Нора Никольская - Гордеев узел

В благодарность за скорое возвращение дочери высокопоставленный чиновник стал рекомендовать Вербова своим знакомым с подобными проблемами. И вместо путешествия и отдыха Антон занялся поисками сбежавших невест, жен, любовниц, пропавших бабушек, сестер.

Антон даже стал получать удовольствие от новой деятельности. Поэтому и не удивился звонку Возницкого с очередной просьбой.

Они вновь встретились в кафе.

– Дружище, нужно помочь одной даме из Министерства культуры найти ее знакомого. Помогая ей, ты поможешь мне, – произнес Возницкий.

– А Вам-то каким образом, Юрий Харитонович? – удивился Вербов.

– Моя дочь собирается поступать в этом году в институт культуры, скоро экзамены, – честно признался Возницкий.

– Понятно, а что там с дамой из Министерства?

Возницкий осторожно огляделся, ведь кафе располагалось недалеко от городской администрации. Убедившись, что их никто не подслушивает, он стал делиться информацией.

– Как я догадался, от нее сбежал молодой любовник, но подробности тебе предстоит самому выяснить. Мне необходимо твое принципиальное согласие на поиски молодого человека, – ответил Возницкий.

Антон встретился с пятидесятилетней, но молодящейся Региной Моисеевной Бриккер в ресторане, где она ежедневно обедала в рабочие дни.

Тридцатичетырехлетний синеглазый спортивного телосложения Антон Вербов произвел на чиновницу приятное впечатление. Он же остался равнодушен к увядающей красоте искусственной блондинки.

Несмотря на теплый июньский день, на Регине Моисеевне был строгий костюм темного цвета, но, помня, где работает дама, Вербов не удивился.

Они сделали заказ, и в ожидании его исполнения Регина Моисеевна приступила к объяснению своей проблемы.

– Пропал Владислав Радов, актер небольшого театра в Москве. Я думаю, он устроился в провинциальный театр, но я не знаю в какой. Вам, Антон Дмитриевич, необходимо разговорить коллег Радова и узнать у них, куда он уехал, – сказала Регина Моисеевна.

Бриккер щелкнула замком дорогой, явно коллекционной сумки и вынула из нее конверт

– Я буду признательна Вам, Антон Дмитриевич, если Вы убедите Владислава вернуться в Москву, – произнесла она, подвигая конверт. – Здесь фотографии, данные на него и деньги на расходы.

– Хорошо, Регина Моисеевна, я постараюсь отыскать Вашего знакомого, – пообещал Антон Вербов.

– И убедить его вернуться в Москву, – строго сказала Бриккер.

– И убедить Радова вернуться в Москву, – согласно повторил Вербов.

И первым делом он поехал в театр, в котором работал Владислав Радов до своего исчезновения и встретился с режиссером.

Грекову Олегу Григорьевичу, худощавому высокому мужчине приятной наружности на вид было больше пятидесяти лет.

Поняв, с какой целью Вербов захотел с ним встретиться, сразу помрачнел.

– Вы знаете, Радов – средний актер. Но наш театр курирует Регина Моисеевна Бриккер, чиновница из Министерства культуры, а Владислав – ее протеже, – пояснил Греков. – Вам лучше побеседовать с его партнерами по спектаклю.

Антон направился в зал, на сцене которого шла репетиция. Рядом с ним шел режиссер.

– Аврора, будь добра, побеседуй с господином Вербовым, – попросил Греков миловидную актрису лет тридцати.

Рыжеволосая актриса с интересом посмотрела на Антона.

– Вам никогда не говорили, что Вы похожи на известного голливудского актера? – спросила Аврора и назвала имя американца.

Аврора сообщила, что кураторша, по ее словам, запала на Радова.

– Бабе пятьдесят, Владу в два раза меньше, а я ведь предупреждала: за свое покровительство Регина будет претендовать на его сердце, а он не верил мне. Зря… Вот и удрал от притязаний любвеобильной дамочки куда подальше, – изрекла поставленным голосом Аврора.

Греков жалобно взглянул на актрису.

– Аврора, Регина Моисеевна грозится прикрыть наш театр, если мы не скажем Антону Дмитриевичу, куда уехал Радов, – печально произнес режиссер.

Аврора весело рассмеялась.

– Да ради Бога, чего скрывать? В Томск он уехал и устроился в местный театр. Неужели поедете туда? Но вряд ли Владя согласится вернуться в Москву, а Регине не удастся воздействовать на тамошнего режиссера, – резюмировала Аврора.

Антон Вербов купил авиабилеты до Томска и обратно, решив, что двух дней ему хватит, чтобы убедить Радова вернуться в Москву.

И вот сейчас Вербов смотрел на Гордея, собираясь осторожно намекнуть, что его невеста просто запаниковала и скоро даст о себе знать. Или из иных соображений не приехала в салон, ведь все женихи пропавших невест убеждали Антона, что девушки пропали и им грозит опасность. И как же они поражались, когда Вербов устанавливал истинные причины так называемого исчезновения в кавычках.

Гордей, словно услышав мысли Вербова, отрицательно покачал головой.

– Поверьте, Зоя обязательный человек, она бы честно призналась, что передумала выходить за меня замуж. Зоя никогда не копит обиды, предпочитает выяснять возникшие недоразумения по мере их поступлений, – объяснил Гордей.

– Зоина мама чувствует: с дочерью что-то случилось и считает, что она не могла просто так пропасть, – поддержал друга Глеб.

– Гордей, а Вы обзвонили однокурсников, подруг, родственников Зои, побывали в институте? – спросил Вербов.

– Мы с Глебом проехали весь путь от института до салона, поговорили с продавцами газет, все бесполезно, – ответил Гордей. – А я чувствую, что Зое грозит опасность и время работает против нас.

За полгода поисков людей Антон Вербов впервые столкнулся с вполне реальной угрозой девушке, исчезнувшей среди белого дня. И, судя по разъяснениям жениха, Зоя Василькова не могла так поступить ни с ним, ни тем более со своими родителями.

– Вылет в десять утра, может за вечер и ночь ситуация прояснится? – подумал Вербов и решил поучаствовать в поисках Зои и не стал оговаривать гонорар.

– Гордей, поедем к институту, а Глеб пусть едет к родителям Зои и узнает номера телефонов однокурсников, подруг. Потом созвонимся, – предложил Вербов.

Глеб на мотоцикле поехал к родителям девушки, а Гордей и Вербов направились к институту.

Но консультация перед экзаменами давно закончилась и одногруппников Васильковой они не застали. Секретарь покинула рабочее место, и не у кого было узнать адреса или номера телефонов однокурсников девушки.

Выйдя из здания института, Гордей и Вербов подошли к лотку с газетами.

– Странно, но сейчас другая продавщица, – удивился Гордей.

– Вот и славно, вдруг она видела Зою, – с надеждой произнес Вербов.

– Видела я эту девушку, – ответила женщина. – Меня дочь подменяла, пока я в кафе была. Возвращаюсь, а от института студенты идут, некоторые девушки остановились, журналы стали рассматривать, а эта девушка помахала им рукой и пошла к станции метро, – сообщила продавец газет и журналов.