Бернард Задунайский - Внуки лейтенанта Шмидта

Конец 80-х, весёлые времена, и в Прибалтике в том числе. Советский Союз пока существует де-юре, а параллельно ему де-факто – независимая Эстония. Граница ещё не закрыта, но у Моста Дружбы в Нарве уже стоят какие-то ряженые в старых шинелях с вилами. Оживает морское сообщение с Финляндией и в Таллин потянулись первые аферисты-миллиардеры страны Суоми.

Вот-вот грянут незабвенные времена эшелонов спирта «Royal» и сигаретно-водочных караванов. Пока ничто не предвещало, что через три года маленькая Эстония возглавит список экспортёров цветных металлов. При нулевой добыче сырья.

Не случайным было появление Романова и в цехах крупнейшего авиаконцерна на Волге: он прилетел сюда по делам очередного кооператива. Теперь его друзья комсомольцы занимали начальственные кабинеты в администрации авиагиганта, который работал в основном на космос и оборонку. И как водится, мужчины со всех сторон окружили производство своими кооперативами и малыми предприятиями.

Начинающий металлург Романов, проходя по цехам в компании начальства, лихорадочно вспоминал среднюю часть таблицы Менделеева, сопоставляя увиденное с ценами на Лондонской бирже металлов. Всюду штабелями стояли на балансе или просто валялись неликвидные запасы кобальта и никеля. Безразмерные бетонные ангары ломились от запасов кобальта, ванадия и никеля в чушках, болванках и прутках. И хотя бухгалтерия велась идеально, фактические остатки, копившиеся в цехах со времён товарища Берия, учёту не поддавались.

Боб шагал по многотонным стопкам катодного листа ценой в миллионы долларов и спотыкался об отливки кобальта марки «КО». Он поднял с пола пятикилограммовый брусок, стоивший в Таллине 100$, а на проходной завода – бутылку портвейна.

Идеальная схема контракта родилась мгновенно в левом полушарии: «Малое предприятие выводит непрофильные активы заказчика, оплачивая их стоимость по балансу. Вывоз и утилизация бесплатно! Фактически – это копейки».

А вопрос доставки решился одномоментно: железная дорога и автотранспорт оставляли массу следов, поэтому выбрали заводскую авиацию. Оставалось подобрать подходящий военный аэродром под Таллином, что не составило труда, учитывая нездоровый интерес лётчиков к коммерции. С подачи Романова проект назвали «Полётом Валькирий», а через месяц первый «Антей» уже заходил на посадку над полосой в Клоога. Здесь в посёлке Эмари базировалась штурмовая авиация.

Не представляя всех нюансов сделки, Шерман отыскал в электронных папках серию платёжек по миллиону долларов каждая, проскочивших в офшоры через шведские банки. Установив давнюю связь двух политиков, Майкл собрался выяснить, как отреагировали тогда на эти сигналы советские спецслужбы. Впрочем, внук и сам участвовал в той операции, сохраняя этот факт в тайне. Архивы хранили молчание о «Полётах Валькирий» и Шерман облегчённо вздохнул.

К счастью, зачищенные теперь до детсадовского возраста личные дела фигурантов, годились только для приёма в пионеры.

Раздосадованный внук как-то легко взломал защиту служебного сервера Горуправы и с помощью онлайн переводчика углубился в служебную переписку. Поиск материалов на фамилию Романова сразу дал результат, и резидент вытащил из входящих писем жалобу на политика, поступившую в избирком. С описанными в кляузе выборными технологиями, внук сталкивался впервые.

Электронный переводчик с эстонского намудрил, но сюжет романовской постановки и без этого смотрелся неординарно…

«На родительское собрание в школе, где в это время проходило предварительное голосование, неожиданно забегает глава района, он же кандидат в депутаты Романов. Случайно обнаружив в зале родителей, политик, тем не менее, разносит директора за незаконченный ремонт, предъявив залу испачканный краской пиджак от кутюр».

Майкл пролистал справочник управы: в районе 19 школ, а в зале могло находиться две сотни родителей. Анонимный доносчик не забыл про мелкие детали:

«Депутат быстро отвечает на заготовленные вопросы о ремонте дорог и исчезает под грохот дорожных машин за окнами школы. Онемевший директор получает на память покрасочный валик, а бригада дорожников с ходу принимается асфальтировать клумбы. За время собрания рабочие в коридоре сдирают половое покрытие и заливают проходы раствором. В результате, родителей выпускают через избирательный участок, где какой-то активист предлагает заодно и проголосовать за наших. В фойе проходит дегустация водки „Романов“ стаканами. А на улице натужно ревёт асфальтоукладчик».

Красиво! Значит, уже в предварительном голосовании ушлый кандидат в одиночку набрал свои 8% по округу. Личная квота- 5%.

Пробегая по страницам депутатских запросов мэру, внук скопировал из папок целую серию сочинений о связях градоначальника с бывшим руководством КГБ республики и местными криминальными авторитетами.

Известный диссидент, а ныне депутат парламента, мстительно сопереживал судьбам посадивших его майоров комитета, которые теперь руководили фирмой городничего. А когда мэр пошёл в министры, его просто завалили требованиями: «немедленно осудить палачей и сатрапов за преступления против личности».

Правда, в «жёлтой» прессе не подтверждалось диссидентское прошлое депутата, которого задержали за распространение программы финского телевидения, а накрутили срок за растление несовершеннолетних. Но борец с тоталитаризмом не унимался и даже затребовал в архивах МВД все материалы по своему делу.

По странному стечению обстоятельств, в министерстве как раз в эти дни подходила к концу кампания по ликвидации последних рудиментов советского бюрократизма. В итоге, депутат-правдоборец так и не дождался желанного многотомья уголовных дел.

Тележка со ржавым советским инвентарным номером ЛОХ-666 издевательски, да ещё со скрипом, вынесла из недр архива тонюсенькую жёлтую папку. Под грифом «Совершенно секретно» и литерой «Хранить 50 лет».

Говорят, рёв диссидента был слышен даже в кабинете министра на соседней улице. А убедительная демонстрация возможностей, освоенного на зоне великого и могучего, ошеломила группу гулявших под окнами, туристов из Магадана. В папке он нашёл старую справку из вендиспансера, парочку своих доносов на друзей журналистов и совсем непропорциональный ответ одного из них, ставший причиной посадки.

После фиаско в архиве диссидент так и не успокоился, и отставных комитетчиков перевели с глаз долой! На вечное поселение в Ригу.

Утомлённый газетной заказухой и депутатской писаниной, резидент отвернулся от монитора и поднялся к окну. Глядя на плакат Романова в каске с теодолитом, он сжато обобщил прочитанное: