Дарья Корсакова - Во мгле

– Роут? – на том конце провода послышался голос Энтони. На фоне где-то вдалеке звонил рабочий телефон, смешавшийся с гулом беспрерывной работы.

– Вуд, можешь пробить все заброшенные либо отдалённые от города здания в районе Статен-Айленд? Преимущественно у реки Ричмонд-Крик, – подробно пояснила Джесс, вместе с Алексом войдя в лифт и нажав на кнопку.

– Без проблем. Что-то ещё?

– Пока это всё. Спасибо, Энтони, – улыбнувшись краешком губ, она нажала «отбой» и длинно вздохнула, уловив в движениях напарника некую нервозность.

Он видел столько смертей в самых разных её проявлениях, что его реакция на зашивание трупа была малость странной, как то показалось Роут. Неприязнь и отвращение были всегдашними спутниками в секционном зале, но в этот раз… Она видела, что что-то было не так.

– Ты в порядке? – задала ему Джесс логичный вопрос, сразу пришедший на ум.

Алекс немного помялся, медленно переведя на неё свой взгляд, и натянул фальшивую улыбку, стараясь скрыть неугомонное чувство тошноты.

– В полном. Возможно, просто несварение, – солгал он, коротко кивнув. Роут чуть покачала головой, поняв, что говорить на эту тему он не хочет, и не стала давить.

В его взгляде она прочла благодарность. За понимание, подумала Джесс, ведь она сама проходила через подобное испытание. Не став сильно зацикливаться на Дьюсоне, Роут толкнула входную дверь, придержав её для него, и вышла на улицу, устало вздохнув. День был насыщенным, но практически непродуктивным: круг подозреваемых они так и не собрали, улики не отыскали, а наводок и зацепок у них попросту не было. Ходы убийцы оказались настолько продуманны, что его действия ставили полицию Нью-Йорка в тупик, по большому счёту оставляя детективов ни с чем – лишь с трупом, хранящем в себе паутину тайн и загадок.

– Тебя подвезти? – спросила Джессика, когда они дошли до машины, и, вынув из кармана ключи, нажала на кнопку. Автомобиль издал два коротких писка, свидетельствующих о снятии сигнализации, и только тогда она открыла водительскую дверь, садясь внутрь.

– Тебе не нужно в участок? – вопросом на вопрос ответил он и наклонился, усаживаясь на переднее сидение.

– Нет, я… Поеду домой, – Джесс покачала головой, заводя мотор.

Алекс нахмурился. Обычно она оставалась в полицейском участке, проводя за рабочим столом всё вечернее время, и возвращалась домой уже поздно.

– Не смотри так на меня. Просто… просто мне нужно кое-что уладить, вот и всё, – отмахнулась Роут, раздражённо поёрзав на месте. Она не любила оправдываться перед кем-то, в особенности перед Дьюсоном, а потому не имела ни малейшего понятия, почему делала это сейчас.

– Как скажешь, – он непринуждённо пожал плечами, сохраняя усмешку, на что Джесс лишь закатила глаза, выезжая со стоянки бюро.

– Значит, на Брум-Стрит, – не обращаясь конкретно к Алексу, пробормотала она себе под нос и переключила передачу, старательно не акцентируя внимание на выражении его лица.

Всю дорогу, к безмерному счастью Роут, они ехали в гробовой тишине. Путь до Нижнего Манхэттена занимал достаточное количество времени, и за этот промежуток Джесс успела задуматься о текущем расследовании, выискивая в ворохе мыслей и запомнившейся информации любые ниточки, которые могли бы дать хоть какое-то разъяснение. Но всё было тщетно.

Список заброшенных зданий она рассчитывала получить с утра или ближе к обеду – на сегодня рабочий день подошёл к концу, а это значит, что Вуд, вероятно, уже засобирался домой, отложив все дела до следующего дня. За Китом Отрисом было установлено наблюдение, в том числе отслеживание банковских счетов и передвижения. Пусть его алиби, хоть и слабое, подтвердилось, это ещё не значило, что он не убивал Саманту Майер. Данных о вскрытии было недостаточно, чтобы выйти на след убийцы; отчёт криминалистов, прочесавших местность, по сути не дал никаких результатов, в содержании имея общеизвестные факты, завуалированные под научный язык.

Но, пусть у них ничего и не было, Джессика отчаянно надеялась, что завтрашний день будет более результативным, нежели сегодняшний.

Наконец подъехав к дому Дьюсона, она остановилась во дворе, не заглушая мотор двигателя. Слабое урчание в животе давало знать о голоде, который Джесс напрочь игнорировала, и вдруг засуетившийся Алекс наконец привлёк её внимание.

– Не желаешь поужинать с нами? – робко спросил он, медленно отстегнув ремень. Роут слегка опешила и потупила взгляд, отвернувшись. – Обещаю, это просто ужин с моей семьёй, никаких намёков.

– Я… В другой раз, Алекс, – отрицательно покачав головой, она неловко улыбнулась и крепче сжала руль, нервничая. – Прости.

– Ничего. Значит, в другой раз, – смиренно кивнул он и слабо усмехнулся, немного разряжая обстановку. А после открыл дверь и тяжело вздохнул, окинув взглядом весьма презентабельного вида дом. – До завтра, Джесс.

– До завтра, – когда дверь за ним захлопнулась, она разочарованно втянула носом воздух и откинулась на спинку кресла, коря себя за отказ.

Но, с другой стороны, согласись Роут на его предложение, для неё вечер закончился бы удручающе, ведь дома, в четырёх стенах небольшой и холодной квартиры, её никто не ждал. А тоска и одиночество после проведённого в тепле семьи Дьюсона времени ещё долго пожирали бы её изнутри, грозя попросту свести с ума.

«Лучше отказаться, – пронеслось у неё в голове, когда она выруливала на дорогу, – чем позже сожалеть о том, чего у тебя никогда не будет».

Расслабиться она смогла лишь дома. Плотно задёрнутые шторами окна не пропускали внутрь свет уличных фонарей, а засов, замок и цепочка более-менее гарантировали, что никто не взломает дверь. На обеденном столе всё ещё стояла кружка с недопитым кофе, рядом с которой покоилась свежая новостная газета.

В голову закрались мысли о деле матери, стоило Роут бросить взгляд на полностью исписанную и увешанную фотографиями доску, где она сопоставляла имеющиеся факты и пыталась понять, что ей стоило сделать дальше, чтобы узнать чуточку больше. И, лишь взглянув на фото темноволосой кареглазой женщины, сердцебиение вмиг участилось – на неё смотрела улыбающаяся и такая счастливая мама . Вспоминая все моменты до рокового дня, на глазах Джессики тут же выступали слёзы, а сердце щемило от осознания, что её с ними больше нет.

«Давно уже нет», – поправила она себя, смахнув солоноватые капельки с порозовевших щёк.

Наскоро переодевшись, босыми ногами она зашагала по прохладному паркету и остановилась у кухонного шкафа, выудив с полки бутылку красного вина и один бокал. Джесс почти не задумывалась, понемногу вливая в себя алкоголь, и обессиленно опустилась на диван, поджав под себя ноги. Часы показывали половину одиннадцатого, а их размеренное тиканье, слабым эхом отскакивающее от стен, в тишине квартиры казалось громким и намного более монотонным. Но, с другой стороны, повторяющийся звук слегка успокаивал, вводя в своеобразный транс.