Юниор Мирный - Хозяин дома

Но вскоре полёт воображения подошёл к концу, и Дмитрий снова почувствовал боль. Здесь и сейчас он уже не был могучим воином, побеждавшим врагов викингов голыми руками, а был лишь травмированным бойцом смешанных единоборств, не знавший наверняка, что будет в дальнейшем с его рукой. И лежащие в приоткрытом гардеробе доспехи и шлем, с одной стороны, помогали ему на время погрузиться в пленительные грёзы, а с другой – напоминали о травме и его нынешней, как бойца, несостоятельности. Порождаемые воображением дивные грёзы снова и снова разрушались под напором суровой действительности, бескомпромиссно разрывавшей эту успокоительную пелену и побуждавшую что-то менять – в своём мышлении, в своей жизни. Но что именно нужно было изменить, Дмитрий пока не знал.

Серия закончилась, как и желание Формовщикова проводить время с Леной. Сославшись на недомогание, он вызвал девушке такси, но даже не стал провожать её до крыльца. Расстроенная красотка недолго построила обиженную мордашку, но, осознав, что это не действует, уехала.

Формовщиков добился поставленной цели и остался в номере один. Он выключил видеопроигрыватель, решив не смотреть сериал дальше. Ему не хотелось с обрыва своих фантазий снова сорваться в бездну боли. Таким образом, Дмитрий остался наедине со своими гнетущими мыслями. Впрочем, ненадолго: вскоре в его номер постучалась и вошла Варвара Желткова.

– Дима, здравствуй, дорогой, как ты себя чувствуешь? – ласковым и почти весёлым голосом заговорила девушка.

– Плохо, – односложно ответил лежавший на левом боку травмированный боец.

– Ты так переживаешь из-за травмы? Я всё понимаю: конечно, это очень досадное происшествие, – перешла на более сострадательный тон Желткова. – И всё же, я думаю, что сумею тебя порадовать.

– Интересно, чем? – по тону Формовщикова никто бы не подумал, что ему «интересно».

– Ты боец, Дима, профессиональный боец…

– Уже, возможно, бывший.

– Ну, не перебивай, пожалуйста! – умоляюще воскликнула Варвара. – Я хотела рассказать тебе о том, о чём ты, я уверена, много раз думал. И мечтал!

– О выздоровлении? До сих пор мечтаю. Лежу и мечтаю каждый божий день.

– Дима, несомненно, ты скоро поправишься! Ну да, может потребоваться несколько месяцев. Но сейчас я тебе о другом расскажу! Я же прекрасно знаю, кто твой самый-самый любимый персонаж во вселенных фэнтези. И я отлично помню, какой магией он владеет. Он замораживает!

Девушка изобразила руками, как она кого-то замораживает, но Формовщиков на неё даже не посмотрел. Неподвижным взглядом он сверлил одну точку на полу и, вероятно, с нетерпением дожидался конца, как ему на тот момент казалось, бессмысленного разговора.

– Дело в том, Дима, что я сама с юных лет интересуюсь магией. И, представь себе, я даже знаю одного колдуна! Настоящего! И вот с ним, я уверена, тебе имеет смысл познакомиться. С его помощью ты откроешь в себе то, что ранее было скрыто.

– Колдун? И чем же он так впечатлил тебя? Заморозил кого-то что ли? – Дмитрий лениво ухмыльнулся.

Формовщиков всегда сомневался в существовании так называемых тонких материй. И всё-таки в глубине души он отчаянно надеялся, что они реально существуют.

– Нет, заморозку он мне не демонстрировал, – энергично продолжала Желткова, – но многое другое он умеет. Например, предсказывать будущее. Он рассказывал мне про тебя незадолго до твоего последнего боя.

– В смысле про меня? – Дмитрий резко сменил горизонтальное положение на сидячее.

Теперь ему стало по-настоящему интересно.

– Ты понимаешь, Дима, экстрасенсу не обязательно видеть человека лично, чтобы узнать про него всё.

– И что же он рассказал тебе про меня?

– Он сказал мне дословно следующее: «В одном доме с тобой живёт мужчина, выдающийся боец. Скоро ему предстоит бой, в котором он получит тяжёлую травму. Но достаточно скоро он полностью выздоровеет и вернётся к своему делу. Он снова станет лучшим. Больше никому не проиграет ни единого боя. Но и он способен на большее».

– На что? На какое «большее»? – Дмитрий удивлённо смотрел на собеседницу широко раскрытыми глазами.

– Он сказал, что в тебе заложены скрытые способности. Какие именно, он не уточнял. Но сказал, что если ты придёшь к нему, то он поможет тебе их раскрыть.

– Что, и замораживать научит? – усмехнулся Формовщиков.

Впрочем, в том, что Дмитрий сейчас пытался выдать за усмешку, скептицизм уже отсутствовал напрочь. В его голосе звучала скрытая надежда.

Дмитрий задумался. Незадолго до последнего боя, когда Формовщиков в очередной раз примерял свой геройский костюм и вертелся в нём у зеркала, к нему в номер зашёл Драгунский. Выслушав от посетителя привычные, но всё равно неимоверно приятные комплименты (в том числе и по поводу костюма), Дмитрий, шутя, обмолвился, что неплохо было бы ему обладать не только внешним видом своего любимого героя, но и его сверхспособностями – умением замораживать. На это Драгунским без доли юмора ответил, что такой необычайно сильный духом, да и вообще «редкий, один на миллион» человек, как он, Формовщиков, ещё явно не раскрыл своего бездонного потенциала полностью. Виктор Александрович добавил, что он слышал о людях, которые умели читать чужие мысли, силой мысли двигали предметы, могли видеть будущее и делать многое что другое, «сверхъестественное» (так он выразился). Закончил же беседу Драгунский тем, что сказал, что бесспорно, таких людей на планете ничтожно мало, но он верит, что если у кого-то и есть задатки к развитию подобных способностей, то это у него, у Дмитрия Формовщикова. Дмитрий хоть и не поверил собеседнику на слово, но всё же, на радость Драгунскому, впал в навеянные его словами грёзы и не возвращался из них очень и очень долго.

И вот сейчас Желткова, будучи абсолютно серьёзной, вела с Дмитрием беседу о пробуждении в нём этих самых «неведомых сил». И этот разговор с каждой минутой согревал его душу всё сильнее и сильнее. Сейчас, когда он на время утратил почти все свои поводы для гордости – мощное накачанное тело, физическую силу и возможность драться, как раньше – Формовщиков всеми фибрами души захотел поверить словам Варвары. Заполучи Дмитрий любую из упомянутых «сверхспособностей», его представление о себе, как о могущественном человеке было бы частично (а, быть может, и полностью) реанимировано. И о травме уже можно было бы так сильно не переживать. А вдруг его научат становиться невидимым? Ну, а вдруг? Тогда и без здорового плеча можно какое-то время пожить. И без маски. Стоп! Нет. Без маски, пожалуй, всё же нельзя.

– Давай его телефон, – в какой-то момент перебил многословную собеседницу Дмитрий.

– Конечно! Ты не пожалеешь, я в этом уверена!