Дмитрий Типаков - Падшие к небесам

– А в одиннадцатом она нам что, порнуху покажет? – предположила Заира под общий хохот подружек.

– Вот ты на неё наезжаешь! Она же тебя вроде как защищала сегодня, – произнесла сквозь смех одна из них с лёгким укором.

– Да скорее все бабское племя. Я этому Кериму в жопу палец и без неё суну, достал.

– Так что там ты про лупу говорила? Похоже, кто-то ошибся раздевалкой сегодня на физре? – закатила глаза самая симпатичная из компании.

– Кто-то сейчас волос не досчитается, – ощерилась Заира.

– Ой, да ладно. От физры до ненависти один шаг. Или как там?

Девичий щебет не смолкал всю дорогу от школы до парка, пока компания одноклассниц, проходя через частный сектор, не поредела до двух человек. Малика всегда провожала Заиру, которая жила на горке в 3 километрах от школы, до остановки. Идти через парк было чуть длиннее, но ей нравились эти прогулки, особенно в такую погоду, когда все девочки отфильтровывались по своим домам, боясь возможного дождя.

Они обе жили в квартирах, а не в частных домах, как остальные подружки. Это было одним из многих факторов, что их объединял. Малика постепенно научила сдерживаться, когда хотела рассказать одноклассницам об очередной стычке соседей. Когда живешь в однушке, то любое упоминание о ней при людях, кухня которых чуть меньше всей твоей жилплощади, здорово отчуждает тебя от них. Кажущиеся такими смешными бытовые неурядицы в их компании звучали тяжело и неуместно, будто рассказ о поехавшей вчера колготке, которая и сегодня на тебе. С Заирой она не чувствовала этого дискомфорта, который внезапно схватывал тебя в районе желудка, сбивая дыхания. Вместе они могли часами гадать о том, что может так громко падать по нескольку раз за ночь у соседей сверху. Давясь от смеха, разыгрывали сценки, в которых соседи в чугунных сандалиях играют в классики с гирями в зубах. Причем, если гиря выпадает, сосед должен кувырком вернуться на старт вместе с ней. Девочки устраивали мат-парад, озвучивая фломиковые месседжы в подъездах, обсуждали, какой ремонт сделают у себя в комнате, что видно из окна, с кем ехали в лифте и тысячи других мелочей, которые выстраивали их дружбу и взаимопонимание. Ещё одним фактором, который объединял девочек, была наблюдательность. Подружки присели на лавочку возле спортивных снарядов. Малика повернулась спиной к Заире и попросила достать воду из рюкзака.

– Ты глянь, идет типа не за нами от самой школы.

– Да я тоже видела, как он с машины выходил. Сидел, палил, пока мы Патюлю ждали. За шторкой прятался, будто не видно так его.

– Ну посидим, посмотрим. Может мимо пройдет, – лукаво усмехнулась Малика и развернулась к подруге, смеясь, что есть силы, кода та брызнула ей в шею водой.

Увидев, что девочки сели на лавочку, спалившийся преследователь сбавил шаг и поправил кепку. Переключив внимание на брусья, он переступил бордюр и направился к снарядам. Отточенным движением, которое понравилось Заире, он отвернул козырёк и с прыжка вцепился в брусья. Парень выпрямил руки и кофта облегла широкие плечи. Упражнение он делал не спеша, при каждом разгибании под одеждой все заметней играли надувающиеся мышцы. Малика выпятив мокрые от воды губы, мол не дурно смотрится гимнаст, протянула бутылку Заире. Та не сразу заметила жест подруги, и одернулась когда одноклассница, громко цокнув открытым ртом, стукнула её горлышком по костяшке. Малика повела стыдящими, но не без лукавой нотки, глазами. Парень спрыгнул на землю, обнажив полоску белоснежной поясницы. Присев на снаряд для спины, он многозначительно поглядывал на растираемые ладони и вскинул глаза в направлении лавочки. Малика проявила чудеса актерской сноровки, отыгрывая любимую сцену – «Гляди как достоверно я даже не смотрю в твою сторону». Но девочка могла бы и не заморачиваться, потому что внимание атлета было поглощено её соседкой. Заира же сплоховала и с заметным ускорением запрокинула застывшую у подбородка бутылку, пролив на рубашку добрую половину первого глотка. Или она уже попила, и хотела ёе закрыть? Заира и сама уже забыла. Она мельком взглянула на улыбающегося незнакомца и тщетно попыталась скрыть ответную улыбку. Откинутый козырек обнажал широкие, правильные черты лица. Заира вспомнила, как неуклюже смотрелись одноклассники, когда пытались носить кепку так же. Но незнакомцу в таком положении она очень шла. «Как и его улыбка», – подумала Заира. Девочка даже немного расстроилась, когда он развернул кепку обратно, укрыв под козырьком взгляд широко раскрытых, голодных, красивых глаз.

– Пойдем, а то привал затянулся, кажется. Ещё напридумает себе всякого. Завтра ещё контрольная, – Малика пыталась говорить спокойно, но скрывать подступающую ревность у подруги получалось уже не так достоверно.

– Только не быстро. И контрольная послезавтра, – Заире нравилось растравливать подругу.

Малика не выдержала обличающий, лучистый взгляд одноклассницы и послушно развернулась, когда та вильнула пальцем, указывая на бутылку. Замок заклинило, и Заира рывками одолевала капризную молнию.

– Извините за наглость, – она не заметила, как незнакомец оказался в шаге от нее. – Перед тем как этот пластиковый сосуд окажется в портфеле вашей подруги, позвольте испить из него буквально пару глотков.

– Если моя великодушная спутница не против, – не растерялась Заира, сдюжив патетический накал.

Спутница обернувшись, почувствовала себя кобылой запряженной в карету с влюбленным принцем и герцогиней внутри.

– Да забирайте уже всю, сеньор, чего уж там, – возблагодарила Малика Дон Кихота, несколько глав из которого она осилила этим летом.

Заира протянула ему воду. Незнакомец взял бутылку, скользнув мизинцем по её большому пальцу. Краешек уха покрылся кантиком мурашек. Парень едва запрокинул голову, и девочка заметила возможную причину кепки в такую пасмурную погоду. Под глазом незнакомца расплылся сходящий на нет фингал. В его основании сохла ссадина, с проступающими вокруг следами лейкопластыря. Лично для Заиры подобные краски, только добавляли привлекательности бледноватому лицу незнакомца. Она вспомнила, где могла раньше видеть его. На прошлой неделе из-за одной дородной выпускницы у ребят с нескольких классов произошёл конфликт интересов. Или это было из-за незамеченного кем-то приветствия. Рубки в среде её сверстников – дело житейское. Мало кто заморачивался над поводами, в качестве коих годилась любая оплошность или заявка на неуважение, а тем более, не по годам разжившаяся огромными грудями понтушка, которой Заира лично бы со всей дури настучала по обеим выпрыгивающим из блузки сиськам. Его лица в толпе она не видела. Но эмблему кепки, тогда надетой тоже козырьком назад, запомнила хорошо. Незнакомец опустил голову и с эфеса Заире махнула жирным хвостом вышитая синими нитками акула.