Анвар Итиль - Опережая смерть

– А ты не подумал, что эта шумиха вокруг Пола Муара и проверкой учителей облетела уже все школы? – Снова спросил Ладье, но уже тихим голосом.

– Нет, об этом я на радостях и не подумал.

– Ну, ты не расстраивайся, проверить то все равно нужно. И у меня есть для тебя ещё один подозреваемый. Можешь пробить его по своим каналам. Я тебе сейчас его перешлю, – Ладье достал телефон и отправил «картинку», сделанную с экрана телефона.

– Кто это? – получив файл, Мишель разглядывал нечёткий снимок.

– Не знаю. Но он был и у кафе вчера, и в Лондоне. Это из лондонских новостей, – Ладье постучал пальцем по экрану телефона Мишеля.

– Интересно. Вот это уже что-то. Молодец! – Мишель неоднозначно посмотрел на Ладье.

– И больше ничего не скажешь? – удивился Ладье. Похвала майора Интерпола ему была особо не нужна. Его волновало больше, почему Мишель был таким спокойным. Что это железная выдержка?

– А что ты хочешь услышать? Я на этой работе такие вещи видел- что твой вероятный подрывник – это что ваша статуя козла на площади. Вроде диковинка, но если каждый год его видишь, то уже не особо удивляет. Понимаешь? Каждого проверим. В нашем деле нет исключений, – он показал большим пальцем себе за спину, где уже под замком сидел опасный преступник.

– Может, зайдём, а то прохладно как-то, – предложил Ладье.

– Нет, провожу ребят до аэропорта. А потом вернусь. Там их уже ждёт самолёт. Вы пока займитесь делом. Кстати, твой комиссар уже там. Удачи! – Широкая улыбка Мишеля смотрелась как усмешка.

– Микки, – Ладье постучал по лобовому стеклу автомобиля. – Идём, хватит там греться. Иди, займись делом, а мне нужно зайти к Себастьяну.

– Я с вами, – настоял Микки.

– Ну, смотри, сам напросился, – Ладье кивнул и они пошли.

На пороге стояла толпа – люди разных возрастов. В общем Ладье пока насчитал человек двенадцать, но их могло быть и больше. Понадеявшись, на свой опыт, он выделил из толпы одну женщину лет пятидесяти пяти- шестидесяти, в светлом берете и заплаканными глазами. Ему показалось, что именно эта леди вчера плакалась ему в трубку.

– Виктория? – Тихо спросил Ладье, не привлекая к себе внимания. Он понимал, что все пришедшие граждане сейчас ринуться в патологию и хотел заранее увести мать в сторонку.

– Да, это я, а кто вы?

– Ладье, – он показал удостоверение. – Давайте пока не будем создавать шум и отойдём в сторонку, – предложил следователь. Они сделали пару шагов в сторону и скрылись за углом.

– Я вас слушаю, – поправив, очки сказал Ладье.

– Понимаете, я почему-то уверена, материнское сердце не обманешь, – начала причитать женщина.

– Я хотел бы, что ваше сердце ошибалось, – сочувственно ответил Ладье. – Но пока ничего неизвестно, найденные тела еще не готовы к идентификации. Понимаете, – Ладье замолчал, не выдержав взгляда женщины, она смотрела и ждала сиюминутного ответа, ее совершенно не интересовали бюрократические проволочки, технические задержки, отсутствие персонала, низкая квалификация или что-то еще. Ей нужен был доступ к телу ее дочери.

– Поймите, мы даже не можем точно указать на того, кого вы могли бы опознать, простите, – Ладье отвел взгляд. За углом, у входа остальные граждане напали на Микки с расспросами. Им тоже не нужны были ответы.

– Мне нужны ее приметы: цвет волос, в чем была одета и так далее. Понимаете? – продолжил Ладье.

– Понимаю, – грустно сказала она и сообщила следователю все, что ему хотелось знать.

– Она вышла из дома очень поздно. Ее машина сломалась, и ей пришлось, добираться до работы пешком. У нее остался сын. Пообещайте мне, что вы найдете мою дочь и накажите тех, кто сделал это с ней. Я уже пожилой человек, мне нужен покой. А какой теперь покой, когда я вишу на ниточку между жизнью и смертью. Жить после этого не охота, и смерти уже не боюсь, а умирать не своей смертью – грех. Я похоронила мужа, теперь потеряла дочь. Остался только Ульрих, мой внук. Он только держит меня на Земле и мысль о том, что уйду с болью на сердце. А так чувствую себя, будто и не жила. Пообещайте мне, инспектор. Как обещали бы своей матери, – она держалась до последнего слова, а потом разразилась рыданием, уткнувшись следователю в плечо. Она не знала, что Ладье был приемным ребенком.

Ладье долго молчал, Но все- таки не смог сдержать всю ту материнскую боль, что лавиной рухнула на него. Он спустил ее в себя.

– Я вам обещаю, – тихо произнес Ладье, чтобы только она услышала его обещание и больше никто.

Он повел женщину к выходу. Толпа ринулась за ними в стены судебно-медицинского отделения полиции. Ладье абстрагировался. Он стоял в углу, пока те у кого пропали близкие проходили опознание. Себастьян, Микки и еще двое лаборантов сопровождали каждого из граждан. Не обошлось и без обмороков. Дурно становилось каждому второму. Но, как и предупреждал Ладье, опознать никого точно не удалось. Лишь некоторым из пострадавших, Себастьян смог предоставить личные уцелевшие вещи погибших. Женщина, взявшая обещание с Ладье, узнала туфли своей дочери. Ее звали Ильза Карсон. Мать чуть не умерла в кабинете доктора Норда, ее с трудом откачали. Но Ладье подумал, что, может быть лучше, этого не стоило бы, делать – по ее словам женщина хотела этого сама. Умереть. Может тогда и обещание данное ей, потеряло бы свою силу. Ладье не мог поверить, что «дал ей свое слово» и теперь его нужно было «держать».

Настало время Ладье и Микки возвращаться в участок. Комиссар встретил их не очень тепло. Он стоял в коридоре первого этажа и за что-то отчитывал дежурного ночной смены, тот виновато кивал головой, опустив взгляд в пол, Ладье услышал лишь последние слова начальника- «Выгоняют за такое. Свободен», и полисмен со словами – «Есть, шеф», скрылся в одном из кабинетов. Ни Ладье, ни Микки не успели у него ничего спросить, но тоже услышали в свой адрес неприятный тон начальника:

– Вы оба, ко мне в офис!

В полной тишине, не произнося ни звука, двое вошли в кабинет шефа.

– Вы слышали новости, господа? – Сев за стол, спросил комиссар.

– Про лондонский взрыв, шеф? – переспросил Ладье.

– Про охоту на «Рассвет», – пояснил комиссар.

– Да, говорят, что их поймали.

– Из надёжных источников мне пришла информация. «Рассвет» не причастен к взрывам. Когда армейцы окружили их, они сдались без единого выстрела.

– Это их не оправдывает, шеф, – перебил Микки.

– Оправдывает, ещё как оправдывает. Они уже два дня как были мертвы. Вся верхушка преступной организации, командиры, наёмники, всего тридцать человек.

– Значит надо ждать ещё взрывы. А мы не знаем, откуда, – себе под нос сказал Ладье.

– Да! Ни малейшего понятия, – согласился комиссар.

– Ну, тогда работаем по химикам. Анализы уже готовы. Все в лаборатории и у патологов, – бодро сообщил Микки.