Марина Серова - Пока сияют звезды

«Да ведь это целый город, просто улицы и проспекты, — думалось мне. — Город мертвых… Вот и у нас в Тарасове есть свой маленький Египет. И ведь это — захоронения не за десятки лет, а за какой-то последний год… Просто кошмар».

Однако, сделав такое грустное заключение, я вспомнила, что пришла сюда не для того, чтобы предаваться созерцанию и отвлеченным размышлениям, а по делу. Наметив для себя ряд памятников, я методично начала обходить «улицы» и «проспекты» кладбища в поисках нужной мне могилы.

Эта работа очень напоминала мне ту, что пришлось проделать, осматривая дорожную технику на Разинской трассе. Она была такая же скучная и неинтересная, хотя и не такая кропотливая.

Постепенно считывание фамилий и дат стало происходить автоматически, и параллельно этому процессу я смогла обдумывать полученную мной вчера информацию.

Выходило, что отчим Вадима все-таки причастен к его убийству. Но — мотив? Неужели Лагутин действительно хотел отомстить своему пасынку за какое-то слишком резко сказанное слово? Глупости. Полная чепуха. Еще вчера я отклонила такую версию как несостоятельную, и вполне обоснованно.

Что же тогда? Какая причина? И тут мне пришло в голову, что вполне возможно, что Валерий Лагутин, подстраивая ловушку своему пасынку, не столько осуществлял какие-то свои коварные замыслы, сколько являлся орудием в чьих-то руках. Действительно, ведь для того, чтобы знать, что Вадим окажется в нужное время в нужном месте, необходимо было иметь тесные и постоянные контакты с компанией, в которой тусовались Вадим и Сергей, а Валерий Лагутин такие контакты имел навряд ли.

Следовательно, для того чтобы узнать, что именно Вадим, а не Сергей окажется в ту ночь на трассе, Лагутину нужен был сообщник. Или, наоборот, сам он в данном случае выступил как чей-то сообщник. Но несомненно одно — преступление организовали двое. Один контролировал перемещения Вадима Лагутина, другой орудовал на трассе.

Между прочим, такой расклад совсем не противоречил моим первоначальным версиям о том, что убийство могло быть организовано кем-то из приятелей Вадима в качестве мести за какой-нибудь его нехороший поступок. Вот те два веселых молодых человека, которых я встретила на выходе из отдела логистики в первое свое посещение фирмы «Сарсан», они ведь были в тот вечер на мальчишнике. И они работали непосредственно в контакте с Вадимом. И если верить словам девушки из отдела, вполне могли иметь к нему претензии. Катя рассказала только об одном случае, а сколько еще могло быть таких? Ведь молодые люди встречались с Вадимом не только на работе.

И тут я вспомнила, что Сарычев, рассказывая о Вадиме, упоминал о том, что в самое ближайшее время собирался назначить его начальником отдела. Чем не мотив? Конечно, только из-за этого убивать никто не будет, но, возможно, здесь сошлись сразу несколько причин. Например, кто-то из приятелей и без того был недоволен Вадимом и желал ему всего нехорошего, а тут еще выясняется, что вместо того, чтобы понести заслуженное наказание, он будет их начальником, продвинется по службе и увеличит свои доходы. Да и потом, не исключено, что кто-то считал себя более достойной кандидатурой на это место и думал, что Вадим делает карьеру только благодаря дружбе с сыном босса. Вопросы честолюбия — вопросы тонкие…

Увлеченная своими размышлениями, я чуть было не пропустила то, что искала. На мое счастье, нужная мне фамилия не так часто встречалась на надгробных табличках, и за все время осмотра мне попались только два Лагутина, и оба мужчины. Теперь же, задумавшись о своем и машинально фиксируя всех этих Ивановых, Петровых и Сидоровых, я так же машинально зафиксировала и Лагутину Ирину Петровну и пошла дальше. Только пройдя еще несколько памятников, я вдруг поняла, что наконец-то обнаружила нужную могилу и чуть было снова не потеряла.

Я вернулась к памятнику и еще раз перечитала надпись. Да, Лагутина Ирина Петровна. И по датам подходит. Несомненно, это именно она и есть.

Могила была ухоженная, видно, за ней постоянно следили. Памятник чистый, сорной травы вокруг нет, а в мраморной вазочке стоят подвядшие цветы.

Осматривая могилу, я подумала, что мраморный памятник со всякими там вазочками и прочими украшениями навряд ли был по карману Валерию Лагутину. Не иначе и тут проявилось финансовое участие господина Сарычева. Какой же была эта неизвестная мне Ирина Петровна Лагутина, что два мужика на всю жизнь оказались заражены к ней такой страстью?

С фотографии на памятнике смотрела ничем не примечательная белокурая женщина с остренькими чертами лица и каким-то немного детским, наивным выражением. Вот и пойми этих мужиков.

Между тем время близилось к одиннадцати, и на кладбище появлялось все больше народа. Никто ни на кого не обращал особого внимания, что было очень удобно для меня, поскольку позволяло следить за могилой, не вызывая никаких подозрений.

Возле соседних памятников были посажены кусты сирени, которые уже довольно пышно разрослись, и я подумала, что они смогут послужить отличным укрытием для меня в случае, если на кладбище появится тот, кого я жду.

Несмотря на то что сегодня была суббота, а не воскресенье, все-таки это был выходной день, и вероятность того, что Валерий Лагутин придет сюда навестить свою бывшую жену, на мой взгляд, была довольно высокой.

Рассеянно оглядываясь по сторонам, я ослабила бдительность и чуть было не засветилась. Повернув голову, я вдруг увидела, что к могиле направляется не кто иной, как Дмитрий Евгеньевич Сарычев собственной персоной. Еще минута, и он обязательно заметил бы меня.

Поспешно нырнув в спасительные кусты, я стала наблюдать за своим клиентом.

Сарычев принес новые цветы и первое время занимался тем, что отбирал из вазочки увядшие и заменял их на более свежие. У него было очень скорбное лицо, и видно было, что он находится в самом печальном расположении духа.

— Вот так вот, Ирочка, вот так… — приговаривал он. — Не уберег я Вадика нашего… нет, не уберег. А теперь даже похоронить нечего… вот так…

Из глаз его покатились слезы, и мне стало его жалко. Что ни говори, сын есть сын. Даже если у него дурной характер. Теперь я уже на все сто процентов была уверена, что уж кто-кто, а Дмитрий Евгеньевич к убийству Вадима непричастен. Ну а того, кто причастен, мы определим, уж будьте покойны.

Сарычев пробыл на могиле недолго, и, когда он ушел, я устроилась на лавочке возле одной из соседних могил таким образом, чтобы мне было хорошо видно все, что происходит поблизости. Из этого положения мне очень легко было перебраться в кусты сирени и спрятаться в них так, чтобы меня никто не увидел.

Я сидела уже довольно долго и просидела бы еще неизвестно сколько, если бы не услышала какое-то невнятное бормотание, доносящееся от могилы Лагутиной.