Фридрих Незнанский - Конец фильма

— За кого?

— А вот за Некрасову.

— Корецкий? — прочитала Лена.

— Он был вашим кукловодом, а вы так и не смогли срезать с себя его нити… — прочитал Грязнов. — Не захотели… Сожрали друг друга, предали дружбу… Бог вам судья. И ему теперь тоже…

Бросает на стол фотографию Корецкого.

— Убит при задержании. Все, это дело закрыто.

Некрасова взглянула на фотографию и беззвучно зашевелила губами, прочитала Лена.

— Что вы сказали?

— Это не он.

— Как — не он?

— Это не Корецкий… Как — не он? — повторила Лена, оторвавшись от сценария.

В павильоне воцарилась страшная тишина.

— Это так в сценарии написано? — спросил Максимов.

— А кто? Кто? А? — затараторил Варшавский.

— Он что, среди нас? — пыхнула дымом папироски Успенская.

— А я знаю кто, — сказал Вакасян, глядя выразительно на всех по очереди. — Назвать?

— Интересно, — сказал Грязнов.

— Ксения, — сказал Вакасян. — А? Я угадал?

— Если позволите, я еще не дочитал, — ответил Денис.

— Все-все, хватит! — закричал Максимов. — Мы тут с ума сойдем! Кто это?!

— Это Ксения! — кричал Вакасян.

— А при чем тут Лидский? — возражала Успенская. — При чем тут те старые дела?

— И про ленту зачем он читал, ну которой дверь у Петрова заклеили, а, про ленту? — спорил Варшавский.

— Ксения не могла деньги украсть, — сказал Максимов.

— Вот как раз это место, — сказал Грязнов. Он оглянулся, увидел в интерьере комнаты Сабанова бутафорский сейф. — Вот как раз у Кирилла про сейф написано. Сергей Петрович, не в службу, а в дружбу, подойдите, откройте.

— Да брось, Денис, я ж не артист, — улыбнулся Морозов.

— Ничего, — сказал Вакасян, — у вас получится.

— Давай, Морозов, не робей, — улыбнулся Максимов.

Сергей Петрович пожал плечами, встал и шагнул к сейфу.

Кабинет Сабанова. Интерьер.

Охранник шел к сейфу. Видна была только его спина. Он подошел, достал ключи, вставил, повернул…

Морозов остановился у сейфа.

— И чего теперь?

— Открывайте, — сказал Грязнов.

Морозов открыл сейф.

— Ну и доставайте, что там лежит, — сказал Грязнов.

Морозов сунул руку в сейф, взял какую-то бумажку.

Почему-то все смотрели на него завороженно.

— Что там написано? — спросил Максимов. — У тебя такое лицо…

— Там код написан, — сказал Грязнов. — Покажите, Сергей Петрович.

Морозов послушно показал листок, на котором было написано «М665».

— И что? — спросил Вакасян. — Это то, что было у Лидского…

— Это код информатора, который всю компанию сдал прокуратуре. Он и был охранником, — пожал плечами Грязнов.

Морозов стоял сгорбившись, глядя исподлобья.

— Но это еще счет и пароль в банке, куда охранник перевел украденные деньги, — добавил Грязнов.

— Ну как бы… ненастоящий? — спросил Вакасян.

— Настоящий. Да, Сергей Петрович?

— Да ему-то откуда знать?.. — спросил Максимов и осекся.

Из дальнего угла огромного павильона шел человек.

Успенская ахнула.

Потому что в круг света вышел — Цыган. Он был в той самой окровавленной рубашке. Голова была окровавлена.

— Живой я, живой. А это? — потрогал он «рану» на голове. — Краска… Или как там она у вас называется?

— Имитатор крови, — мертвым голосом сказал Вакасян.

— А код настоящий, — сказал Цыган. — Так что денежек там теперь ваших, Сергей Петрович, больше нет.

Морозов вдруг выпрямился, скомкал бумажку, улыбнулся и сказал:

— Артисты. Смешно, Денис.

— Нет, несмешно, — сказал Грязнов. — Вы на два года ушли из МВД.

— Я не один из милиции уходил.

— Ну точно, то был милиционер! — дошло до Максимова. — Про печать на ленте помните? Милицейская печать…

К нему никто даже не повернулся.

— Сергей Петрович, я должен у вас спросить…

— Спрашивай, Денис. — Морозов был совершенно спокоен.

— Зачем вы устроились консультантом на картину?

— Меня вот этот Максимов попросил, ты же знаешь.

— Да… — растерянно подтвердил Максимов.

— Когда?

— Когда меня чуть не сбила машина…

— Черный джип, Е эф четыреста сорок пять У, — сказал Грязнов. — И Морозов случайно оказался рядом. Как рояль в кустах, — горько усмехнулся Грязнов.

— Ни одно доброе дело не останется безнаказанным, — сказал Морозов. Он посмотрел на Цыгана: — Я ведь тебя когда-то прикрыл, а ты…

— А ты меня сдал Седому, — сказал Цыган. — И меня, и Шиянова, и Гаврилюка… И даже Корецкого.

— Я? Какому Седому?

— Ты. Больше некому.

— Никогда в жизни не видел никакого Седого, усек?

— И он вас не видел, — сказал Грязнов. — Но голос ваш узнал. Когда я вам позвонил, наш разговор был записан на пленку. А теперь скажите мне, скажите, что все это неправда!

— Это неправда, — спокойно ответил Морозов. — Ты же знаешь, это Корецкий сделал.

— Вот он — Корецкий, — раздался сбоку женский голос.

Некрасову за наручник держал Самохин. Она показывала пальцем на Морозова. Самохин был очень горд своей миссией.

— Это правда, — горько сказал Грязнов. — А Корецкий в то время на зоне сидел.

— Как интересно, а, да? — сказал Варшавский.

— И вам надо было, Сергей Петрович, остановить картину. Любым способом. Вот вы и решили убить Кирилла. Пистолет вы взяли у него же. Помнишь, Лена, Морозов приходил за два дня до смерти Медведя?

Лена кивнула.

— Какой-то бал-маскарад, — сказал Морозов. — Кто там у тебя еще за дверью стоит?

Грязнов повернулся к двери.

— Заходи, Медведь! — крикнул он.

Все, кто был в павильоне, ошарашенно уставились на Грязнова. А потом на медленно, со скрипом открывшуюся дверь.

В светлом проеме появился силуэт Медведева. Очки, сутулость, взъерошенные волосы.

Лена вскрикнула и вскочила.

Морозов вытаращил глаза.

Кирилл постоял на пороге и двинулся к собравшимся.

Но дойти он не успел.

Морозов метнулся к Максимову, сдернул того со стула, приставил к его виску револьвер.

— Вон отсюда! — закричал он. — Иначе я его убью!

— Опять я, — простонал Максимов.

Морозов взвел курок. Щелчок был слышен отчетливо.

Никто не тронулся с места. Только Медведев все шел и шел, пока не вышел на свет.

У Морозова злобно передернулось лицо — это был не Кирилл. Это был новый сценарист.

— Бросьте, Сергей Петрович, — сказал Грязнов. — Чего уж теперь?..

— Ты не мог!.. Ты не мог!.. Никто не мог!.. — закричал Морозов Грязнову.

— Правильно. Я не мог и подумать, что это вы. Но Лидский тоже узнал ваш голос. И снова по телефону. Это вы стучали в прокуратуру — информатор «М665».

— Я убью его! Я его прикончу! Уйдите все отсюда!

— Михал Тиграныч, правда, уйдите.

— А я? — тихо спросил Максимов, когда группа на цыпочках потянулась к выходу.

— Зачем, Сергей Петрович? Вы мне скажите: зачем? — тихо спросил Грязнов, когда они остались втроем.