Дмитрий Вересов - Тихий Дон Кихот

Даже милая секретарша с неожиданно добрым деревенским лицом, но с современной модельной фигурой, не заинтересовала Михаила.

— Батюшки мои, матушки мои, — шептал в соседнем кресле для ожидающих приема оперативник Судаков, когда она вставала или садилась.

— Прошу вас, — сказала секретарша, — Анатолий Иванович вас ждут.

Горобец был все такой же, месяцы в камере предварительного заключения никак не отразились на нем. Тот же свободный и добротный стиль в одежде, те же приятные черты лица и подвижные, бегающие глазки, как будто перепрыгнувшие сюда от другого человека.

— Какая радость, — процедил Горобец сквозь зубы и поморщился. — Не успел соскучиться и еще не отплевался. Вы под денежный залог из «Крестов» выпускаете? Так берите деньги, чтобы вас год не видеть и не слышать. Я готов платить.

Все-таки он усадил посетителей за стол и предложил им кофе.

— Я со своими юристами замучился, не то, что с вами, — продолжил он свой монолог одновременно с ходьбой по кабинету. — Вот решил здание купить с землей. Предложили мне агентства риэлтерские несколько неплохих вариантов. Мои юристы стали проверять документы. В одних что-то им не понравилось, в других какие-то нарушения нашли. Было у меня пять вариантов, не осталось ни одного. Как так? Отвечают, что случись что, претензии какие, они не смогут в суде мою собственность защитить. А тут предлагают вот этот комплекс полуразвалившихся зданий с помойкой в комплекте…

— А что здесь раньше было? — Корнилов задал вопрос, который интересовал его с детства.

— Закрытое конструкторское бюро какое-то, страшно секретное, полувоенное. Наверное, тумбочки прикроватные казарменные разрабатывали… Место, сами видите, шикарное. Губернатор — наш сосед по коммуналке, можно сказать. Территория, забор высоченный, коммуникации, фундаменты в приличном состоянии. Я старых юристов всех разогнал, набрал новых, которые без таких амбиций. Говорю им: есть объект, надо его купить, документы, наверное, не идеальные. Ваша задача сделать их кристально чистыми. Что хотите, короче, городите, но этот объект я должен купить и чтобы потом никто левой запятой в документах не нашел… К тому же улица Ставропольская, можно сказать, родная.

— Вы здесь росли? — спросил Судаков, который, видимо, плохо читал биографию Горобца.

— Я родом из Ставрополья, из Зеленокумска. Слыхал такой городок? На реке Куме он стоит… Вот как надо с вашим братом. Поставили задачу, исполняйте…

— Вот мы тоже свою задачу исполняем, — поддакнул Михаил.

— Ты, Корнилов, хочешь сказать, что меня заказали?

Горобец только на мгновение остановил свои глазки на Михаиле, и они опять побежали, непослушные его воле.

— В каких отношениях вы были с Владиславом Перейкиным? — спросил Михаил, пользуясь паузой.

— В каких? В нормальных, то есть душили друг друга, как могли. Обычные коммерческие отношения. Конкурировали, боролись за покупателей, за хорошие торговые места. У него широкие были интересы, далеко идущие планы, у меня — еще более широкие и еще дальше идущие… Все нормально, обычная жизнь. Чего я буду тут перед вами Ваньку валять. Про историю с «Леной», думаю, вы знаете. Так что подловить себя я не дам. А хоть и ловите, мне это по барабану.

Анатолий Иванович простучал пальцами по столу лихую дробь и зашагал по кабинету опять.

— А говорят, что вы женитесь, — сказал вдруг Корнилов, — причем, по любви.

— Не понял, — Горобец остановился. — Ты это к чему, Корнилов? Тебе это зачем?

— Да просто так, — пожал плечами следователь. — Сижу вот, разговариваю. Евроремонт у вас, Анатолий Иванович, хороший, веселенький такой, глаз радует.

— Ты не темни, Корнилов. Я-то тебя, волкодава, знаю. Куда ты клонишь? А клони себе, куда хочешь. Только знаешь, как в народе говорят? Первая жена — от Бога, вторая — от людей, а третья — от Сатаны. Так что я на первой и остановлюсь…

— Вам-то чего бояться, Анатолий Иванович? — не унимался следователь.

— Вот ты как! — удивился Горобец. — Пусть так, не обижаюсь. Ты сам в который раз женат?

— Во второй, — ответил Корнилов.

— Ну, вот за следующей женой приходи ко мне, сосватаю, — засмеялся коммерсант.

— Как-то у вас очень быстро с женами получается, — подмигнул Михаил Горобцу, как старому приятелю, — раз-два и готово. А ведь это люди все-таки…

— Наши жены — пушки заряжены, — ответил Горобец, внимательно изучая Михаила и пространство вокруг его головы. — Ты, наверное, думаешь, Корнилов, что я бесчувственный, непрошибаемый человек? Ты ошибаешься и выводы из своих наблюдений делаешь неправильные. Жена моя первая жила, живет и будет жить…

— Как Ленин, — поддакнул Корнилов.

— Да, моя Лена, — не понял его насмешки Горобец. — Магазин-стадион в честь нее и еще будет с ее именем многое связано в этом городе. А подонки эти, убийцы, братья эти паскудные, мне ответят за Леночку. Ваши суды — это одно, но настоящая казнь их будет долгой и мучительной.

— Вы за жену, значит, собираетесь убивать?

— Я этого не говорил. Может, я Божий суд имел в виду? Суд этой… совести.

— А Перейкин?

Корнилов спросил, и в тихом, хорошо изолированном офисе повисла абсолютная тишина. Но Горобец задышал громко, активно, и сейчас же, словно по его разрешению, в соседней комнате зазвонил телефон, загудела какая-то оргтехника.

— Что ты мне этого Перейкина все суешь?! — выкрикнул Горобец. — Хочешь мне новое дело пришить?

— Так Перейкин, вроде, уже пришит, — усмехнулся Корнилов. — Мертвая душа. Анатолий Иванович, не хотите купить мертвую душу?

— Перейкина? А ты, значит, продаешь? Можно поторговаться. А как насчет живых душ?

— Можно поторговаться…

Михаил поймал на себе недоуменный взгляд Судакова, который все время сидел молча и хлопал глазами. А теперь вот уставился на напарника, мало что понимая.

— Анатолий Иванович, известно ли вам, что между вашей женой и Владиславом Перейкиным существовала любовная связь? — вдруг спросил Корнилов совсем другим голосом.

— Не твое дело, Корнилов.

— Значит, вам как мужу об этом было ничего неизвестно?

— Да я даже про тебя все знаю! — закричал Горбец и забегал по кабинету кругами. — Знаю, что твой друг-опер в предвыборном штабе Карповой ошивается. Хотя всем давно расклад губернаторских выборов известен. Дурак твой Санчук!.. Я знаю, например, что ты в монастырь ездил, грехи ментовские замаливал. Правильно, давно пора…

— Так это ваши ребята мою машину постоянно пасут, возле дома моего шустрят? — спросил Михаил.

— У меня лишних бездельников нету. Ищи, Корнилов, кому ты еще напакостил, кроме меня. А по поводу Перейкина и моей жены скажу, что ты или желтой прессы начитался, или «Ромео и Джульетту» недавно перечитал и еще про этого черного Отелло. Можешь собрание сочинений Шекспира к моему делу приобщить. Я не против…