заметно изменился, и если бы Николас не знал, что ему всего двадцать четыре, то подумал бы, что Джузеппе уже за тридцать. Его грязные черные волосы были забраны в тугой хвостик, на квадратном лице, покрытом угрями, морщинами и точечными шрамами, резко выделялись острые скулы. Правая бровь Джузеппе была наполовину сбрита или же, скорее всего, сожжена. Его левый глаз перевязан. Николас застыл на одном месте и глазами, полными удивления, смотрел на Джузеппе, стараясь понять, что и почему так сильно изуродовало его знакомого.

Когда Николас видел своего друга последний раз за несколько дней до отъезда в Испанию, тот был, пожалуй, одним из самых красивых мужчин среди знакомых Николаса – высокий молодой человек с гладкой кожей, темно-карими лукавыми глазами и кудрявыми черными волосами, обрамляющими его подвижное лицо.

– Джузеппе Анчез Лару! Рад тебя видеть, – наконец-то очнулся Николас и пожал протянутую ему руку друга. – Что сделал с тобой дьявол? Тебя не узнать.

– Я повидал войну, вот что случилось, – засмеялся Джузеппе. – Три года я провел на полях битвы, сражаясь за мою страну и защищая ее от Испании, – молодой человек сел обратно за стол и налил в два стакана вина. – Конечно, пожертвовать мне пришлось многим, но с этим я поделать ничего не могу. – Джузеппе взял один из стаканов, протянул его Николасу и кивнул на свободное место рядом с собой: – Присаживайся.

Приняв стакан и чувствуя себя немного некомфортно, Николас сел между Джузеппе и жирным мужчиной, который уплетал за обе щеки индейку, запивая ее вином. Напротив него за столом сидели две служанки. У одной из девушек было узкое лицо и худощавое телосложение, из-за чего она выглядела несколько болезненно. Ее рыжие волосы были заплетены в косу, голова прикрыта платком. Она была уставшей и явно витала мыслями где-то в облаках, совершенно не обращая внимания на все, что происходит вокруг нее.

Вторая девушка, со светлыми пушистыми волосами, была немного полненькой, как сдобная булочка. Ее кругленькое пухленькое личико расплылось в улыбке, когда она поймала на себе взгляд Николаса, и румянец залил ее щеки.

Мысленно закатив глаза на происходящее, Николас поднес стакан к губам и сделал глоток, чувствуя горечь вина во рту и, сморщившись, поставил стакан обратно на стол, вытирая рот.

– Еще раз, как зовут человека, у которого ты работаешь? – с набитым ртом обратился неопрятный толстяк к Джузеппе.

– Он никогда мне не называл своего имени, Кабин, – зевнув, ответил Джузеппе. – Мой господин вообще странный человек, честно говоря.

– Ты подался в слуги? – удивился Николас. – Разве ты не хотел сделать карьеру в армии?

– Служба в армии – непростая штука, и к тому же мои родители были против этого с самого начала, – начал объяснять Джузеппе. – Царство небесное им. После смерти отца моя мать скончалась годом позже, оставив меня вместе с моей сестрой. Денег у нас было не много, поэтому мне пришлось податься в слуги. Служба в армии, как видишь, не принесла мне особого дохода и почета. Сейчас я прислуживаю приезжему из Рима мужчине, свое имя он и приехавшие с ним слуги скрывают от меня и от других нанятых слуг. Нам было сказано звать хозяина «мой господин» и все. Откуда он, из какой он семьи и с какими намерениями он приехал в Париж – нам не известно.

– Мне кажется это подозрительным, – протянула полненькая девушка. – Особенно из-за убийцы, который находится сейчас на свободе.

– Я полностью с тобой согласен, Даниэла, – Джузеппе взглянул на неё. – Но я не подозреваю своего господина в подобном. Я предполагаю, что он просто скрывается от кого-то. Поэтому такие осторожности.

Николас поднял левую бровь, не веря в слова Джузеппе, находя ситуацию странной и подозрительной, но он решил промолчать.

– Да и вижу я его не часто, – продолжил Джузеппе, прислонившись спиной к стене позади себя. – За полгода служения я видел вблизи своего господина всего несколько раз.

– Может быть, ты опишешь его внешность? – попросил Кабин, вытирая рот грязным рукавом рубашки. – Может быть, мы его знаем.

– Я сомневаюсь в этом, но так и быть, – Джузеппе прикрыл глаза. – У него квадратное лицо с густыми темными бровями. Светлые волосы коротко подстрижены, уложенная назад челка открывает широкий лоб. Глаза, если я не ошибаюсь, темно-карие или темно-зеленые. Точно не могу сказать.

– А рост у него какой? – задал вопрос Кабин.

– Точно не могу сказать, но он выше меня. Я же говорил, что видел моего господина всего несколько раз. Мои описания могут быть неточными.

– В таком случае я точно не знаю, кем является твой господин, – пожал плечами Кабин. – Но я не могу отрицать, что он кажется мне странным и подозрительным.

– Не стоит никому доверять, особенно сейчас, – сказала Даниэла, положив локти на стол и слегка подавшись вперед, открывая вид на свои тяжелые груди и не отрывая взгляда от Николаса, заигрывая с ним глазами.

– Я полностью согласен с вами, господа, – Николас старался случайно не встретиться взглядом с Даниэлой и игнорировал ее существование. – Лучше никому не доверять ради своей же безопасности. Я говорю это не из-за того, что убийца находится на свободе, а вообще. Даже если бы убийства не произошли и покойные были бы сейчас живы, то было бы лучше надеяться только на себя.