Светлана Захарова - Пропасть для свободных мужчин

Эта фраза привела в восторг не только соседей Любы, но и жителей всего двора, потому что стала крылатой. Ай да Люба! Такая молодая, а уже понимает – красота не главное, с лица воды не пить. Главное – он ее любит, а как будущий офицер прокормит и жильем обеспечит. Ведь она сама вряд ли была способна сделать карьеру, чтобы достойно содержать себя. Учеба в школе у нее не клеилась, тройка была любимой оценкой, а в старших классах появились и двойки. Тогда Люба пришла к Таисии Михайловне, маме Тани, и попросила помочь ей устроиться в вечернюю школу, где требования были ниже. Таисия Михайловна работала инструктором в райкоме партии, имела связи и помогала всем, кто ее просил об этом. Власть тогда была партийной – работников райкома, как и обкома, все уважали. И мама Тани помогла своей молодой соседке. Под предлогом, что «она больная» (Люба тогда действительно чем-то болела), приятельница Тани пошла учиться в вечернюю школу, нигде не работая. Хотя в те годы существовало строгое правило: хочешь учиться вечером, неси справку с работы.

Итак, свадьба Любы с Анатолием состоялась. Надо ли говорить, что все соседи высыпали на улицу посмотреть на красавицу-невесту в свадебном платье. Люба была неотразима, и все желали ей счастья. Через год у нее родилась дочка, которой Люба дала романтическое имя Анжелика. А еще через год семья рухнула, потому что молодой муж не справился со своим неуемным характером даже ради красавицы-жены. Пьянки с друзьями, карты, в которые он проиграл даже обручальное кольцо, не способствовали ладу в семье. И в довершение странная фраза, которую он произнес гордо и с достоинством, отвечая на упреки жены: «Я своих друзей на тебя одну не променяю». Вот эта фраза и доконала Любу. Зачем же он, спрашивается, женился, если ведет тот же холостой образ жизни?

Таня, которая в то время училась на втором курсе института и замуж пока не собиралась, с этой историей приобрела некоторый жизненный опыт. За таких мужчин, думала она, замуж выходить нельзя. А внешность обманчива. Вот жизнь показала, что некрасивый муж (также, как и красивый, которого в народе называют «чужой муж») не гарантирует семейного счастья. А что гарантирует? На этот вопрос ответа пока не было.

После Любиной коронной фразы у Тани возник резонный вопрос: разве Дмитрий Алексеевич, папа Любы, красив? Для Тани это было новостью. Во-первых, старый, уже взрослых детей имеет. Может быть, он был красив в молодости? Наверное, так, ведь унаследовали от кого-то красоту Люба и покойный Вовочка? Тетя Маша женщина так себе, не Софи Лорен, да и на Любу не похожа совсем. Старшие дети тоже люди достаточно обычной внешности. Тогда Таня еще не знала, что по наблюдениям ученых именно поздние дети бывают самыми необычными – среди них, например, гораздо больше гениев, чем среди первенцев.

Раздумывая о красоте Дмитрия Алексеевича, Таня вспомнила один случай, о котором ей не только говорить, но и думать было неудобно. Но он, случай, безусловно, мог служить доказательством не только мужской привлекательности соседа, но и того утверждения его дочери, что жена, дескать, с ним всю жизнь мучается. Таня никогда не видела тетю Машу особо измучившейся и не знала, что могли означать эти слова. Она жила в благополучной семье, ей и в голову не приходило, что муж может изменять жене, жена не любить мужа, а дети иногда случаются от первого брака или от другого мужчины. Она читала, конечно, об этом в романах, но никак не могла представить эти драмы в жизни, особенно в ее старом доме.

Но тот случай действительно был четыре года назад. Когда соседки на лавочке что-то горячо обсуждали, Таня сидела с книгой у окна и случайно услышала их разговор. Сначала она ничего не поняла, но потом начала догадываться.

–

Вы слышали, Машка-то его с Ольгой застала …

–

Где застала?

–

Да в нашем подвале.

–

С какой Ольгой?

–

Ты еще спрашиваешь, с какой? С нашей Ольгой Леонидовной из второй квартиры.

–

Ну и ну! Не могли куда подальше уйти, если уж приспичило.

–

А зачем ей уходить? Она давно уже стыд потеряла. Мужики-то к ней скоро в очередь выстроятся. Он тоже своего не упустит. Кобель есть кобель.

–

Да откуда же это известно? Может, врут?

–

Да она сама мне рассказывала, клянусь, – побожилась тетя Валя из квартиры номер три.

Это она только что вынесла на суд общественности – а вокруг нее собрались кумушки со всего двора – недостойное поведение соседей.

Услышав имя тети Оли, Таня не поверила своим ушам. Тетя Оля, такая красивая, интеллигентная, со вкусом одетая, пахнущая изумительными духами – и вдруг с этим старым мужиком, да еще в подвале? Не может такого быть! Это совершенно невероятно! Конечно, Таня замечала, что за тетей Олей ухаживали мужчины, но считала это естественным. Она такая ухоженная, привлекательная, молодая (наверно, не больше тридцати пяти) – она должна нравиться мужчинам. Ольга Леонидовна жила со своей тринадцатилетней дочерью Надей, Тане она была почти ровесницей, и девочки прекрасно общались. Надя была несколько полновата для своих лет, некрасивая, но так добродушна и открыта людям, что дружить с ней было одно удовольствие. Правда, Люба не любила ее, называла «толстой клушей», но Надю это нисколько не огорчало. Таня любила бывать у Нади дома в уютной однокомнатной квартире, где все вещи знали свое место. Присутствовали здесь и атрибуты уюта того времени: мраморные слоники на комоде, коврик с оленями у кровати. Через много лет в прессе эти атрибуты назовут мещанской безвкусицей, но Таня уверена, что это не так. Они не были вульгарными, а как раз создавали тот неповторимый образ теплого дома, где всегда хочется бывать.

Таня слышала, что Ольга Леонидовна с мужем давно разошлась, дочку растила одна и замуж больше не выходила. Тане это казалось странным – мужчины ухаживают, а мужа нет? Откуда ей было знать в юные годы, что по статистике только 20% разведенных женщин вновь выходят замуж. Тем временем соседки продолжали обсуждать пикантную ситуацию, дополняя рассказ все новыми подробностями. Число обсуждавших тоже увеличилось, подходили новые женщины из соседних домов. Слышались то охи, ахи, то громкий смех.

–

Да как же так, – говорила одна из них, – у них давно, что ли, роман или там шуры-муры …

–

И как же она на него польстилась, – вторила ей другая,– он же намного старше …

–

Старше-то старше, но мужик он хоть куда, – подвела итог третья, – каково ему с его толстой, вечно опухшей Марьей?

–

Лично я его не осуждаю, – начала было монолог следующая

собеседница , но вдруг резко замолчала. На горизонте появилась тетя Оля, и все невольно уставились на нее. Тетя Оля вежливо поздоровалась и направилась к подъезду дома, не остановившись, как обычно, поболтать с соседками. Женщины переглянулись, пожали плечами и, как только она скрылась в дверях, возобновили дискуссию – к их всеобщему удовольствию окна тети Оли выходили на другую сторону.