Светлана Захарова - Пропасть для свободных мужчин

–

Но у них же трое детей, и четвертый был… Как же он не уважает мать своих детей? У нее же под носом – и с другой…

–

Не хватает ему, значит…Но она могла бы быть поосмотрительней, ей же здесь жить, с Марьей встречаться на лестнице… С ума сошла, что ли? Хотя, может быть, все это неправда, сплетни бабьи.

–

Как это неправда, – возмутилась та же тетя Валя, – она же мне сама все это рассказывала.

–

Кто?

–

Кто, кто! Да Марья!

Соседки опешили.

–

Да ты что! – Воскликнули они почти хором. – Сама Марья? Вместо того, чтобы сгореть со стыда, молчать себе в тряпочку, она еще и рассказывает… Вот святая простота!

–

А почему она должна гореть со стыда? Пусть другие горят, – вполне резонно заметила тетя Валя.

–

Но все-таки Марья-то расстроилась, наверное. Плакала, небось…

–

Ничуть. Она на такие вещи смотрит по-своему:

мне такое сказала, что я с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться при ней.

Заинтригованные слушательницы затаили дыхание и пораскрывали рты. А тетя Валя, довольная вниманием к своей персоне, не торопилась раскрыть секрет. Она еще долго ходила вокруг да около, пока не осчастливила собравшихся афоризмом, который сообщила ей тетя Маша по поводу случившегося. И тут раздался такой хохот, что Тане стало страшно, а вдруг рухнет дом? Фраза же, вызвавшая такую бурную реакцию, была, на ее взгляд, короткой, емкой и явно имеющей подводное течение, но все-таки неприличной. Короче, тетя Маша, если верить ее соседке, изрекла: «Не палка, не сломится».

Таня находилась в полном смятении. И как она теперь должна общаться с обеими соседками, как смотреть им в глаза? Можно ли после этого ходить в гости к Наде, дружить ли с ней? Но если даже сама тетя Маша не расстроилась, почему должна расстраиваться она, Таня? Пусть, в конце концов, сами разбираются.

Танина мама не участвовала в дискуссии, потому что поздно возвращалась с работы. «О чем это они галдели?», – спросила она у дочери. «Не знаю, спроси у тети Вали», – ответила Таня. Спрашивать у тети Вали мама, конечно, не станет, не так уж это ее и интересует. Но Таня знала, что тетя Валя расскажет ей эту историю сама – такой уж она была общительной. Если есть интересная информация – надо донести до каждого.

Тетя Валя с мужем дядей Володей и двумя детьми жила в двухкомнатной квартире, тоже очень уютной, где Таню особенно покорили вышивки, изготовленные руками хозяйки. Это были настоящие произведения искусства, картины – и пейзажи, и натюрморты. Даже не верилось, что тетя Валя вышила их крестиком, хотя это было именно так. Танина мама не занималась такой ерундой, ей было некогда, а Таня очень сожалела об этом. Она пыталась научиться вышивать сама, но терпения хватило ненадолго. Диванная подушка так и осталась единственным Таниным «шедевром».

Семья тети Вали и дяди Володи казалась просто идеальной, а их дети, Витя и Риточка, очаровательными созданиями. Таня очень любила маленьких детей и с удовольствием возилась с ними. Тетя Валя была не только искусной рукодельницей, но и отличной портнихой. Детям она шила восхитительные наряды, переделывая старые вещи. Дядя Володя тоже очень любил детей, гулял с ними, купал в ванночке и покупал сладости. Когда Таня ходила с братом гулять в парк, кататься на качелях, соседи нередко доверяли ей и Витю с Ритой. Таня вызывала доверие и у других родителей. Когда их дети отпрашивались уйти куда-нибудь подальше от дома, им ставилось условие: если пойдет Таня, пойдешь и ты.

Особенно любила Таня собирать детишек на Новый год, возле елки. Она готовила им незамысловатые подарки, водила хороводы, пела песни. Все готовили к празднику карнавальные костюмы – лучше всех они были, конечно, у детей тети Вали. Приходили Люба, Надя, заглядывали ненадолго их родители с пирогами, с конфетами и другими угощениями. Праздник всегда удавался на славу и запоминался надолго. Брат Миша еще задолго до Нового года начинал задавать вопросы Тане: А елка будет? А гости будут? А я кем буду – волком или медведем? А кем будет Витька, лучший друг?

Да, елки оставили в душе самые светлые воспоминания о той жизни. Но как-то раз после Нового года произошло событие, от которого Таню буквально трясло все каникулы,

и которое отодвинуло на задний план странный роман Ольги Леонидовны и Дмитрия Алексеевича. Таня сидела у Нади, вместе они листали какой-то журнал, а тетя Оля куда-то ненадолго вышла. Дверь внезапно открылась, и в квартиру вбежала тетя Валя с окровавленным лицом, рыдающая, повторяющая одни и те же слова: «Помогите, помогите, он убьет меня!!» Девочки поначалу опешили, потом Надя вскочила и быстро заперла дверь, которая раньше и запиралась-то только на ночь. Она испугалась бандитов, которые грозились убить тетю Валю, а Таня достала носовой платок и отдала его пострадавшей, которая все никак не могла успокоиться. Кровь текла и текла по лицу, и подружки наконец-то уговорили ее пойти умыться. Тут как раз раздался звонок в дверь, пришла тетя Оля, которая очень удивилась, что дверь заперта на все засовы. Увидев же окровавленную тетю Валю, она, напротив, не высказала никакого удивления, только спросила: «Что? Опять?», а потом сама увела соседку в ванную. Они не выходили оттуда довольно долго, а Надя и Таня, наивные девочки, недоуменно смотрели друг на друга и молчали, не зная, что предположить.

Наконец женщины вышли из ванной. На лице тети Вали не было больше крови, но под глазом красовался огромный фингал, а из носа торчала вата.

–

Я тебе говорила – заяви в милицию, – сказала тетя Оля, – там его припугнут немного – надолго хватит. Сиди пока, я пойду на разведку, посмотрю, как он там.

Тетя Оля вышла, а ее несчастная соседка уставилась в одну точку и напряженно думала о чем-то своем. Девочки сидели тихо, они боялись заговорить даже шепотом – а вдруг тетя Валя опять расстроится? Уж лучше ее не трогать. Вернулась тетя Оля: «Ну, можешь идти домой. Спит твой благоверный, храпит так, что стены шатаются. Но дети не проснулись, тоже спят». Тетя Валя тяжело вздохнула и поднялась с места. Когда она вышла, тетя Оля подняла руки к небу: «Слава богу, что у меня нет мужа! И хлопот меньше, и живой остаться больше шансов!» Таню наконец-то осенило:

–

Ее что, муж избил? – испуганно спросила она.

–

Ну а кому мы еще нужны? – засмеялась тетя Оля, – что у нас: золото, бриллианты, чтобы за нами бандиты гонялись? Напьются и дерутся.

–

Его теперь в тюрьму посадят?

–

Сомневаюсь. Она на него и заявлять не будет. Всем давно известно, что русская баба дура. Завтра он проспится, прощения попросит – и она будет вполне счастлива до следующей драки. И еще извиняться перед ним будет.