Милдред Эбботт - Корги-детектив: Запутанные крошки

Как оказалось, звездой сегодняшнего шоу была я, потому что все одновременно уставились в мою сторону.

Я хотела было развернуться и уйти. Не знаю, что меня остановило – упрямство, гордость, отчаяние или осознание того, что полиция все еще проводит обыск у меня в магазине. А может, все сразу. Я знала лишь то, что мне нужно что-то сделать. Выпрямив спину и подняв подбородок, я направилась к прилавку. Несмотря на то что в кафе сидела куча народу, очереди не было.

Подросток-барриста посмотрел на меня с таким видом, словно боялся, что я устрою скандал:

– Чем вам помочь?

Как только я переступила порог кафе, наступила полная тишина, но теперь среди посетителей побежала волна шепота. Я постаралась не брать это в голову и сосредоточилась на барриста:

– Я бы хотела поговорить с Карлой, она свободна?

– Мм… – Он облизал губы. – Она… только вчера родила… – Он показал рукой на мои ноги, – примерно на этом месте, где вы сейчас стоите.

Я выпрямила спину или по крайней мере попробовала это сделать, но поняла, что она уже прямая. При росте в метр восемьдесят я прекрасно понимала, что выделяюсь. Но сейчас я ощущала себя по-настоящему крошечной. Еще одно подтверждение тому, что Кэти была права: я совершила ошибку. Ну конечно.

– Так сегодня ее не будет, я правильно понимаю?

Он кивнул. Теперь уже я облизала губы.

– А вы, случайно, – я заговорила чуть тише, – не работали здесь вместе с Сэмми?

– С убитой девушкой?

Я вздрогнула, затем кивнула.

– Нет. – Он покачал головой.

– А когда она здесь работала?

– Понятия не имею.

Я хотела развернуться, чтобы увидеть все эти глаза, что сверлили мне спину. Спросить у одного из посетителей, знал ли он, когда здесь работала Сэмми, да и работала ли вообще. Спросить, что связывало Карлу и Сэмми. Почему Карла была так рассержена, и не только на меня и Кэти, но и на Сэмми. Кто-то же должен знать. Держась за край прилавка, я стояла на месте. Очевидно, мои мысли путались. Что бы я ни сделала дальше, это принесет больше вреда, чем пользы.

Сделав глубокий вдох, я выдавила из себя улыбку, хотя кто знает, как это выглядело со стороны.

– Дайте мне, пожалуйста, чай-латте и булочку с клюквой и апельсином.

Мне показалось, что барриста хотел что-то спросить, но лишь моргнул и коротко кивнул:

– Большой?

По дороге к машине я осушила весь стакан с латте и почти полностью съела твердую, как картон, булочку, даже не ощутив ее вкуса. Ну, либо так, либо бегать по городу как сумасшедшая.

Я уселась на водительское кресло. Кэти ждала, когда я что-нибудь скажу. Но я лишь покачала головой:

– Не спрашивай. Пожалуйста. И давай вообще об этом не вспоминать. Ты была права. Поехали ко мне. Когда мы приедем, я, наверно, попрошу тебя сделать мне лоботомию. Меня уже достало вещество у меня между ушей.

Я бросила остатки булочки Ватсону, который поймал ее на лету и с удовольствием проглотил.

Я думала, что мы с Кэти будем весь день искать возможные мотивы преступления и вычислять подозреваемых. Может, поищем что-то в Интернете про Сэмми. Но я заварила чай и растопила камин, Кэти включила передачу «Лучший пекарь Британии» – ее любимую, – мы уселись по обе стороны дивана и закутались в пледы, а Ватсон улегся посередине и захрапел. Вскоре мы тоже уснули.

Удивительно, но мне ничего не приснилось. Никаких видений, как я захожу в пекарню, никаких флешбеков, где двойник Кэти лежит на полу. Не было даже навязчивых снов о том, что я голая захожу в «Черного медведя» и все пялятся на меня. Ничего. Просто блаженное забвение.

Я проснулась спустя полтора часа. Вроде бы за это время я даже успела немного оклематься. Взглянула на Кэти, которая смотрела телевизор и поглаживала Ватсона по голове, и у меня защипало в глазах. Несмотря на то что мы знали друг друга лишь несколько месяцев, мы успели через многое пройти, и дело не только в общем бизнесе. Она уже стала мне семьей, я полюбила ее. Но по-настоящему понимаешь, насколько тебе кто-то дорог, когда едва не теряешь его.

Наверное, почувствовав мой взгляд, Кэти повернулась и улыбнулась:

– Я уже хотела будить тебя. Где-то через час надо ехать к твоим родственникам. Не знаю, может, ты хотела принять душ, как-то собраться.

Поселившись в Эстес-Парке, моя семья стала устраивать еженедельные ужины. Днем я уже общалась с мамой. Она позвонила, когда узнала про Сэмми, и очень волновалась. В тот момент мне хотелось сказать, чтобы меня не ждали вечером, но я была рада, что выбрала другой путь. Окружить себя семьей – это то, что мне действительно было нужно.

В тот вечер пришли все, кроме моих дядюшек. Мы с Кэти сидели за столом рядом с моей мамой и отчимом, Барри, который, как обычно, был одет в яркие цвета – тай-дай футболка, окрашенная в оранжевый цвет, лаймовый и фуксию, и более сдержанные бледно-фиолетовые штаны для йоги. Возле него сидели его дочки-близняшки, Верона и Зельда. Барри даже не подозревал, что у него есть дети. Он узнал о них, когда они были уже в зрелом возрасте. Девушки были явным доказательством того, что гены побеждают воспитание: и Верона, и Зельда унаследовали многие черты характера и особенности стиля Барри. Дальше сидели их мужья, пара близнецов, Джон и Ноа. Четверо моих сводных племянников и племянниц заканчивали круг стола.

Ватсон устроился под стулом Барри. Кажется, он считал Барри чем-то вроде божества.

Как всегда и бывает на семейных ужинах, в доме мамы и Барри царили шум, смех и споры. Звуки семьи. Они были так не похожи на тихие ужины из моего детства, на которых присутствовали только я, мама и папа. Но я уже привыкла. А в этот конкретный вечер это было что-то вроде лечебного бальзама. Надеюсь, Кэти чувствовала то же самое.

– Фред, послушай. – Зельда взяла большую порцию курицы по-охотничьи – в этот раз мама приготовила вегетарианскую курицу, потому что Барри вегетарианец; она часто готовила что-то мясное для всех остальных, но не всегда, – потом передала ее своему отцу и немного наклонилась, чтобы выглянуть на меня из-за остальных. – Не хочу показаться грубой, просто интересно. Мне кажется, что мы сегодня ходим вокруг да около. Ты готова рассказать нам о том, что произошло у тебя в книжном, или мы все просто сделаем вид, что ничего не случилось?

Верона кивнула:

– Я собиралась задать тот же самый вопрос.

– Боже мой, девочки! – Мама покачала головой и потерла свои посеребренные виски.

Барри наложил себе огромную порцию и пожал плечами:

– А мне тоже интересно. Хотел подождать до десерта, но давайте по чесноку, мы все думаем об одном и том же. А если мы все тут сидим и сдерживаем себя, чтобы не сказать или не подумать что-то не то, то ужин пойдет насмарку. – Он подмигнул мне. – И тогда получится, что эта бедная вегетарианская курочка зря погибла.