Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления. На грани «Реального мира»

– Думаете, они его видели?

– Да, и очень испугались. Иначе, зачем выдирать окно буквально с корнем. О, нет!

Лицо Сергея вдруг переменилось, и он пулей вылетел из дома. Подполковник выглянул в окно, дабы понять причину столь странного поведения следователя из Москвы. На поляне перед крыльцом он увидел довольно красивого парня с чёрными волосами, расспрашивающего о чем-то хозяина дома. Скоро на авансцене появился и Томченко. Он вышел из дома, направившись прямиком к молодому человеку.

– Ты что здесь делаешь?

– К вашему сведенью я веду расследование, – взвился Керенский.

– Расследование веду я!

– Это «Нераскрываемое преступление», а «Нераскрываемые преступления» мы всегда ведём вместе.

– Я уже говорил, что это не «Нераскрываемое преступление», так что матом тебя прошу, возвращайся в Москву. Уверен, что твоё нахождение здесь никем не санкционировано.

– Ну, Сергей Николаевич, не ожидал от вас!

Пётр демонстративно развернулся и зашагал к своей машине, скорее всего взятой на прокат, как и та, на которой ездил сейчас его старший товарищ. Сзади подошёл Гиреев.

– Найдите детей, – буркнул через плечо Сергей, и тоже двинулся к машине.

В душной полуосвещенной комнате столпилось немало людей. Одни нервно ждали, переминаясь с ноги на ногу, другие, казалось, сознательно тянули время. К одним из таких можно было смело отнести полного человека средних лет в генеральской форме, занявшего центральное место у круглого стола. Сперва он неторопливо прошёлся взад вперёд по комнате, затем, остановился, задумчиво пожёвывая губами. Наконец, приняв какое-то решение, резко развернулся к окружающим его людям.

– Что ж, господа, я полагаю, нет смысла дальше скрывать это от вас. Да, у нас получилось!

По рядам присутствующих прошёл ропот. Худощавый человек в штатском, притулившийся неподалёку в тёмном углу, нервно дёрнулся.

– Мы сделали то, к чему стремились, однако результат эксперимента оказался прямо противоположным задуманному.

– Объяснитесь, – потребовал штатский.

– Самые отрицательные качества двух видов, с точки зрения обычного человека, сошлись в одном существе.

– Самые отрицательные?

– Как это выглядит? – спросил ещё один почтенный гражданин в круглых очках.

– Вы видели, как это выглядит, профессор. В лесу близ Сочи.

– Вы хотите сказать, что существо сбежало? – взорвался штатский.

– А вы не догадывались? Ни за что не поверю. Это же вы собрали внеочередное совещание.

Штатский кивнул, немного успокаиваясь.

– Что же нам делать? – опять спросил профессор. – Наше творение уже засветилось в двух местах.

– Ничего, – оборвал его штатский.

– И позволить ему дальше убивать?

– Если мы начнем его ловить, это может привлечь к нам ненужное внимание.

– Что же делать?

– То, что мы умеем делать лучше всего. Помните «Секретные материалы»? Всё отрицать!

– И сколько времени мы сможем отрицать? – спросил кто-то. – Ведь существо засветилось, а значит ещё чуть-чуть и скрыть что-либо будет уже невозможно.

– Положитесь на меня, – сказал генерал и промокнул лоб платочком.

* * *

Снова ночь, и снова лес. Кругом. Повсюду. До горизонта. Стволы и кроны, кроны и стволы. Саша давно уже понял, что они заблудились. Неотвратимо, безнадежно и намертво. Холодно. Дети бежали из дома почти совсем нагими, а погода стояла промозглая. Парень чувствовал, что замерзает. Прижимая к себе девятилетнюю сестру, он согревал её своим телом, пытаясь согреться сам. Главное, не сидеть на месте. Идти вперёд. Даже если не знаешь, куда. Саше казалось, что если они присядут, то никогда уже не поднимутся. Аня всхлипывала тайком от брата, боясь показаться ему слабой. Ему, такому стойкому и сильному.

Вдруг, откуда ни возьмись, прямо над ними пролетел вертолёт оснащённый прожектором. Дети принялись прыгать с криками: «Мы здесь», пытаясь привлечь к себе внимание. Вертолёт развернулся и поймал их в луч света. Аня бросилась обнимать брата, однако вертолёт вдруг выключил прожектор и улетел куда-то вдаль.

– Почему? – чуть не плача, спросила девочка.

– Полетел кому-нибудь сообщить, – не слишком уверенно отозвался Саша. – Наверное, нам будет лучше остаться здесь.

Скоро на горизонте появился военный уазик.

– Ну, вот видишь, я же говорил.

Дети встали и пошли к машине, как вдруг из тонированного окна показалась рука с пистолетом. Парень отреагировал мгновенно. Схватил сестру и бросился с тропинки в чащу леса. Грянули выстрелы.

– Почему они в нас стреляют? – не поняла Аня.

– Не знаю. Понятия не имею.

* * *

И снова горы. И снова Афганистан. Стреляют. Перед Ним Александр Бортиков, живой. Пока живой. К сожалению, Он знает – скоро произойдет что-то страшное. Нет, Он не подозревает, что это всего лишь его сон. Просто некое странное, эфемерное ощущение тревоги. Что-то будет. На руках лежит умирающий товарищ, рядом приземляется командир части.

– Серёга, ну что?

– Плохо.

Кровь стекает у Него со щеки. Дыхание прерывается. Страшно.

– Мать твою. Хуже всего, что я уверен – там наши. Засели в горах и по своим из автомата фигачат. Поубивал бы!

– Невозможно, товарищ комбат. Пули на исходе. Да и нас лишь трое осталось.

– Чёрт возьми!

Командир выскакивает из окопа. Командира больше нет. Он кричит, выбегает вслед за ним. Собирается что-то сказать. Фраза уже крутится на Его языке: «Я свой». Но произнести это он не успевает. В этот момент из темноты появляется подполковник Гиреев и выпускает в Него автоматную очередь. Он падает. Автомат всё трещит и трещит, не переставая, постепенно превращаясь в треск телефонного звонка.

Голова болит. Звонок почти невыносим.

«Ну, кому там так неймётся?»

Томченко привстал, встряхнул головой и снял трубку.

– Какого чёрта вам надо?

– Извините, товарищ следователь, – послышался из трубки тихий испуганный голос. – Я бы не посмел вас будить, если бы всё не было так серьезно.

– Кто вы?

– Извините ещё раз. Меня зовут Веригин. Старший лейтенант Веригин.

– Я слушаю вас, – протерев глаза, ответил Сергей.

– Только что в лесу были обнаружены дети. Саша и Аня Потаповы.

– Я понял, о каких детях идёт речь, лейтенант. Где они?

– В лесу. Дело в том, что подполковник запретил нам об этом сообщать.

– Чего?

– Да, он хотел сам их найти, и, признаться, поначалу, я был с ним согласен. Но это было до того, как военные открыли по ним стрельбу.

– Военные?

– Да. Они приехали на своём уазике и загнали детей обратно в чащу. Мы следим за ними, но я не понимаю, почему товарищ подполковник медлит.

– Где они?

Узнав от Веригина их координаты, Томченко быстро оделся. Вылетев из гостиницы и, заскочив в свою шестёрку, он надавил на газ. Машина немедленно сорвалась с места.