Марина Серова - Идеальный гражданин

– Расскажите детали, как все произошло? Эксперт уже выводы свои сделал?

Людмила замялась. Прилежная сотрудница полиции побаивалась доверять важную информацию неизвестной женщине, пускай даже и детективу, пускай даже и соседке. Но после очередной клятвы о молчании язык у нее развязался.

– Мужчину нашли на дороге в старом гаражном комплексе с проломленной головой сегодня после обеда. Выводы пока рано делать, тело еще на экспертизе. У него большая рана на макушке, открытая травма. Ударили тяжелым предметом. С места преступления привезли много всяких предметов, но боюсь, что толку от мусора не будет. Там годами никто не убирается, вот и накопилось фантиков, окурков и прочей мелочовки, – Рядкина метнула на меня внимательный взгляд: – А вы где были сегодня после обеда?

– В РОВД, – я готовила своей нежданной гостье кофе. Людочка, а ей подходил именно домашний вариант имени, так мило кивала каждому моему слову, что хотелось ей срочно признаться во всем содеянном. – Я утром разговаривала с Жогиным по телефону, примерно в десять часов, и даже записала весь разговор на диктофон. Через два часа встретилась с его женой, Анной, в гостинице. Оттуда меня отвезли в РОВД районный, где еще часа три ушло на протоколы. То есть примерно в четыре я приехала к приятельнице в квартиру.

Людочка угукала и кивала, в конце описания моего рабочего дня вздохнула с явным облегчением:

– Значит, это не вы его убили.

– Не я! – Мне выводы следователя были по душе.

Женщина с удовольствием хлебнула кофе и покопалась в коробке с конфетами, что стояла для гостей на столе. Нашла подходящую, с удовольствием принялась за лакомство:

– С трюфелем, мои любимые!

Я с удивлением рассматривала Рядкину. Невысокая, кругленькая женщина с милым открытым личиком, никак она не укладывалась в представление о следователе, который занимается раскрытием убийств. Хотя следователь и не занимается беготней и поисками убийцы. Этот кабинетный работник пишет поручения оперативникам, беседует со свидетелями и подозреваемыми, складывает протоколы в аккуратную стопочку, чтобы приготовить дело для суда. Или для архива, если преступление останется нераскрытым.

Людочка тем временем расслабилась и стала болтать еще больше, чмокая свежим кофе вприкуску с шоколадным угощеньем:

– Вот плохо, что вы за ним следили. Вернее, хорошо, что у вас можно информацию получить, завтра обязательно для протокола принесите все фотографии, которые сделали, и видео. Но плохо, что он вас так грязью облил в своем блоге. Ведь когда сообщение пришло, что Жогина нашли в гаражном комплексе мертвым, так сразу про вас вспомнили. Ребята из дежурной бригады первым делом к вам поехали на квартиру, вдруг из мести вы Жогина грохнули. Я, честно, так переживала, что это вы. Вы же соседка и такая приличная. Не пьете, никого к себе не водите.

Я на автомате благодарила Людочку, а сама закипала внутри. Не хватало мне еще проблем от Жогина после его смерти.

– А как нашли его? Круг подозреваемых установлен? Ну, кроме меня, конечно, – я засыпала Людочку вопросами. Та после моего чистосердечного признания в невиновности без остановки вываливала на меня все подробности смерти блогера.

– Нашел его пенсионер, местный житель. Он в гараж ходит регулярно, у него там погреб с соленьями. Тело лежало в десяти метрах от двух заброшенных металлических конструкций. Скорее всего, смерть наступила от удара по черепу чем-то тяжелым, эксперты предполагают что-то наподобие обломка кирпича с острыми краями. Орудие не нашли пока, свидетелей тоже нет. Известно лишь про ваш конфликт и что вы звонили Жогину утром, так как он после разговора искал юриста для консультации. Нашел по рекомендации знакомых. Ему необходимо было узнать, можете ли вы подать на него в суд. Потом была еще парочка звонков на его телефон, не установили владельцев номеров. Ну, и жене он звонил раз пятьдесят, если не больше. Жену Жогина на допрос дежурный забрал в обед, пока не знаю, какие результаты. Я же официально не получила еще материалы, утром приду на работу, и тогда дежурная группа передаст, что накопали. Хотя там молодой следак, все по верхушкам узнает. Придется мне все переделывать, как обычно! – гладкий лоб нахмурился. – Так не люблю с убийствами возиться. А мне генерал никогда не дает передохнуть – старший лейтенант Рядкина, кто, если не вы. Вы у нас один из лучших сотрудников. Конечно, станешь тут лучшим, если с утра и до вечера сидеть над бумажками, чтобы раскрываемость была. Мне мама правильно говорит, кто везет, на том и возят. Она меня несколько лет уговаривает из полиции уйти, платят мало, бюджетники же. Я на море так давно хочу и никак денег не накоплю.

Я внимательно вслушивалась в слова гостьи, кажется, что-то похожее уже слышала сегодня от другой бюджетницы.

– Ой, – спохватилась Людмила, бросила взгляд на наручные часики. – Мне идти пора, мама волнуется! Вы завтра в отдел приезжайте к восьми. Я вас жду, быстренько все запишем про алиби. И материалы я отдам операм, чтобы подумали, кто его мог убить, – она с грустью покачала головой. – Ведь такой хороший он. Я же расследовала дело про проституток, которых он спас, тогда еще стажером была.

– Что за дело? Я так поняла, оно очень громкое было?

Женщина вздохнула и с тоской посмотрела в черный квадрат окна. На улице шаги прохожих раздавались все реже, солнце растаяло за горизонтом, уступив место густому мраку.

– Я бы с радостью рассказала, но мне до дома надо добежать, пока еще не совсем темно и люди ходят. Вот, – Людочка отодвинула густую косу в сторону и показала под воротником блузки узкую полосу шрама. – На меня напала подследственная, когда я домой возвращалась. Только в полиции начала работать. Еле вырвалась. С тех пор боюсь так по темноте ходить, меня мама зимой даже на работу провожает и встречает от остановки. Ужас как боюсь. И мама за меня переживает, а ей нельзя, у нее сердце слабое.

– Я провожу! – от некрасивого шрама на тонкой коже у меня пробежал холодок по спине. Может, и выглядит женщина очень невинно, но работа у нее опасная. Заодно выслушаю, наконец, эту историю о спасителе Андрее.

Такое предложение Людочку вдохновило. Она с радостью опять щебетала всю дорогу через двор к ее пятиэтажке:

– Это было больше шести лет назад. Жогин тогда поехал на вызов и попал в притон для девушек легкого поведения. Он решил их спасти от опасной работы, вызволить из борделя, чтобы ночные бабочки могли вернуться к нормальной жизни. Он начал писать жалобы во все инстанции, снимать про них видео и выкладывать в интернет. Некоторых из них уговорил бросить работу, записать интервью на камеру. Конечно, завели дело, притон разогнали, а девушкам Жогин некоторое время снимал квартиру, помогал им едой. Была большая шумиха, все активно очень поддерживали спасителя, собирали деньги для девушек. На еду, документы, оплату жилья. Тогда вот Андрей стал популярным, его даже на телевидение в Москву приглашали. Мы с мамой смотрели передачу, где он рассказывал, как заботится о ночных бабочках после спасения из притона. Я это уголовное дело помогала готовить в суд, на допросах спасенных девушек протокол вела. Материалов было очень много, поэтому из следователей создали целую группу. Как сейчас помню, пришлось на дежурной машине отправлять документы, столько было томов уголовного дела! Ну, девушки те, конечно, не наивные дурочки. Многие такие опытные профессионалки, которые давно любовью за деньги промышляют и другой работы знать не хотят. Жогин, после того как спас проституток, открыл свой благотворительный фонд. Помогает, правда, теперь больше бездомным. Так даже лучше, мне кажется. Те ночные бабочки как-то не сильно радовались, что их спасли от работы в притоне. Были недовольные, что все клиенты разбежались из-за шумихи, – Людочка радостно указала пальцем на фигуру в голубой куртке на дорожке к подъезду. – Все, пришли. Вон меня мама встречает. Ну, все, жду завтра к восьми утра! Двенадцатый кабинет!