Клэр Макинтош - Я тебя вижу

Сквозь оконное стекло, покрытое вездесущей грязью, которая непременно появляется, если живешь возле оживленной дороги, я замечаю, что ради маникюрного набора Кэти сдвинула в сторону журналы, стопку счетов и корзину для грязного белья. Последняя неведомым образом обосновалась на столе, словно тот для нее – естественная среда обитания. Иногда я разгребаю бардак, чтобы вся семья могла собраться на воскресный ужин, но довольно скоро неспешный прилив из бумаг и забытых пакетов выталкивает нас к телевизору, перед которым мы и едим, поставив тарелки прямо на колени.

Джастин открывает дверь, а я вспоминаю те времена, когда дети были маленькими и мчались встречать меня, будто их мама пропадала несколько месяцев, а не восемь часов раскладывала товар в «Теско». Потом они подросли, и мне пришлось обратиться за помощью к соседям. К счастью, Мелисса согласилась присматривать за детьми после школы. Они, конечно, считали себя слишком взрослыми для подобного, но втайне им нравилось.

– Привет-привет! – окликаю я.

Из кухни появляется Саймон, протягивает мне бокал вина и целует в губы. Его рука скользит по моей талии и притягивает ближе. Я вручаю ему пакет из кафе Мелиссы.

– Эй, снимите себе номер. – Кэти выходит из гостиной, подняв вверх ладони и растопырив пальцы. – Что у нас к чаю?

Саймон отпускает меня и уносит пакет на кухню.

– Сосиски с жареной картошкой.

Она морщит нос, и я заранее прерываю поток стонов о лишних калориях:

– В холодильнике есть латук, можешь нарезать себе салат.

– Это тебя не спасет от толстых лодыжек, – говорит Джастин и после безуспешной попытки увернуться от тычка сестры убегает вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

– Повзрослейте уже.

Кэти девятнадцать, у нее восьмой размер одежды и ни намека на детскую пухлость, которая была всего несколько лет назад. С лодыжками тоже все в порядке. Я тянусь ее обнять, но вспоминаю о накрашенных ногтях и просто целую в щеку.

– Прости, дорогая, но я без сил. Случайный перекус тебе ведь не повредит, верно? Если в меру.

– Как прошел день, милая? – спрашивает Саймон.

Он идет за мной в гостиную, я падаю на диван, на мгновение закрываю глаза и расслабленно выдыхаю.

– Нормально. Вот только Грэхем заставил меня разбирать документацию.

– Это не твоя работа, – замечает Кэти.

– Как и мыть уборную, но угадай, что он вчера заставил меня сделать?

– Фу. Этот тип просто козел.

– Ты не должна с этим мириться. – Саймон садится рядом со мной. – Нужно пожаловаться.

– Кому? Это его фирма.

Грэхем Хэллоу принадлежит к той породе людей, которые тешат свое самолюбие, принижая окружающих. Я это знаю и не обращаю внимания. По большей части.

Чтобы сменить тему разговора, беру «Лондон Газетт» с кофейного столика, на который ее бросила. Страницы все еще влажные, и часть текста расплылась, но я складываю газету пополам и показываю рекламу секса по телефону и эскорт-услуг.

– Мам! Это-то тебе зачем? – со смехом спрашивает Кэти.

Она заканчивает наносить на ногти слой геля, аккуратно закручивает крышечку и возвращается к столу, чтобы сунуть руки под ультрафиолетовую лампу для просушки.

– Может, она решила сменить Саймона на модель поновее, – произносит Джастин, входя в гостиную.

Сын сменил рабочие джинсы и черную футболку на серые спортивные штаны и толстовку. Обуваться не стал. В одной руке у него телефон, в другой – тарелка с сосисками и картошкой.

– Не смешно, – отзывается Саймон и берет у меня газету. – А если серьезно, зачем ты разглядываешь объявления «Разговоров для взрослых»?

Он хмурит брови, по его лицу пробегает тень. Я замечаю это и сверлю Джастина взглядом. Саймон старше меня на четырнадцать лет, хотя иногда я смотрю в зеркало и думаю, что уже догоняю его. Вокруг глаз залегли морщинки, которых у меня не было в тридцать, да и кожа на шее начала увядать. Я никогда не обращала внимания на нашу разницу в возрасте, но Саймон довольно часто о ней упоминает. И, знаю, беспокоится по этому поводу. Джастину тоже об этом известно, и он пользуется любой возможностью вставить шпильку. Даже не знаю, кого пытается вывести из себя – Саймона или меня.

– Вам не кажется, что она похожа на меня?

Я тыкаю в объявление под рекламой «взрослых» услуг Ангела. Джастин наклоняется над плечом Саймона, а Кэти вытаскивает руки из ультрафиолетовой лампы, чтобы рассмотреть снимок получше. Секунду мы молча разглядываем фото.

– Нет, – говорит Джастин.

– Немного, – одновременно с ним отвечает Кэти.

– Ты носишь очки, мама.

– Не всегда, – замечаю я. – Иногда вставляю контактные линзы.

Хотя и не могу вспомнить, когда это было в последний раз. Очки меня никогда не напрягали, а та пара, которую сейчас ношу, – в толстой черной оправе – придает мне такой вдумчивый вид, о каком в школе можно было только мечтать.

– Возможно, кто-то решил тебя разыграть? – предполагает Саймон. – Нашел сайт и зарегистрировал в службе знакомств смеха ради.

– И кто же мог что-то подобное проделать?

Я смотрю на детей. Замечу ли, если они начнут перемигиваться? Но Кэти выглядит такой же смущенной, как и я, а Джастин вернулся к своей картошке.

– Ты звонила по этому номеру? – спрашивает Саймон.

– За полтора фунта в минуту? Шутишь, что ли?

– Так это все-таки ты? – говорит Кэти. Глаза у нее озорные. – Ну, знаешь, решила подзаработать на карманные расходы. Давай, мам, нам-то можешь признаться.

Тревога, которая поселилась во мне с того момента, когда я впервые увидела объявление, начинает утихать. Меня разбирает смех.

– Не уверена, что за меня станут платить полтора фунта в минуту, дорогая. Но ведь действительно похожа, да? Так перепугала.

Саймон достает из кармана мобильник и пожимает плечами.

– Готов поспорить, кто-то что-то замыслил на твой день рождения.

Он включает громкую связь и набирает номер. Вот ведь нелепая картина: мы все столпились вокруг «Лондон Газетт» и звоним в секс по телефону.

– Набранный вами номер не существует.

Тут я понимаю, что старалась не дышать.

– Ну вот и все. – Саймон протягивает мне газету.

– Но что там делает моя фотография? – упорствую я.

День рождения у меня не скоро, и не думаю, что кому-нибудь покажется забавным зарегистрировать меня в службе знакомств. Мне приходит на ум, что этот «кто-нибудь» может недолюбливать Саймона. И хотеть нас рассорить. Кто же это? Мэтт? Я отметаю эту идею так же быстро, как она появляется.

Невольно сжимаю плечо Саймона, хотя тот и не подает вида, что реклама его встревожила.

– Мам, да не похожа она на тебя. Это какая-то старая курица с отросшими корнями, – произносит Джастин.

В каком-то смысле это комплимент, я думаю.