Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления

Томченко Сергей— следователь генеральной прокуратуры. Член тайного общества посвящённых в тайны мироздания. Руководитель отдела «Нераскрываемые преступления».

Керенский Пётр— молодой помощник Томченко. Следователь из отдела «Нераскрываемые преступления».

Артемьев Алексей— заместитель генерального прокурора РФ. Начальник отдела «Нераскрываемые преступления». Бывший помощник профессора Ксандра.

Ксандр— руководитель института расширения сознания. Основатель тайного общества посвящённых в тайны мироздания.

Аливчеев— член тайного общества посвящённых в тайны мироздания. Руководитель сети отделов «Нераскрываемые преступления».

Задоски— следователь прокуратуры. Участник мирового заговора молчания, скрывающего факт приближающейся глобальной техногенной катастрофы.

Советник— учёный. Руководитель заговора молчания в России. Работает над планом спасения планеты от гибели. Но, как известно, не самым глупым человеком однажды было сказано: бойся тех людей, кто стремится спасти человечество. Они сами часто опасны.

Диана— возлюбленная Петра Керенского. Появилась на свет в результате неудачного эксперимента группы учёных Советника.

Людвиг— великий мастер масонов. Вмешивается когда ситуация окончательно выходит из-под контроля, однако обстоятельства оказываются сильнее его.

Они контролируют людей.

Они делают мировую политику.

Они управляют самим временем.

Кто они?

Белая полная луна мелькает меж густыми кронами деревьев. Нечто страшное и непостижимое уму обыкновенного лесоруба рычит за спиной. Михаилу кажется, что это сон. Но нет. Оно здесь. Следует за ним неотступно, как зверь, загоняющий добычу. Зловещее дыхание слышится то сзади, то сбоку, то чуть сверху. Неведомое существо, перемещается прыжками. С земли на деревья, затем снова на землю. Опавшие листья шуршат под ногами бегущего сломя голову лесоруба, а там, где безграничными километрами раскинулся лес, по пятам идёт сама смерть. Не выбраться, не убежать и не одолеть жаждущего крови зверя.

Как напоминание о краткости человеческой жизни мощными хребтами раскинулись горы Афганистана. Повсюду слышны автоматные очереди и взрывы. Молодой человек на вид лет 18–19 держит на руках смертельно раненого товарища. У самого разбита голова и по левой щеке ручьём стекает кровь. Короткие каштановые волосы мокры от пота и крови. Видно, что парень еле сдерживается, чтобы не заплакать, однако близость командира части не позволит ему такую вольность. В голове как молотом стучит его голос: «Мужчины не плачут, солдат». Как давно это было. Учение. Армия. Кажется в другой жизни. Теперь всё по-другому. Теперь война. Но одно остаётся неизменным. Он и его голос: «Мужчины не плачут, солдат». Рядом приземляется ещё один парень с простреленной рукой.

— Как он?

— Умирает, — коротко отвечает молодой человек.

— Ничего, скоро и мы.

К ребятам присоединяется командир части.

— Серёга, ну что?

— Плохо.

— Твою мать. Хуже всего, что я уверен-там наши. Засели в горах и по своим из автомата фигачат. Поубивал бы!

— Невозможно, товарищ комбат. Пули на исходе. Да и нас лишь трое осталось.

— Чёрт возьми!

Командир выскакивает из окопа и получает девять граммов свинца прямо в грудь.

— Нет!!!

— Ты что, спятил?

Второй парень рывком возвращает приятеля обратно в окоп.

— Тоже захотел?

«Я уверен-там наши. Засели в горах и по своем из автомата фигачат».

Эти слова так и звучат в разбитой голове Сергея. Он заряжает пистолет и выскакивает из убежища.

— Нет! Вернись!

Но парень уже не слышит. Не слышит он также и то, что его товарищ срывается за ним.

— Я свой!!!

Дальше только боль. Затем ничего и пустота. Страшный, возможно вечный мрак.

Следователь генеральной прокуратуры Сергей Томченко вскочил с постели в холодном поту. Тот же самый чёртов сон, снившийся ему едва ли не каждую ночь с тех памятных событий.

Афган. 13 сентября 1987 года. Их рота попала под обстрел, и все погибли. Все, кроме него. Позднее выяснилось, что была допущена серьёзная ошибка. Душманов не было. Были две Российские роты, перестрелявшие друг друга. И в той, другой, потери тоже оказались неисчислимыми. Сергей не помнит, как его, раненого, нашли свои. Как привезли в полевой госпиталь. Он помнит только собственный крик, засевший у него в голове навсегда: «Я свой». Дальше только больничная кровать и весть о том, что выбежавший за ним Александр Бортиков, тоже был ранен, и умер здесь же, не приходя в сознание.

Но сейчас не Афган. А он не молодой пацан, попавший в осаду. Он — следователь по особо важным делам Сергей Томченко, а на дворе 5 сентября 1998 года. Ночь. В окно глядит полная луна. Тишина. Спать больше не хочется, а вставать ещё рано. На часах 3:27. Томченко лениво поднялся, провёл руками по каштановым волосам и хронически небритому лицу. Встряхнул головой.

«Надо меньше пить», — подумал он, потянувшись к стоявшей на тумбочке бутылке.

Сделав большой глоток, Сергей поморщился и направился в ванную. В зеркале для бритья отразилось помятое лицо. Усталость во взгляде. Мешки под глазами. Он производил впечатление человека, страдающего бессонницей. Томченко открыл кран и сунул голову под струю холодной воды. Раздавшийся звонок телефона резанул по ушам. Сергей вышел из ванны с полотенцем на шее, и снял трубку со старого дискового аппарата.

— Да. Томченко.

— Сергей. Дрыхнешь? — ответила трубка голосом его непосредственного начальника — заместителя генерального прокурора Артемьева. — Вставай, у нас убийство как раз по твоей части.

— Сейчас три часа ночи.

— Преступники не спят.

— Но…

— Ты меня понял?!

Он-то понял. Особенно, после того как в трубке послышались короткие гудки. Понял, что начальник не в духе и к обычным шуточкам не расположен. Такое Артемьеву обычно не свойственно. Значит, случилось что-то серьёзное. Что-то из ряда вон выходящее. Томченко снова встряхнул головой, отгоняя остатки сна и начал одеваться.

Живёт он в однокомнатной квартире. Одинокому следователю со стажем большего и не требуется.