Анна Данилова - Крылья страха

- Кажется, нет. Но не в этом дело. Он и так бы все узнал. У него есть свои, причем прекрасно информированные источники... Шубин сказал, что такой торт мог бы сделать любой человек, обладающий долей фантазии.

- Понятно. Твой Павел Андреевич просто решил тебя шокировать... Ну и как? Ему это удалось?

- Конечно... Но если он рассчитывал на то, что я не стану есть это творение, то он ошибся...

Торт оказался на редкость вкусным... А на самом дне я обнаружила маленький пистолет. Это его подарок.

- Тогда выходи за него замуж. Действительно неординарная личность... А тут встречаешься с каким-то вонючим потрошителем...

- Надя... Разве можно?..

- Да нет, Лешка, конечно, неплохой человек, но он почти все время на работе, занят... Он беден, ему очень мало платят, и пойми - от него постоянно пахнет моргом. У него дома целая коллекция разных духов и одеколонов... Он моется хорошим, дорогим мылом, но этот запах неистребим... И меня мутит при одной мысли о том, что он ласкает мою грудь той же самой рукой, которая всего несколько часов назад путешествовала по внутренностям покойников...

Послышался тихий пиликающий звук: подавал о себе знать сотовый телефон, который теперь лежал на столе Щукиной.

- Возьмешь? - спросила она Юлю.

- Конечно. Я даже знаю, кто это... - Она приняла телефон и, закрыв глаза, стала слушать, что ей говорили в трубку. Прошла минута, затем другая, третья... - Хорошо, подъезжайте...

Она положила трубку рядом с собой и вздохнула:

- Надя, сейчас он приедет за мной и увезет к себе...

- Это был Ломов?

- А кто же еще? Не Крымов же... Тот бы не стал звонить, он ждал бы, пока не позвоню я. Кстати, куда он исчез? Может, лежит теперь в объятиях Полины в моей кровати... Надо бы позвонить ей...

Юля набрала свой номер. И через несколько мгновений услышала голос Полины.

- Добрый вечер, это Юля. Ты жива?

- Жива... Сама не знаю, как я взяла трубку... Боялась даже подходить к телефону... Нервы на пределе. Я нашла у тебя настойку пустырника и валериановые капли... У меня кончились фрукты и йогурты. Ты бы не смогла мне их привезти?

- Да-да, конечно... Что-нибудь еще?

- Если можно, соленой рыбы... Кстати, у тебя прекрасная квартира, чудесная ванна... Да и телевизор просто блеск! Отдыхаю, ем, развлекаюсь просмотром видеокассет... Ты собрала неплохую коллекцию.

- Я рада за тебя...

- Ты не приходишь ночевать, и я чувствую себя неловко... Я все понимаю, тебе неприятно видеть меня. Но поверь, пройдет какое-то время, и все закончится. Я отблагодарю тебя. Кстати, ты не можешь мне сказать, МЕНЯ ИЩУТ?..

- Да, конечно... И ты правильно делаешь, что не берешь трубку. Лишний риск.

- Как там поживает Крымов? Я надеялась, что он мне хотя бы позвонит, но он профессионал и поэтому, наверно, не хочет рисковать...

- Все, я не могу больше разговаривать. Я в течение часа подъеду к тебе и привезу все, о чем ты просила. Я позвоню пять раз, а потом еще три. Ну все, до встречи...

Юля спрятала телефон в сумку и попыталась встать.

- Ты все-таки решила поехать к Ломову?

- Не знаю, Надя, пока еще ничего не знаю... Только заеду за фруктами и йогуртами... Актриса не может жить без витаминов...

- У тебя такой вид... Ты расстроилась? Неужели ты все еще любишь Женьку? - в сердцах произнесла Надя и даже приобняла подругу. - Так нельзя. Это нехорошо. Но если ты решила назло ему выйти замуж за Ломова - это еще хуже. Он недостоин такой жертвы. Это называется "финт ушами". Это глупо.

- Надя, прекрати. Я и сама все понимаю. Помоги мне подняться. Сейчас я куплю лимонов и винограда этой рыжей стерве и отвезу их, а потом попрошу Павла Андреевича, чтобы он привел меня в чувство... У него имеются какие-то восточные благовония, масла, словом, он быстро поднимет меня на ноги...

- Ну смотри... А вот и он... - Надя со страхом выглянула в окно. Прямо к крыльцу, чуть слышно шелестя шинами, подъехала большая черная машина.

Вздрогнула от ее слов и Юля.

- Надюша, спасибо, мне пора... Думаю, что тебе следует позвонить Крымову, Шубину, да и Корнилову, сообщить, что в меня стреляли... Опиши все подробно, особенно время... Ты помнишь, который был час?..

- Конечно, помню. Да и пульку я спрятала в надежное место...

- Кстати, а где Чайкин?

- На работе, где ж ему еще-то быть?

- Позвони и ему, поблагодари от меня...

- Тебе, конечно, повезло, что пуля засела неглубоко, думаю, что ты в рубашке родилась...

Юля попрощалась с Надюшей и, пошатываясь, вышла из приемной. "Все-таки надо было вызвать врача..."

На крыльце ее уже поджидал Павел Андреевич. Черная шляпа и черный плащ спасали его от дождя. Внимательные глаза сразу заметили неестественную бледность Юли, да и легкое пальто сидело на ней как-то неловко, потому что она так и не смогла просунуть в рукав раненую руку.

- Что с тобой? - Он обнял ее и повел к машине. - Садись, расскажешь... У тебя нездоровый вид.

Ломов усадил ее на заднее сиденье, а сам сел за руль. Юля вздохнула с облегчением: хорошо, что он приехал без Вениамина.

- В меня стреляли... Совсем недавно...

***

Всю дорогу он слушал ее не перебивая.

- Вот что, ласточка. Тебе надо прекращать эти дурацкие расследования. Я все обдумал и пришел к выводу, что тебе надо уходить с этой чертовой работы. Ты выйдешь за меня замуж и будешь жить в свое удовольствие... И я тебе это, слава Богу, смогу предоставить... Ты как, согласна?

Он спрашивал, не видя ее лица, и если бы вдруг увидел ее глаза, то понял бы, что Юля растерянна... Она не знала, что ему ответить. Теперь, когда у нее ныло плечо, а на лбу выступила испарина, когда в горле запершило от нахлынувшего леденящего ужаса перед смертью, которая была от нее так близко, на расстоянии вытянутой руки, даже нет, всего в нескольких сантиметрах от ее перепуганного насмерть сердца, слова Павла Андреевича о возможном блаженном безделье были как нельзя кстати. В принципе она всегда была бездельницей. И никто не знает, что она пробездельничала всю свою сознательную жизнь. Она училась легко, весело, и у нее была масса времени, которое она убивала, валяясь на своем диване с книжкой... И не было ничего более прекрасного, чем, обложившись яблоками, конфетами или семечками, читать и перечитывать Мопассана, Золя, Бальзака, Моруа... Но кто мог упрекнуть ее в этом? Пожалуй, никто. Она росла, как растение, которому были предоставлены наилучшие условия для развития... В доме всегда было тихо, спокойно, за стеной в таком же блаженном забытьи пребывала ее мама... Они обе, и мать, и дочь, находили умиротворение в чтении книг... Они жили иллюзиями и, наверно, все же немного лукавили, когда признавались друг дружке в любви... Они были счастливы наполовину, потому что в их жизни не было мужчины - мужа и отца. Но потом все резко изменилось. Появился ОН, будущий мамин муж. А спустя какое-то время - Земцов. "Боже, как же давно это было!"