Николай Омелин - Разбойничья Слуда. Книга 3. Отражение

Еще двоих мужчин он видел лишь однажды, когда в прошлом году ему довелось сопровождать в Москву какой-то секретный груз. Правда ехали они в соседнем купе и за все время даже ни разу не переговорили. А вот пятого мужчину Петренко видел впервые. «Надо будет поинтересоваться у Озолса, что за „фрукт“, – решил он». Петренко уже было открыл рот, намереваясь отчитаться перед начальством, как услышал шепот подошедшего Дымова.

– Спасибо, товарищ старший милиционер, – проговорил Микола.

Сергей Петрович замешкался и тем самым избавил себя от роли докладчика.

– Петренко, давай без лишних формальностей, – спокойный голос Озолса с никуда не девшимся за все годы, проведенные в России латышским акцентом, заставил милиционера опустить руку и незаметно выдохнуть.

Сергей покосился на Дымова, затем повернулся в сторону приближающихся к берегу лодок и произнес:

– Да, -то, все без происшествий. Судно встало на рейд. Шлюпки с делегацией уже на подходе.

Петренко бросил взгляд на реку, пытаясь убедиться в правоте сказанного.

– Вот-вот причалят, – заключил он.

Озолс одобрительно кивнул, и слегка наклонив голову в сторону исполкомовского начальника, что-то негромко сказал. Гмырин, выслушав его, кивнул, почесал вспотевший нос и достал из кармана сложенный листок.

– Ниночка, – обратился он к переводчице. – Они хоть на каком языке говорят?

– На английском, Сергей Аркадьевич. Кое-кто на немецком, – любезно ответила та.

– Ну, в принципе и не важно. Вот держи документ, – Гмырин протянул ей листок. – Зачитаешь им в качестве приветствия. От себя ничего добавлять не надо. А то знаю я тебя!

– Сергей Аркадьевич! – с наигранной обидой воскликнула девушка.

– Цыц! – Гмырин выразительно посмотрел на нее. – После этого я капитана заберу с собой. Ниночка с нами тоже. Вы, Степан Егорович, тоже, – обратился он к незнакомому Петренко мужчине.

– Да, конечно, – сухо ответил тот.

– Я сам капитану город покажу. На всю береговую церемонию пять минут хватит. А то еще ляпну чего не нужно, – Гмырин повертел головой. – Зеваки нам тут лишние ни к чему. Молодцы, что лишних удалили. Все-таки иностранцы, – он посмотрел вслед удаляющейся толпе.

– Да, тут энтих иностранцев токо родящиеся не видывали. В гражданскую их тут было столько, что русская речь в диковинку была, – голос Кривошеина прозвучал так неожиданно, что замгубисполкома невольно вздрогнул.

– Это еще кто? – удивился Озолс.

Он только сейчас обратил внимание, что старик все это время стоял рядом и мог слышать то, о чем тут говорили. Дымов быстро сообразил, что обладатель тюбетейки может не за что пострадать от начальства, и взяв старика под руку, потащил в сторону складов. Деда он знал давно. здесь тот частенько бывал и Миколе не раз с ним доводилось общаться. Родом старик с Вологды. Где только за всю жизнь он не побывал и чего только не повидал. Жил какое-то время и в Москве и в Санкт-Петербурге, но большую часть жизни провел в деревне. Лет пять назад приехал по делам в Архангельск, а через полгода перебрался сюда насовсем. Безобидный начитанный дед. Потому и не хотел Дымов, чтобы у него какие-то сейчас неприятности случились.

– Вечно ты, Демьян Пантелеевич, так и норовишь куда-нибудь вляпаться со своим языком. Не видишь, кто перед тобой? – ворчал Микола, отводя старика подальше от реки.

– Да, я-то чего? Уж сказать ничего нельзя стало! Вот же жизня нынче…, – обиделся тот.

– Молчи! Язык свой прикуси, – оборвал Дымов. – И домой ступай! Начальство тут. И не в духе, – он указал рукой в сторону ближайшего пакгауза, слегка подтолкнул Кривошеина в спину и стал смотреть на удаляющегося старика.

Ожидая, пока тот отойдет подальше, увидел, как со стороны реки наперерез старику шли люди. «Рейсовый видать пришел, – подумал Дымов, вглядываясь в прибывших пассажиров». Заметив среди них незнакомого милиционера, он стал рассматривать следующих рядом с ним людей. Мужик с огромной копной не прибранных волос его не заинтересовал, а вот шедшая позади молодая женщина привлекла его внимание. У Миколы появилось ощущение, что ему уже когда-то доводилось с ней встречаться. Он попытался вспомнить, но ничего не получилось. Дымов смачно сплюнул, развернулся и пошел обратно к причалу.

– Кто таков? – снова спросил Озолс, кивая в сторону удаляющегося Кривошеина.

– Да, случайно он тут. Безобидный старикашка. От безделья каждый день на набережной прохлаждается, – спокойно ответил Петренко. – Наш он. Тут недалеко и живет.

– Вот и я о том же, – снова заговорил Гмырин. – Пять минут на все про все и в автобус. Не хватало еще толпу собрать. А если какая провокация случится? Говорил оцепление выставить, так нет!

– С оцеплением точно народу бы много собралось. А так внимание не привлекаем. Все буднично, – спокойно заметил Озолс. – Вы же и сами видите: никого нет.

– Хорошо, – согласился Гмырин. – Сколько иностранцев в делегации?

– Капитан и должно быть десять матросов, – ответил Озолс. – Да, точно десять. Вот список, – и протянул руку с желтым листом бумаги.

– Не надо, – отмахнулся Гмырин. – Десять, так десять.

Он хотел еще что-то сказать, но громкий крик с одной из причаливших шлюпок остановил его.

– Пора, Сергей Аркадьевич, – произнес Озолс и шагнул к пришвартовавшимся лодкам.

Гмырин с Ниночкой тут же последовали его примеру. Когда до гостей оставалось с полсотни метров, Иварс окинул взглядом прибывших иностранцев. Оставшись довольным увиденным, он одобрительно хмыкнул и замедлил шаг, пропуская Гмырина с Ниночкой вперед.

Как только лодки отчалили от корабля, Павел стал внимательно всматриваться в находящихся на берегу людей. Озолса и Гмырина он узнал еще до того, как его шлюпка ткнулась носом в причальную стенку. Случайную встречу с ними он предполагал и быть узнанным не боялся. Вряд ли они запомнили его за те короткие встречи, что были несколько лет назад. Сколько таких, как Павел, прошло мимо них в круговерти событий. Он лишь один из многих, многих тысяч свидетелей того времени. К тому же узнать в бородатом иностранном моряке бывшего красноармейца было сегодня не так просто.

Увидев Дымова, Павел обрадовался. Со стороны вряд ли кто заметил, как едва заметная улыбка пробежала по его лицу. Найти Миколу он, конечно же, хотел и планировал по прибытии в Архангельск сделать это незамедлительно. Без Миколы намеченный план реализовать было бы куда сложнее. Все-таки близких людей кроме Илги у него в этом городе не было. На помощь Дымова Гавзов рассчитывал. Однако он и предположить не мог, что найдет его так быстро и без особых усилий.

Но вскоре радость сменилась тревогой. При таких обстоятельствах встречаться с Дымовым не хотелось. Уж больно Микола был не предсказуем и эмоционален в своих поступках. По крайней мере раньше. Увидев сейчас Павла, вряд ли сдержался бы, чтобы не выдать их знакомство. Но тот к счастью отошел с каким-то стариком и ситуация сама собой разрешилась. Видя, что бывший приятель не спешил возвращаться обратно, Павел облегченно вздохнул. «Теперь бы поскорее в городе оказаться, – подумал он, занимая свое место в парадном строю на причале».