Ольга Ерохина - Опасные мотивы

– А, ну раз так, то давай. Как встать-то?

– Повернитесь спиной к стене и чуть наклоните голову, швабру можно убрать, – произнесла мягко Тоня.

Сделав пару фото, начался тщательно завуалированный допрос:

– Как вы считаете, присутствующие люди не навредят этому старинному зданию?

– Не знаю даже что и сказать, вроде как все тихо спокойно, окон не бьют, полы не царапают.

– А говорят, что звезды они со своими «тараканами», ничего не чудят?

– Ой, ну что вы, да и какие тут звезды, одна Майская, а остальные-то попроще. И «здрасьте» скажут и конфетами к чаю угостят.

– А с Майской вам удалось лично пообщаться, как она вам?

– Что вы, нет, я ее почти и не вижу, даже убираюсь у нее реже остальных, не пускают меня, да что там говорить, зазвездилась она и все тут, гордая слишком, лишнего слова не скажет.

– Это у нее такое отношение к рабочему классу? – с поддельным удивлением спросил следователь.

– Да нет, ко всем она такая, только со своим помощником шушукается, остальных старается к себе не подпускать.

– Нда, звезды они такие, ну ладно, спасибо вам за интервью, не будем вас отвлекать.

– Марь Ивановна меня зовут, ежели че.

– Да-да, так и запишем, – ответила Тоня.

Они с Игорем Павловичем переглянулись и молча пошли к гримерке Майской. Постучав, следователь спросил:

– Можно войти?

Из-за двери послышалось холодное «Да».

– Здравствуйте, мы хотели бы сделать несколько снимков и задать вам пару вопросов.

– У нас мало времени, мне скоро на площадку.

– Да мы постараемся вас не задерживать, – ответил Игорь Павлович.

Тоня начала делать снимки всего подряд и Майской, в том числе, и было видно, что ей это особо не нравилось.

– Как проходит ваш день, сильно ли вы загружены, как относитесь к тому, что вам приходится временно проживать прямо здесь?

– Я чего только в жизни не видела, были съемки, в течение которых мне пришлось спать прямо в машине, так что я не жалуюсь.

– Как нам стало известно, эта картина достаточно бюджетная и гонорары невысокие, вы как звезда такого уровня, как к этому отнеслись?

– Я снимаюсь в этой картине из-за сценария, мне он очень понравился, и я не смогла устоять перед таким соблазном, такая роль воодушевляет меня, она меняет меня в лучшую сторону, поэтому деньги отошли на второй план.

– Как нам стало известно, первые сцены тоже снимались здесь в усадьбе? Но почему никто об этом не знал? – бесцеремонно вклинилась в разговор Тоня.

Присутствующие вопросительно на нее посмотрели.

– Дело в том, что фильм начинали снимать, будучи неуверенными, что дело удастся довести до конца. Сценарист – новый человек в этом деле, бюджет – ограниченный, актеры тоже не самые кассовые, режиссер – не святило, и выбрали самое подходящее «по деньгам» место, ставка была сделана на Екатерину Степановну, вот в таких условиях решили попробовать. Было свыше принято решение, ничего не разглашать, пока не будет уверенности, что проект стоит того, оказалось, вполне прилично получается, – пояснил Иван, который как тень сидел в углу комнаты и ни подавал признаков жизни до этого момента.

– А еще нам стало известно, что вы мастерски накладываете грим, причем без всякой помощи, – обратилась Тоня к Майской.

Воцарилось недолгое молчание.

– У Екатерины Степановны аллергия на некоторую косметику, особенно недорогую, – опять же ответил Иван.

– Да, за долгие годы я научилась все делать сама, дело в том, что это еще меня и успокаивает, – продолжила актриса.

Тоня обратила внимание, сколько было слоев косметических средств на лице этой женщины, просто пуленепробиваемый щит.

– После съемок вы отправитесь на отдых?

– Я как всегда поеду в свой загородный дом, буду наслаждаться тишиной и спокойствием.

– Ваш дом, это наследие ваших родителей?

– Да, он мне достался от мамы, с тех пор как ее не стало, я живу там.

– У многих звезд вашего ранга шикарные виллы или элитные квартиры за границей, вам не хотелось бы тоже что-то подобное?

– О нет, увольте, пафос – это не по мне. В нашей стране много людей нуждаются, и я считаю, если у тебя есть лишнее, нужно делиться, да, и я полагаю, что так разбрасываться деньгами неприлично, когда по соседству живет старушка с копеечной пенсией, надо быть ближе к простым людям.

Как-то это не сходилось со словами актрис и уборщицы, которая утверждала, что звезда задрала нос и даже не здоровается. «Ближе к народу» тут совсем не прослеживалось.

– У вас огромный дом и приусадебный участок, нашим читателям хотелось бы знать, кто вам помогает за ним ухаживать, и что вы сами делаете?

– У меня есть несколько приглашенных работников, которые следят за газонами и всеми насаждениями.

– А в доме кто вам помогает? Тоже приглашенные люди, может у вас есть личный повар?

– Нет, конечно, нет у меня повара, есть помощница, которая со мной уже очень давно, мы с ней стали близкими подругами, ну а как иначе, если живем под одной крышей. Готовим мы вместе, иногда только я, а иногда только она. Есть еще охранник, он живет в маленьком домике, когда-то это была баня, но я ее переоборудовала в жилое помещение.

– Он живет там постоянно?

– Да, работает тоже там, следит за мониторами, ну и периодически обходит участок. Иногда ко мне приходит местная ребятня и собирает фрукты, мне столько не нужно, поэтому я их пускаю на сбор урожая.

– Вы добрейший человек, сегодня таких единицы в актерском мире.

– Я делаю то, что каждый должен и героического тут ничего нет.

– Нам пора с вами прощаться, – вдруг вклинился резкий голос Ивана.

– Да-да, и последний вопрос: Вы, как звезда с таким опытом, можете давать советы режиссеру, сценаристу?

– Я никогда не влезаю в режиссёрскую работу, это не моя стихия, но что касается сценария, да, я иногда ставлю свои условия.

– А сейчас у вас есть особые требования к сценарию?

– Да, есть, мне не понравились некоторые сцены, когда мне дали прочитать сценарий, я сразу на них обратила внимание, и во время съемок тоже могу вставить свои «пять копеек», если что-то меняется в сценарии, но меня это не устраивает.

На этом разговор был закончен. Они распрощались и мнимые репортер со своим фотографом вышли.

– Что дальше, – спросила Тоня?

– Мы пойдем на съемочную площадку и проведем там оставшиеся полдня, разделимся, ты прислушивайся и приглядывайся, нам не помешает еще информация.

– Хорошо, тогда до встречи, – ответила Тоня.

Они пошли в разные стороны. На улице начала сниматься сцена с душераздирающем плачем какой-то не очень красивой женщины и ее подруги.

Тоня меняла дислокацию каждые десять минут, старалась прислушиваться к каждому слову, фотографировала момент выхода Майской и ее общения с другими. За весь период ее сцены она один раз перемолвилась словом с приятным мужчиной в возрасте по отчеству Максимыч, и несколько раз выслушала замечание от режиссера, причем молча. И нужно отметить, что Тоня не была восхищена ее игрой так же, как и режиссер.