Ингар Йонсруд - Крест

Дочь Леонарда Руди не смогла обойти молчанием тот факт, что отец пригласил на воскресный ужин парня, который сказал, что у нее огромный зад. Пока Леонард расставлял тарелки на обеденном столе в доме хюсмана в Маридалене, Маргарет сидела на диване и ныла. Она накрасила глаза чёрным и надела бесформенное панк-платье.

– Я умру от стыда, – простонала она, когда фары машины осветили гостиную.

Любителя задниц звали Расмус. Его глаза расширились, когда он увидел в дверях Леонарда.

– Спасибо за приглашение, – солгал он.

– Рад, что вы пришли. Надеюсь вы любите ветчину, – ответил Леонард.

Мать Расмуса была маленькой, но хорошо сложенной, с улыбкой на лице и мышиными косичками на голове.

– С такой попой у матери ему не пристало слишком много думать о других. – Хлопнув себя по округлому заду, она положила руку на запястье Леонарду и засмеялась. – Кстати, я Вигдис. Развожу свиней. – Леонарду она сразу же понравилась.

– Мама, – прозвучал страдальческий голос. – Хватит.

В прошлый раз, когда Леонард видел девушку, стоявшую в тени матери, на ней был обтягивающий комбинезон, а директора она назвала свиньей. На этот раз ее косички завязаны в красивый высокий узел, а белая блузка благопристойно заправлена в праздничные брюки.

– Да, Викинг, я же говорила, что мы еще столкнемся тут, – сказала она и по-дружески похлопала его по плечу. – Ты только не обращай внимания на мамашу. У нее овуляция.

Двенадцатилетние подростки мигом съели свой ужин, и Маргарет возмущенно ушла к себе в комнату, а Расмус сел на кухне смотреть футбольный матч с экрана телефона, позабавившись тому, что телевизора у семьи Руди не было. Вигдис хотела отправить его к Маргарет, но тот отказался.

– С ней сейчас не очень просто общаться. Главное, чтобы они ладили…

– Расмус ни слова больше не скажет о ее заднице. Это я тебе обещаю. Мать дала ему приличную взбучку, – сказала Тура, отодвигая тарелку. – И заслуженно. Он же настоящий гендерный фашист. Лучше к ней поднимусь, – добавила Тура и ушла с глаз матери.

– А сколько ей лет? – спросил Леонард.

Вигдис улыбнулась.

– Через месяц исполнится шестнадцать. Жду-не дождусь. Подумываю, не запереть ли ее в подвале.

Он хохотнул.

– Когда мы с ней работали, мне показалось, что Тура может о себе позаботиться, если вас это утешит. Давно она занимается факирством? У нее здорово получается.

– Давно. Ее отец обожал такие штучки. Глотать огонь, жонглировать… Еще акробатикой занимался. Брал ее с собой на средневековые гуляния и охоту на кабанов.

– И сейчас берет?

Она отлично поняла, о чем ее спросили.

– Охотники на кабанов не могут разводить свиней. Мы разошлись, когда Тура пошла в школу. А у вас…

– Мать Маргарет умерла чуть больше года назад. Ей едва исполнилось сорок, никогда не болела. Однажды у нее случился инсульт, и все.

– Как печально, – отозвалась Вигдис.

– Да. Было очень нелегко. Смерть мамы очень ударила по Маргарет. Поэтому мы сюда и переехали, я решил, что Маргарет так будет лучше. Но теперь я даже не знаю…

Он стал убирать тарелки со стола и предложил Вигдис еще бокал вина. Вигдис кивком указала на машину на улице.

– На сегодня хватит. Ну а вы как живете? Зарабатываете факирством?

– Отнюдь. Я планирую перестроить вон тот сарай в стеклянный домик. Я дипломированный стеклодув.

Она посмотрела на его руки в татуировках.

– Есть что-то в черных парнях. Рукастые вы все.

– Если я заработаю много денег, может, и главное здание фермы однажды куплю.

Она дружелюбно фыркнула.

– Ну, за Сульру вам много платить не придется. Кроме вас, жить там никто не захочет.

– Это я уже понял. А почему?

Она придвинулась ближе к столу и посмотрела на бутылку вина.

– Ладно, давайте еще по бокалу. Пойдем домой пешком.

Вигдис выросла в Маридалене. Она унаследовала ферму и помнила тот день, когда секта Сульру поселилась в деревне.

– Секта Сульру, – повторил Леонард, словно взвешивая слово на языке. – Звучит не очень.

– Когда они сюда переехали, мы думали, что это просто какая-то эксцентричная община. Они никак не хотели контактировать с другими. Единственные, с кем они общались, была пожилая пара, жившая тут. В доме, который вы купили.

Но однажды ночью четыре года назад Вигдис проснулась от воя сирен. Долину осветил голубой свет мигалок. Какой-то убийца устроил там бойню. Он застрелил из автомата семь или восемь мужчин, живших в Сульру.

– Его целью, видимо, были пасторы, управлявшие общиной. Двоих он уничтожил, а третий исчез. С тех пор никто о нем ничего не слышал.

– И все это произошло в этой маленькой умиротворенной долине? – Леонард недоверчиво посмотрел на нее. – Тура мне говорила что-то такое, но я решил, что это просто небылицы. А чем вообще занималась эта секта?

Вигдис сделала большой глоток вина, выпрямилась и прислушалась, словно чтобы проверить, не подслушивает кто-нибудь из детей.

– Смотря кого спросить. Но судя по тому, что слышала я, никакими христианами они не были. Они были приверженцами дьявола.

Леонард рассмеялся.

– Под мостком располагался подвал, и там проводили… церемонии. Оргии, кровавые ритуалы… просто дикие вещи. Полиция тогда на несколько месяцев опечатала ферму. Перед отъездом они засыпали подвал камнями и замуровали люк.

Вигдис посмотрела на Леонарда.

– Можете смеяться, но я говорю правду. И это еще не самое дикое.

– Правда?

– Одну из убитых сектанток, маму маленького мальчика, звали Аннетте Ветре. – Вигдис так это произнесла, словно имя должно было о чем-то ему говорить. – Ну, Ветре, – повторила она.

– Никогда не слышал.

– Боже, сколько же вы пробыли заграницей? Аннетте была дочерью Кари Лисе Ветре. Государственного советника. Заместителя председателя Христианской народной партии.

Леонард присвистнул.

– Секс, дьявол и политика. А кто убийца?

– Швед.

Леонард многозначительно кивнул.

– Швед. Это все объясняет.

– Он был шведом. Его звали Стаффан. Фамилию не помню. Его поймали, но вскоре он погиб при пожаре. Он был солдатом «коммандос». Говорят, ему изуродовали лицо, когда поймали много лет назад, и от пыток он сошел с ума. Так он и связался с сектой Сульру. Видимо, нашел родственные души. А потом просто кукушка поехала. – Она немного замялась. – Помните, я говорила о пасторе, который исчез?

Леонард кивнул.

– Говорят, швед убил его и съел его труп. Поэтому его так и не нашли.

Леонард не пытался скрыть свой скепсис.

– Простите, вы правда верите в эту историю?

Вигдис пожала плечами.

– Вы же здесь, в деревне. Тут много странностей творится. В прошлом году у одной из моих свиней родился двухголовый поросенок.